– Может быть, я куплю новое платье к вечеринке, – сообщила Джессика. – Что-нибудь по-настоящему элегантное.
У нее уже начал вырисовываться план. Она представила себя в легком платье до пят, медленно танцующей в объятиях Роджера Пэтмена, остальные гости смотрят на них и аплодируют.
«Оливия Дэвидсон, – подумала она про себя, – вряд ли относится к тому типу девушек, которые подходят Роджеру Пэтмену. Возможно, она и хороша для Роджера Баррета, но Роджеру Пэтмену нужен кто-то более впечатляющий».
Джессика ухмыльнулась своему отражению в зеркале. У нее появилась отличная идея по поводу того, кем бы эта впечатляющая девушка могла быть.
Зазвонил телефон, и Элизабет прыгнула к нему, посмотрев на сестру так непреклонно, как только смогла:
– Возвращайся к своим теннискам! Джессика весело запела разбитную мелодию и громко хлопнула дверью, которая за ней закрылась как бы навсегда.
– Где ты пропадал, Тодд? – спросила Элизабет. – Как ты посмел заставить меня умирать от любопытства весь вечер?
Тодд захихикал.
– Извини, но я был в ремонтном магазине. У меня такое ощущение, что они достанут запасные части к «датсуну» не раньше следующей недели. – Машина Тодда сломалась по дороге к дому Элизабет на прошлой неделе.
– Хорошо, так о чем ты хотел мне сказать сегодня днем? – напомнила Элизабет, усаживаясь на свой любимый стул и подгибая под него ноги.
– Лиз, я волнуюсь за Регину, – сказал Тодд. – Ты не заметила ничего странного в ее поведении?
– Что ты имеешь в виду под словом «странное»? – спросила Элизабет. Ее любопытство росло.
– Ну, во-первых, она рано ушла из школы. Она в моей английской группе, которая была создана недавно. Так вот – вчера она уже третий раз за последние две недели пропустила занятия. Я видел ее во время ленча, но к концу дня она ушла. А вчера после гимнастики я видел, как она стояла у автомобильной стоянки и при этом сильно нервничала. Я направился к ней, но она, увидев меня, заторопилась прочь.
– Куда она пошла? – поинтересовалась Элизабет.
– Точно не знаю, – признался Тодд. – Я пошел за ней, и спросил, что случилось. Тут она сильно покраснела и быстро ушла, сделав вид, что не смогла прочитать по моим губам.
– Это странно, – прокомментировала Лиз. – Интересно, куда же она все-таки направилась?
– А во-вторых, – продолжил Тодд, – позже она вела себя еще более таинственно. Казалось, что она хочет побыть одна.
– Это точно! – воскликнула Элизабет. – Я видела, как сегодня она ела ленч в одиночестве. Как ты думаешь, что происходит?
– Не знаю, – признался Тодд. – Но у меня есть идея, как мы это выясним. Ты сможешь взять завтра машину?
– Не уверена, – ответила Элизабет, сдвинув брови. – Она может понадобиться маме, но я спрошу. А зачем это, Тодд?
– Если ты сможешь взять машину, завтра я расскажу тебе мой план действий.
3
Впервые Джессика вышла к завтраку раньше Элизабет.
– Чему я обязан столь неожиданным удовольствием? – поддразнил мистер Уэйкфилд свою младшую дочь, откладывая в сторону утреннюю газету.
С вьющимися темными волосами, широкими плечами и мужественной красотой отец близняшек казался взрослой копией их старшего брата Стивена, который учился в колледже неподалеку от Ласковой Долины. Нед Уэйкфилд был адвокатом и часто уходил на работу раньше, чем девочки спускались вниз.
– Я собираюсь ехать в школу, – весело объяснила Джессика отцу, намазывая маслом горячую английскую сдобу.
– Джес, не хочешь ли ты мне рассказать, что это на тебе надето? – поинтересовалась Элис Уэйкфилд, протягивая дочери стакан апельсинового сока.
Когда мама была рядом, можно было понять, откуда у сестер Уэйкфилд их миловидность. Стройную блондинку с голубыми глазами часто принимали за старшую сестру близняшек.
– Это моя последняя идея по поводу того, как заработать деньги на домоводстве, – сказала Джессика гордо, отбрасывая светлые волосы назад и вертясь на стуле, чтобы лучше показать родителям смелые линии цветного рисунка, которые она нанесла на белую тенниску. – Мы собираемся продать их и преуспеть! – В глубине души Джессика совсем не была уверена в коммерческом успехе этой затеи.
Но она знала, что тенниска, которая была на ней, как нельзя лучше демонстрировала ее загорелые руки, а тщательно подобранное ею сочетание сине-зеленых красок отлично подходило к ее сияющим глазам.
– Привет, мам, привет, пап, – сказала Элизабет, быстро обняв маму и плюхнувшись на стул рядом с сестрой.
Положив себе большую тарелку каши, Элизабет попросила:
– Мам, можно сегодня я снова возьму машину?
– Думаю, что да, – ответила миссис Уэйкфилд. – Сегодня я могу поехать с отцом. – Элис Уэйкфилд работала дизайнером по интерьерам в деловой части города. – Подвези сестру, если ей понадобится, – бросила она через плечо, торопясь наверх, чтобы завершить туалет.
– Я же говорила тебе, что меня подвезут, – крикнула Джессика матери. – Нейл подвезет.
– Снова Нейл Фримаунт? – лукаво спросил мистер Уэйкфилд. – Список обожателей подходит к концу?
Дело в том, что Нейл Фримаунт был одним из самых красивых мальчиков в их классе. Хороший спортсмен, душа общества, а главное, гордый обладатель совершенно новой спортивной машины последней модели, он был очень даже популярен. Выбрав его среди мальчиков, Джессика не особо ценила его внимание, но по достоинству оценивала его машину.
– Он хорош до тех пор, пока не подвернется кто-нибудь получше. – Так Джессика описывала Нейла своей лучшей подруге Каре Уокер.
А отцу же она беззаботно сказала:
– Нейл – просто друг, вот и все. Ничего особенного.
– О! – воскликнула Элизабет, взглянув на часы. – Я еще хотела заскочить в редакцию «Оракула» до уроков.
Она выскочила из-за стола, чмокнула отца, махнула Джессике и, схватив книги с кухонного стола, заторопилась к гаражу.
– Веди машину осторожно! – крикнул ей отец.
Элизабет кивнула, и светлый хвостик ее волос подпрыгнул.
«Я действительно не должна брать машину так часто», – подумала Элизабет, выводя маленький красный «фиат» из гаража.
Обычно она предпочитала пользоваться машиной только тогда, когда не могла без нее обойтись.
«Но что же задумал Тодд на сегодня?» – с любопытством размышляла она.
Элизабет ехала медленно, наслаждаясь теплыми солнечными лучами, проникающими через открытый верх машины. В миллионный раз девушка радовалась тому, что живет именно в Ласковой Долине. Она не могла себе представить более красивого города, следя за быстрым мельканием зеленых газонов и ярких цветочных клумб в зеркале заднего вида.
