Гости немедленно бросились в ответную атаку. У всех без исключения нашлись важные доводы. Для одних невозможность уехать немедленно означала потерю не менее тысячи фунтов стерлингов, за что они, разумеется, подадут в суд, другим нужно было уехать по дипломатическим делам, третьим — на свадьбу внучки, и так далее.
— Очень сожалею! — крикнул капитан. — Распоряжения колониальной службы здравоохранения не мог бы нарушить даже король. Малейшая уступка в этом вопросе может привести к гибели сотен тысяч людей… Владелец отеля обязан разместить всех, расходы по содержанию тех, кто не может сам оплатить его, возьмет на себя государство. Конечно, условия в последнем случае будут поскромнее.
— А я не желаю торчать здесь в условиях поскромнее, — выкрикнул Хекер, безработный докер. Сержант мгновенно вразумил и его.
Больше всех был, однако, взволнован Вангольд. С полным отчаяния видом он обратился к капитану:
— Вернуться сюда она не сможет. Установлено заграждение.
— Да, но, — разнервничался Вангольд, — ведь не исключено, что исключительно сильная женщина сможет преодолеть его…
— Совершенно исключено.
Ответ явно успокоил торговца. Остальные, несколько устав и совсем запутавшись в происходящем, тоже умолкли. И тогда Вольфганг громко произнес:
— Мы сделаем все, чтобы карантин стал для наших гостей волнующим, но чудесным экзотическим переживанием…
Глава 6
Вернувшись к себе в комнату, Мод в первое мгновенье решила, что незнакомец в пижаме уже исчез. Тем сильнее испортилось у нее настроение, когда нахальный незнакомец высунулся из-за портьеры и весело спросил:
— Как дела?
Из коридора вновь доносился шум шагов и голоса.
— Почему вы не ушли, пока все были в холле?
— Не смел хоть что-то сделать без вашего указания.
— Что за чушь!
— Кроме того, не все были в холле.
— Как это понимать?
— Например, там не мог быть тот, кто принес вам это письмо… — Он показал на стол, где лежал конверт.
Девушка удивленно посмотрела на него.
— Пока меня не было, сюда кто-то приходил?
— А как же…
Мод разорвала конверт и прочла письмо. Затем, положив в пепельницу, она подожгла его и не сводила глаз, пока листок не догорел.
— Надеюсь, никаких дурных вестей? — непринужденно спросил незнакомец.
— Вы невольно стали свидетелем разговора, из которого, несмотря нa все мои старания, услышали, вероятно, несколько слов…
— Могу вас уверить, что, насколько это от меня зависело…
— Замолчите, прошу вас!… Я не знаю, что вы за человек, но, по-моему, неплохой. Наверняка лишь отчаянное положение принудило вас прибегнуть к моей помощи. Ответьте взаимностью и не пытайтесь следить за мной, если я выйду…
— На этот счет можете не волноваться, — успокоил ее молодой человек, — ведь карантин продлится несколько недель, а за это время мы сумеем обсудить…
— Еще чего! Не воображаете ли вы, что останетесь здесь на время карантина?
— А куда же я денусь?
— Откуда я знаю?… Если у вас нет причин скрываться, можете просто выйти из комнаты.
— Есть у меня причина скрываться: мой отец хочет меня женить. Я собирался переплыть в лодке на Бали. Там на побережье живет один мой друг, и я раздобыл бы у него одежду.
— А где осталась ваша?
— Отец запер, чтобы я не смог сбежать. Утром должна была состояться свадьба, и только перед самым ее началом я получил бы фрак. Ну, а я ночью выбрался в окно и в одной пижаме отправился на Бали. Шквал выбросил лодку на берег возле вашего отеля, я влез сюда, и с тех пор стал вашим узником.
Лицо Мод немного прояснилось, и она уже дружелюбнее проговорила:
— Все это ужасно трагично или ужасно смешно — с какой стороны смотреть. Тем не менее вам придется смириться: карантин вынуждает вас прекратить борьбу. Вы не можете неделями прятаться здесь в пижаме.
— Но что я отвечу, если меня спросят: как я очутился здесь в таком облегченном костюме?
— Выдумайте какое-нибудь галантное приключение или что хотите…
— Что ж, хорошо. Я ухожу. Благодарю за бессердечный прием… Вы мне даже поесть не дали. Это факт — и от него никуда не уйдешь.
Несколько секунд они молчали, потом мужчина взглянул на пепел, оставшийся от письма.
— Лучше бы вы доверились мне, — проговорил он. — Я чувствую, что вы страшно запутались в чем-то, и те остроносые лакированные туфли, с которыми вы беседовали, не были другом, готовым на все.
Несколько мгновений Мод неподвижно глядела прямо перед собой, а потом угрюмо ответила:
— Нет, вы ничем не можете мне помочь…
— А что будет, если вас арестуют?
— Что?! Откуда вы… это взяли?…
— Не хочу заниматься блефом. Я услышал, что сегодня вечером вы собирались улететь отсюда, бежать. Стало быть, весьма правдоподобно, что вас преследуют. Поскольку из-за карантина вам пришлось остаться, очень может быть, что вас найдут…
— Но с чего вы взяли, что меня преследует полиция? — Это ясно, потому что…
Раздался стук в дверь.
— Кто там?
— Полиция…
Глава 7
Незнакомец в пижаме бесшумно исчез под кроватью.
— Войдите! — бодрым голосом воскликнула Мод. «Дружище! Вот это женщина! — ошеломленно подумал человек в пижаме. — Беспримерное хладнокровие!»
Тупоносые башмаки появились в поле зрения между двумя ножками кровати.
— Прошу извинить за беспокойство. Я — инспектор Элдер.
— Мод Боркман. Слушаю вас — Две маленькие, изящные туфельки немного сдвинулись с места. — Присаживайтесь.
— Спасибо, — ответили тупоносые башмаки. — Видите ли, допрос жильцов идет в холле, но чтобы ускорить дело, я решил сам выслушать нескольких наиболее важных свидетелей.
— С каких это пор при карантине нужно допрашивать свидетелей?
Одна из туфелек исчезла. По-видимому, Мод закинула ногу на ногу.
— Именно так! — ответили уродливые тупоносые башмаки. — Только это не имеет никакого отношения к карантину. Разве вы не знаете, мисс Боркман, что, пока гости собирались в холле, через одну комнату отсюда, в семьдесят первом номере, произошло убийство?
Снова появилась вторая туфелька… Мод от удивления опустила ногу на пол.
— Что?… Кто убит?
— Доктор Ранке.
— Как?… Все это так… странно… Не сердитесь, что я набрасываюсь на вас с вопросами…
