Ознакомительная версия. Доступно 9 страниц из 45
Прошло несколько часов. Уже вечер. Дочка вернулась. Как я перед ней виновата... Слышу: муж ворчит, что я долго в ванной сижу,— даже не побриться; отправляет ее ужинать, а сам уходит в магазин... Меня нашел мой ребенок... Много лет назад мы сняли в ванной запоры, чтоб дети, когда купаются одни, не запирались, и можно было в любой момент войти, если ребенок наглотается воды или ударится. Тогда это было на пользу, но вот сейчас...
Она зашла помыть ручки, она одна в квартире, я никогда не прощу себе, что позволила ей увидеть это... Как она плакала... Как умоляла встать и выйти из воды ради нее... «Мамочка, ну встань! Ради меня, мамочка!!!»
Затем вернулся муж, крики, слезы, «скорая»... Наши ребята, они ко мне на работу ездят... Как я теперь им в глаза взгляну? Помню, что я сквозь силы упиралась и не дала промыть желудок... Тварь упертая.
Оля, я и тебе успела сказать что-то в «аське». Я плохо помню что: была почти без сознания, уже перед «скорой», после того как меня вынули из ванны. Прости меня, моя дорогая, я и тебе сделала больно; я выбрала самых ранимых и преданных мне людей и, как последняя мразь, причинила им боль.
Мама. Муж вызвал маму. Она плакала, умоляла меня открыть рот, просила ради нее, а ей ведь 74 года, она еле ходит...
Один сын невозмутимо давал советы по телефону. Типа проверьте пульс, наложите жгуты. Посчитайте, сколько таблеток съела. Этакий профессор. Ничего, говорит, с ней не будет.
Следующие воспоминания обрывками... Реанимация, я на вязках, катетер мочевой, приносящий невыносимую боль, накладывают швы, милиционер пытается достучаться и задает вопросы... Говорят, что сначала была в терапии,— не помню... Часть жизни просто выпала, меня не было...
На следующий день психиатр пришел в реанимацию. А я упрямо — «я снова сделаю это». Ну и нате вам, пожалуйста,— транспортировочка в психиатрический стационар. И если первые два дня ко мне относились лояльно, то на третий день уравняли в правах, сняв крестик, отняв телефон и зарядное устройство. И тут моя вредная натура не выдержала: я показала им, сколько у меня еще осталось средства к самоубийству: таблетки от давления в большом количестве, два полных ингалятора, бинты, коими я обмотана, и несколько метров ткани. С меня взяли честное слово, что я ничего такого делать не буду. Я бы себя за такую дерзость на вязки определила.
Сказать, что в психушке ужасно,— это ничего не сказать... Отделение неврозов — это просто санаторий... Когда сегодня заведующая спросила, как я настроена: полечиться у них или домой,— у меня сомнений не было. Конечно, домой. Правда, до дому я не дошла, по дороге слегла в урологию (катетер сделал свое гадкое дело), да еще и некроз страшенный на руке от лейкопластыря. Я ж без сознания была, никто не знал, что у меня аллергия на латекс. Так что теперь зализывать раны и лечиться еще очень долго. Плюс сюрпризы, которые будет давать организм от токсических доз таких сильных препаратов... Что пострадало? Печень? Почки? Мозги? Все вместе? Восстановится ли? Неизвестно пока....
Это, так сказать, расплата за глупость.
А теперь уроки.
Первый урок. Моя семья. Сколько надо иметь тупости и слепого упрямства, чтобы только вот такой ценой увидеть и услышать их чувства ко мне?
Мама: «Я тебя очень люблю, ты единственная моя надежда, мне не от кого больше ждать поддержки! Ты мне нужна! Схорони меня сначала! Я люблю тебя! Уходи от своих, приходи ко мне жить, пусть живут одни!»
Муж: «Ты же знаешь, как я тебя люблю! Я без тебя жить не буду! У меня на работе проблемы были, вот я и дулся! Я люблю тебя, не делай так больше!»
Дочка: «Мамочка, любимая, встань! Вста-а-а-а-нь! Ну ради меня, ну пожалуйста! Мамочка!!!»
И потом рисунки, которые она нарисовала, пока я была в реанимации...
Племянница: «Иринка, ты с ума сошла? Ты что наделала?! Как мы без тебя? Я тебя очень люблю, не делай так больше!»
Сестра (ну это вообще больной вопрос.. Она ж мне сколько раз говорила, что ненавидит меня...): «Если ты еще раз так сделаешь, я тебя убью! Приходи ко мне жить!»
Ко мне в психушку приходили все, кроме сына и свекрови. Эти двое до сих пор держатся позиции, что я ненормальная, что я якобы уже несколько раз; резала вены (интересно, где же шрамы?) и что меня лечат от какой-то ужасной психической болезни, и я просто невменяемая. Бог им судья. Надеюсь, сын когда-нибудь поймет. Мнение свекрови мне глубоко до лампочки.
Приходили все. Каждый со словами любви. Именно в психушку, не побоявшись посетить столь «привлекательную» организацию.
Это урок первый. Глупость и слепое упрямство, не позволяющее мне видеть в близких их чувства ко мне.
Урок второй. Вся моя любимая организация знает о произошедшем, и о месте пребывания меня в эти выходные. Выводы у людей разные. Я, конечно, переживу, но кто-то послабее мог бы и сдаться под напором любопытных глаз. Стыдно. Но вообще реноме «психа» плотнее прилипло, и мне сегодня целый день рассказывают, что у одной из наших сотрудниц началось обострение и она уже несколько дней ходит неадекватная, причем говорят таким заговорщическим шепотом, будто я причастна к ее болезни, а может, и вместе с ней обратно пойду лечиться.
Урок третий. Скольким людям вне моей семьи, но переживающих за меня, я причинила боль.
Женька. Женька. Женечка. Солнышко мое светлое.
Ольга.
Ира.
Ирина Геннадьевна. Мой терапевт. Представляю, как ей больно, ведь, как ни крути, она несет ответственность за мое состояние, и хоть тысячу раз скажи я, что она не виновата, от этого груза ей избавиться невозможно...
Тем более, вина есть, и хотя даже я сто раз повторю, что она не виновата, это ее пост отправил меня в ванну.
Поступок мой, но последняя капля - ее. Бог нам обоим судья. Каждый из нас понесет свой груз вины. Я никого не хочу осуждать.
Все форумчане, кто принял во всей этой истории участие. Как они поддерживали меня, каждый старался вытащить меня из этой ямы...
Мои кошатники, мои друзья, к счастью, они узнали после, и не все.
Мои сотрудники.
Соседка, которую муж позвал в тот момент, когда меня вынул из ванны.
Многими из них я действительно манипулировала, Олей и Женей точно, сказав, что произошло. Я не имела права перекладывать на них этот груз, эту вину.
Девочки, это — не ваш груз, а мой. Я хотела бы забрать его обратно.
Урок четвертый. Умирать действительно страшно. А возвращаться — еще страшнее. Потому что приходится смотреть в глаза людям, которые спрашивают — ЗАЧЕМ??? ЗА ЧТО???
А ответа нет. Вернее, то, что было ответом оказалось такой малостью по сравнению с этим даром, что чуть не был выброшен впустую,— ДАРОМ ЖИЗНИ.
Урок пятый. Только глупец захочет пройти весь этот путь снова. Ирина Геннадьевна, хоть я там в порыве чувств и кричала, что «если вы меня не возьмете, я сделаю это обязательно», могу сказать, что это того не стоит. Никакая психотерапия, даже самая нужная в данный момент мне и самая необходимая, никакая Ирина Геннадьевна, даже самая дорогая и любимая, не стоят этого. Не стоят. У меня есть более дорогие вещи. Моя жизнь, моя семья.
Ознакомительная версия. Доступно 9 страниц из 45
