Ознакомительная версия. Доступно 10 страниц из 48
При этих словах Тристан и бароны впали в отчаяние, и слезы появились у них на глазах, поскольку они надеялись, что он останется в Лоонуа и будет продолжать ими править. Но вслух они сказали: "Да будет на то воля твоя, наш господин". ^ o
В те времена Ирландия была могучим королевством, и потому ирландский король обложил Корнуэльс огромной данью. Подданные Кор-нуэльса каждый четвертый год, стиснув зубы, в печали и гневе должны были посылать триста юношей и триста девушек - своих лучших сыновей и дочерей - в ирландское рабство. Оттуда они никогда не возвращались. Однако на пятнадцатый год король Марк отказался платить эту дань, и тогда ирландский король пришел в ярость. Королевой Ирландии в то время была великая колдунья, имевшая брата - великана по имени Морольд. Он обладал такой силой, что даже пятеро вооруженных рыцарей не могли его одолеть.
И вот в один несчастный день Морольд во главе огромного войска рыцарей высадился в Кор-нуэльсе и потребовал дань - триста юношей и триста девушек.
"Но,- сказал он,- если кто-нибудь из рыцарей Корнуэльса захочет в единоборстве со мной доказать, что король Ирландии незаконно взимает дань, он может вызвать меня на поединок, и я приму этот вызов. Если Бог даст мне победу в этом бою, значит, правота останется за моим повелителем - королем Ирландии!"
Так Морольд стоял перед баронами всего королевства, вызывая их на поединок. Но все они потупили взгляды и испуганно молчали. Тогда на следующий день он снова пришел в королевский дворец и опять стал вызывать баронов на поединок. Он походил на сокола, находящегося в одной клетке с воробьями: корнуэльские бароны ежились и втягивали головы в плечи. Однако на третий день вперед выступил юноша и, преклонив перед королем колени, промолвил: "Мой государь, позволь мне выйти на бой". Этого юношу звали Тристан.
Тристан бился с Морольдом на крошечном островке, находящемся недалеко от берега. В день поединка бароны рыдали от жалости к храбрецу, испытывая стыд от того, что у них не было мужества Тристана. Люди следовали к берегу вслед за Тристаном, молясь за него и рыдая. Они все еще надеялись; ибо надежда, живущая в сердцах людей, питается малыми крохами.
Причалив к островку, где должен был состо-" яться поединок, Тристан выпрыгнул на сушу и оттолкнул свою лодку прочь от берега. Увидев это, Морольд очень удивился, и тогда Тристан сказал ему: "Лишь один из нас вернется отсюда живым. Или мало ему будет одной ладьи?"
Собравшиеся на берегу люди трижды слышали доносившийся до них с острова яростный крик. Спутники Морольда смеялись, уверенные в его победе. А женщины Корнуэльса рыдали, встав вдоль берега, и били себя в грудь, совершая погребальный ритуал.
Наконец в полдень люди узнали отчаливавшую от острова ладью Морольда, увидев, как ветер наполнял ее паруса цвета королевского пурпура. Тогда они потеряли последнюю надежду и зарыдали от отчаяния. Но по мере приближения лодки они заметили на ее носу Тристана, держащего в руках два поднятых меча, на его доспехах играло солнце. Один из юношей с приветственными криками бросился в воду, не скрывая своей радости, и поплыл к лодке, чтобы первым встретить победителя. Тристан вышел на берег и, пока люди вытаскивали его лодку, обратился к рыцарям Морольда:
"Сеньоры ирландцы, Морольд был славным воином. Посмотрите, мой меч зазубрен, кусок лезвия глубоко засел в черепе рыцаря. Возьмите, сеньоры, этот кусок стали - это дань Кор-нуэльса".
Несмотря на кровь, струившуюся из его ран, Тристан прошел через весь городок Тинтажель прямо к замку. На протяжении всего пути толпы людей размахивали зелеными ветками и устилали ему дорогу цветами; они славили Бога, украшали окна домов роскошными завесами; на протяжении всего пути радостно звучали колокола и трубы. Дойдя до замка, обессилевший от ран Тристан упал на руки к королю Марку.
Между тем раненый Тристан чувствовал себя все хуже, ибо копье Морольда было отравлено. С каждым днем он становился все слабее и бледнее; ни один доктор и ни один знахарь не могли его излечить. Секрет этого яда знали только колдунья, королева Ирландии, и ее дочь, Прекрасная Изольда. Но обе женщины, обладавшие чудодейственным секретом, жили в Ирландии. День и ночь они находились у тела Морольда, день и ночь проклинали Тристана из Лоонуа, день и ночь мечтали о возмездии.
Тристан знал, что в Корнуэльсе у него нет никакой надежды на выздоровление. Его сердце подсказывало ему идти к берегу моря и там искать либо исцеления, либо смерти.
"Я бы хотел вверить себя морю и его случайностям... Я желал бы, чтобы морские волны унесли меня одного далеко-далеко, к неизвестной земле. Может быть, там я найду того, кто меня исцелит. И тогда, может быть, я еще послужу тебе, мой славный дядя, как арфист, охотник и твой верный вассал".
Тогда люди бережно отнесли Тристана на берег и положили его в маленькую лодку без весел и парусов. Он оставил на берегу свой меч, который больше ничем не мог ему помочь. Положив Тристана в ладью, люди со слезами на глазах оттолкнули ее от берега, предоставив его воле Бога. И море унесло ладью прочь...
Семь дней и семь ночей море носило по волнам Тристана и наконец пригнало его к берегу. Как раз в эту темную ночь рыбаки услышали мягкие серебряные звуки арфы, скользившие по водяной глади. На рассвете рыбакам удалось найти его безжизненное тело, лежащее в лодке, а его рука покоилась на молчащей арфе. Рыбаки вытащили Тристана на берег, и один из них отправился известить о находке леди, обладавшую даром исцеления.
Эту леди звали Прекрасная Изольда; ее матерью была колдунья, королева Ирландии, а гавань носила название Вейзефорд; неподалеку отсюда покоился прах Морольда. Рыбаки отнесли раненого чужестранца к принцессе Изольде. Из всех женщин мира лишь она одна могла спасти Тристана. Но из всех женщин мира лишь она одна желала его смерти.
1
Бланшфлер
Теперь мы оставим Тристана на какое-то время в Ирландии и сделаем в своем повествовании паузу. Наступило время посмотреть на символический язык нашего мифа, чтобы понять истину, которой он должен нас научить.
В самом начале истории мы видим героя, рожденного в печали, видим, что он потерял мать на следующий день после рождения. Но кто такой этот ребенок? Что означает для нас смерть Бланшфлер?
Потеря матери - событие в жизни не только Тристана. Тристан - прототип современного западного мужчины, родоначальник современной западной культуры. Менталитет Тристана - это-наш, западный менталитет, его проблемы - это наши проблемы, а его потери - это наши потери.
Психологически наша эра началась в двенадцатом столетии, в то время, когда родился Тристан, дав жизнь настоящему мифу. Это столетие стало великим водоразделом в нашей истории. Зародыши и семена современного мышления были заложены и посеяны еще тогда: все, что мы представляем собой сегодня,- наши установки, ценности, конфликты и идеалы - выросло из тех самых семян. Коллективная психика напоминает дерево с раскидистой кроной, которое растет очень медленно - столетие за столетием. С точки зрения этого огромного, развивающегося коллективного разума тысячелетие - очень короткий срок.
Ознакомительная версия. Доступно 10 страниц из 48
