Кен поблагодарил Брайна за содействие, пожал ему руку и вместе с Карин вышел на улицу.
– Надеюсь, директор прав, – сказал он. – Но все-таки мне кажется, что мы потерпели фиаско.
– Думаю, он знает, что говорит, – ответила Карин. – Вполне возможно, что он прав.
Он посмотрел на нее. Они оба решили, что на собрании должны предстать в самом лучшем виде. Карин надела простое зеленое платье, на нем был голубой пиджак из легкой ткани и серые брюки. Пиджак был куплен недавно. Пуговицы в виде мячей для гольфа придавали ему особый шик. Они стояли под ярким солнцем, и он думал, что Карин прекрасна.
Шесть предыдущих дней прошли быстро. Алекс Хаймс, коммерческий директор, навестил их. Кен тайно порадовался, когда Хаймс униженно спросил Карин, понравились ли ей пишущая машинка и кондиционер. Карин явно обращалась с ним как со слугой и демонстративно продолжала печатать.
Ожидая воскресенья, Кен посетил магазины и лавочки на Сивью-роуд, чтобы представиться и предложить страховки от пожара и несчастных случаев. Он не ждал ничего в деловом плане, так как все владельцы магазинов были уже застрахованы, а просто хотел завязать контакты и установить хорошие отношения. Его принимали благожелательно. Многие торговцы сказали ему, что им будет гораздо удобнее застраховаться в Парадизе, когда истечет срок действующих полисов, и они об этом сообщат.
Кен совсем не видел Карин, которая занималась приведением в порядок дел, печатанием писем, ответами на запросы и вопросы, которые задавали посетители. В некотором смысле он ожидал воскресенья с нетерпением и сожалел, что ему так мало приходится с ней общаться. Карин возбуждала его, и он все время думал о ней, особенно ночью.
Закрыв контору в пятницу вечером, субботу он посвятил работе в саду, потом они с Бетти сходили в кино и закончили вечер ужином в ресторане.
Его постоянно сверлила мысль: чем занимается Карин? Она сказала ему, что проведет вторую половину субботы на яхте отца. «Такая скука! Друзья отца – пустомели! Может, удастся найти повод и удрать…»
Он проводил Бетти в воскресенье утром. Она снова настаивала, чтобы он приехал в Форт-Лодердейл сразу же, как только освободится. Он уверил ее, что так и сделает.
Сейчас, после собрания, он с разочарованием констатировал, что может приехать туда вовремя. Это означало, что придется общаться со своими родственничками до полуночи.
Карин вдруг спросила:
– Вы свободны?
Он удивленно посмотрел на нее:
– Да, конечно. А почему вы спрашиваете?
– Я просто спросила. Мне кажется, что у вас назначена встреча. Вы не спешите?
Сердце Кена забилось изо всех сил.
– Я не спешу. У меня действительно встреча, но в шесть часов. Я могу быть вам полезен?
– Я только что обставила себе домик на пляже, и нужно повесить гардины. Вы способны сделать это?
– В этом плане мне нет равных. Бунгало? У вас есть на пляже бунгало?
– Специально для уик-эндов. Там я провожу ночь после того, как отделываюсь от папы и его приятелей. Там замечательно, но нужно подниматься наверх.
Они посмотрели друг на друга. Кен колебался. Перед ним замигал красный свет. Он думал о Бетти и о том, что следует найти предлог и отправиться на это унылое сборище, но в голову ничего не приходило. Карин смотрела на него и явно предлагала себя с провокационной улыбкой на полных губах.
– Может быть, вы зайдете как-нибудь в другой раз? – спросила она.
Огонек стал зеленым.
– Я буду счастлив помочь вам, – сказал он охрипшим голосом. – А инструменты? Может быть, мне заехать домой, чтобы…
– У меня есть все, что нужно, – ответила она. – Поехали.
Они сели в машину Кена.
– Какое свинство! – возмутилась она, усаживаясь рядом с ним. – На последней неделе меня в третий раз остановили за превышение скорости, и полицейские отобрали у меня права на месяц. Вчера вечером я была вынуждена взять такси, чтобы доехать до бунгало.
– Полицейские здесь суровые, – сказал Кен, включая зажигание. – Куда едем?
– Педлер-Крик. Знаете?
Кен удивился:
– Но это же колония хиппи.
– Да. Мое бунгало примерно в восьмистах метрах от них. Когда мне скучно, я хожу к ним, или они приходят ко мне. – Она засмеялась. – Они мне нравятся.
– Опасное место.
– Прекрасное!
Кен притормозил у выезда на шоссе и влился в поток машин. Он не переставал себя упрекать. Он должен был ехать в Форт-Лодердейл, но, когда наступил решающий момент, повернул в противоположную сторону.
От сознания того, что Карин рядом с ним, он не находил слов. Сердце билось изо всех сил, руки на руле стали влажными.
Карин расслабилась, не шевелилась. Скрестив длинные ноги, она вполголоса напевала. Мили через четыре она сказала:
– Следующий поворот налево.
Кен притормозил, включил указатель поворота и свернул на узкую песчаную дорогу, которая вела к морю.
– Поставьте машину там, – сказала она. – Дальше пойдем пешком. Это недалеко.
Он поставил машину в тени под деревьями, и они оба вышли из нее. Послеполуденное солнце еще припекало. Пока он закрывал машину, Карин по узенькой песчаной тропинке пошла в кусты. Мгновение он колебался, глядя на покачивание полных бедер. Карин его возбуждала необыкновенно.
Невдалеке были слышны крики, звуки гитары и удары барабана. Колония хиппи самовыражалась. Эта часть песчаного пляжа была пустынна. Жители Парадиз-Сити держались подальше от этого места.
Кен пошел за ней. Некоторое время она шла через густой кустарник и заросли цветов. Он чувствовал, как учащенно бьется его сердце, и отбросил всякую осторожность. Он знал, что изменит Бетти. Следуя за Карин, он пытался успокоить себя тем, что большинство мужчин неверны женам.
Разумеется, он любит Бетти. Никакая другая женщина не сможет ее заменить, но шагающая впереди девушка невероятно его возбуждала. Бетти никогда об этом не узнает.
Они вышли на полянку, где стояло маленькое бунгало с крылечком.
– Вот оно, – сказала Карин.
Он поднялся с ней по трем ступенькам, она достала из сумочки ключ и открыла дверь. Они вместе вошли в большую комнату. Она закрыла дверь.
Работал кондиционер. Шторы были опущены, в комнате были полумрак и приятная прохлада.
Он стоял рядом с ней и осматривался. Комната была меблирована просто и комфортабельно: большое канапе, три удобных кресла, телевизор, бар, овальный стол, четыре стула, в углу гигантская кровать.
Кен неуверенно сказал:
– Неплохо… Так, теперь за работу. Что я должен сделать?
Она захохотала.
