– А самое страшное знаешь что? – хлюпнул носом Шамбамбукли.
– Вот это вот… всё, – неопределенным жестом указал на творящееся безобразие Шамбамбукли, – они совершают во славу мою и с именем моим.
– То есть как? – удивленно захлопал глазами Мазукта. – Ты хочешь сказать, что они в тебя веруют?
– Нет. Не веруют, а поклоняются.
– Кошмар какой, – передернулся Мазукта.
– Угу. Какую бы подлость ни совершили – «это творец нам так заповедовал!» Я не мог такого заповедовать! Даже пьяный! Ну, ты же меня знаешь, я вообще не пью почти. Зато у них совесть чиста, гордятся собой даже.
– Человеческие жертвоприношения еще не практикуют? – деловито осведомился Мазукта.
– Нет пока… кажется.
– Скоро начнут, готовься. Я же говорю, примитивные существа.
очень страшный суд
Демиург Шамбамбукли зачерпнул густо-зеленого крема и щедро намазал левую щеку демиурга Мазукты.
– Так лучше?
Демиург Мазукта критически осмотрел себя в зеркале.
– Хм… чего-то не хватает, прошамкал он. – Подай-ка мне вон те вставные клыки.
– У тебя же есть уже две пары!
– Вот третьей и не хватает! И когти коротковаты.
Демиург Шамбамбукли покладисто помог товарищу нарастить когти и вставил ему в пасть еще одну пару клыков.
– Ну как?
– Жуть! – довольно ухмыльнулся в зеркало демиург Мазукта. – То, что надо!
– А зачем все это надо? Ну, эти шипы, рога, когти?
– А я сегодня председательствую на Страшном суде, – объяснил Мазукта. – Значит, должен навевать ужас одним своим видом.
– Я это понимал как-то иначе… – задумчиво нахмурился Шамбамбукли.
– Значит, неправильно понимал. Через четверть часа сюда войдут избранные представители человечества…
– Только избранные представители?
– Ну конечно! Все человечество тут никак не поместится.
Шамбамбукли окинул взглядом зал Суда, что-то подсчитал в уме и согласился, что да, не поместится.
– Ну вот. Придут они на Суд, а Суд должен быть Страшным! И как, спрашивается, их напугать?
– Может, твоим величием и неземным сиянием?
Мазукта захохотал.
– Людей этим не проймешь! Нужно что-то такое… такое… чтобы до печенок пробирало!
Шамбамбукли покосился на вспухшую клыкастую морду, в которую превратилось породистое лицо Мазукты, невольно передернулся и отвел взгляд.
– А ты не перегибаешь палку?
– Все в порядке. Живые они меня не боялись, пусть хоть после смерти испугаются. А кроме того… я хочу действовать наверняка. Там, на земле, и так было довольно жутко. После всего, что люди успели увидеть при жизни, их нелегко будет смутить.
– Ну не знаю, – вздохнул Шамбамбукли. – Что-то здесь неправильно, но что – не пойму.
– И не надо, – махнул когтистой лапой Мазукта. – Отойди в сторонку и смотри, как я сейчас буду судить свой народ. Набирайся опыта у старших товарищей.
Мазукта умостился на трон из человеческих костей, поерзал, критически оглядел убранство зала и скомандовал:
– Начинаем!
Распахнулись высокие двери, и в зал вошли люди. Изувеченные, обугленные, прошитые насквозь пулеметными очередями, покрытые язвами и следами химических ожогов… Вошли – и уставились на своего создателя.
– Именно так мы тебя и представляли, – произнес после недолгого молчания умерший от лучевой болезни старик.
магазин
– Да не ломайся ты! – вещал демиург Мазукта, волоча за рукав вяло упирающегося демиурга Шамбамбукли. – Никто тебя там не съест.
И ты не обязан ничего покупать, но хотя бы посмотри на настоящее качество! А то все работаешь по старинке.
Стеклянные двери перед ними беззвучно разошлись в стороны, и глазам предстало многоцветие магазина.
– Вот, полюбуйся! Все, что нужно для профессионального демиурга. Любые комплектующие, для любого типа миров, учебная литература, готовые блоки… Ну, чего объяснять, сам смотри.
– Ух ты! – выдохнул Шамбамбукли и, как завороженный, двинулся вдоль витрин. Действительно, было на что посмотреть. Как пасхальные яйца, лежали в своих гнездах нарядные планеты; рядом жемчужно поблескивали расфасованные по размеру спутники. Пузырьки с яркими и пастельными красками для украшения ландшафтов, цветные буклеты с типовыми курортными видами – копируй на здоровье! Гордо выпятив наклейки на пузатых животах, стояли длинные ряды бутылок с запечатанными океанами; рядом в никелированном ведерке прилагался бесплатный подарок от фирмы – ледяные кубики айсбергов. Мазукта протянул руку и снял с полки хрустальный пузырек с клубящимися внутри облаками.
– «Грозовая атмосфера», – прочел он на этикетке и протянул пузырек товарищу. – Хочешь понюхать?
Шамбамбукли нерешительно взял другой пузырек, тонкий и кристально прозрачный. Пшикнул из него на запястье и осторожно нюхнул.
– Горный воздух! – расплылся он в улыбке. – Мой любимый запах.
Мазукта хмыкнул и потянул друга дальше.
– Начинать надо не с воздуха, а с основных деталей. Земля, небо, светила. Остальное уже частности.
– А где тут… Ой, смотри, ка-ко-е!
Шамбамбукли остановился у полки, на которой переливалось всеми цветами радуги огромное квадратное солнце.
Мазукта пригляделся и солидно кивнул.
– Угу. Вещь. Суперплоское, никаких вредных излучений, автоматическая настройка на время года, вечная гарантия. Цену видишь?
Шамбамбукли перевел взгляд на ценник, тихо ахнул и отшатнулся от полки.
– Вот тебе второе правило, – осклабился Мазукта. – Никогда не нацеливайся на самое эффектное – оно, как правило, и самое дорогое. Я предпочитаю простые надежные модели. Пойдем.
Мазукта поволок Шамбамбукли к другому концу ряда.
– Вот. Советую купить одно из этих.
Шамбамбукли с сомнением уставился на россыпь невзрачных звезд.
– Какие-то они…
– Ерунда. Главное – функциональность.
Мазукта выбрал одну из звезд и сунул Шамбамбукли в руки.
– Бери и пойдем дальше.
– А почему она такая лохматая?
– Это протуберанцы.
– Значит, у нее активность нестабильная? – проявил техническую осведомленность Шамбамбукли. – А не взорвется?
– Такие светила взрываются редко. В крайнем случае, фирма-изготовитель выплатит компенсацию.
– Пятна какие-то… – брезгливо поджал губы Шамбамбукли, рассматривая звезду. – И знаешь, по-моему, у нее слишком жесткое излучение!
