Райан Блэр, который все еще стоял на дороге, уперев руки в бока, сказал сквозь зубы:
— Садитесь в машину, Джейн.
Джейн открыла рот.
— Садитесь в машину, черт побери! — взорвался он. — А не то я втащу вас силой!
— Браво! — ответила она, с некоторой неуверенностью. Помедлив, она направилась к открытой дверце лимузина. Ее ноги в чужих, жавших ей туфлях болели, болела и ушибленная рука.
— Стерва упрямая! — сказал он, садясь напротив. — Теперь по крайней мере вы еще с денек потешите меня.
— О да, вам ведь нравится продлевать агонию, не так ли? Вероятно, вы могли бы уничтожить Шервудов сразу, а не растягивать это дело почти на два года, — горько произнесла она.
— Мог бы, — согласился он, откинувшись на сиденье. — Но не получил бы удовольствия.
Джейн сникла, едва ли заметив, как лимузин плавно влился в разреженный поток уличного движения.
Ей подумалось, что много раз она искала случая прекратить их вражду, но всякий такой случай оканчивался новым ударом, который валил ее с ног.
А шансов выиграть у нее не было вообще, подумала она в каком-то оцепенении.
— Но ведь «Шервуд» — это не только я. Там были и другие люди, которые из-за вас потеряли работу…
Его лицо исказила гримаса.
— Нет, работу они потеряли из-за вас.
— Боже мой, ну и бессердечный же вы человек, — сказала она, потрясенная той глубиной ненависти, которая открылась ей в этих словах.
Он пожал плечами.
— Думаю, что смогу скупить за бесценок все, что осталось от «Шервуд»… Ручаюсь, компания скоро вернется к процветанию и люди вновь получат работу.
— То есть те, кто еще не работает на вас, — с горечью произнесла она. — Если бы нас не предали, вам было бы не так просто развалить мою компанию.
— Конечно. Но ведь в любви и на войне все средства хороши, не так ли, мисс Шервуд? Кстати, подкупить ваших сотрудников не составило труда… Вы были не очень-то любимы своими подчиненными. О вас отзывались неважно: «копия своего папочки», «недоверчива», «много о себе воображает». Хотя… что там пересказывать. Вы побледнели, дорогая. Может, хотите виски — запить эту горькую правду? — Открыв встроенный бар, он налил виски из серебряной фляжки.
— От вас мне ничего не надо.
— Это мы уже слышали. Но сейчас незачем играть роль мученицы, коли нет публики и никто нас не увидит. — Он протянул ей бокал.
— Я сказала — нет. — Джейн отвернулась. Она ужасно проголодалась, и алкоголь, вероятно, сбил бы ее с ног. Это была незавидная перспектива — оказаться пьяной в обществе Райана Блэра.
Неужели ее в самом деле ненавидели подчиненные? Эта мысль не давала ей теперь покоя.
— Как угодно. Ну что ж… тогда за сладкий вкус победы. — Он выпил не поморщившись, несмотря на разбитую губу.
Джейн вспомнила, как неуютно чувствовала себя Эва в его присутствии: от него веяло агрессией, он всегда готов был дать отпор всякому, кто дерзнул бы перейти ему дорогу. После помолвки встречи были еще редки, но ближе к свадьбе, когда они проводили много времени вместе, Эве стало не по себе от близости его сильной и беспокойной натуры.
Джейн понимала страхи подруги. У нее тоже была неприязнь к Райану Блэру, но она никогда его не боялась. Даже сейчас в ней не было страха, потому что она верила в себя и силу собственного характера.
Он осушил бокал и развязно вытянул ноги, прикоснувшись к ногам Джейн.
— Ну так что собирается делать маленькая наследница папочки теперь, когда осталась без денег и без работы?
— Это не ваше дело. — Она отодвинулась от нахала.
Его синие глаза блеснули в проплывающем луче уличного фонаря.
— Я все равно узнаю.
Она молча взглянула на него с презрением, за которым обычно прятала свой страх и неуверенность.
— Конечно, выбор у вас невелик, не так ли? Уже пошел слух, что тот, кто протянет Джейн Шервуд руку помощи, рискует оказаться в той же трясине.
Она пожала плечами с ничего не выражающим лицом, словно ей было все равно.
— Поступайте, как вам нравится.
Он так резко наклонился вперед, что едва не расплескал виски.
— Вы расстроили мою свадьбу, так и не объяснив, почему, — хрипло сказал он. — Мне хотелось бы услышать хотя бы извинения.
Она упорно молчала, и он снова откинулся на спинку сиденья.
— Но вы, разумеется, ни о чем не сожалеете, верно? Да и с какой стати? Ведь все сошло вам с рук.
— Я не жалею о том, что сделала, — храбро заявила она. — Конечно, это можно было сделать и по-другому. Эва была моей подругой; я знала, что вы ей не подходите…
— И поэтому солгали. В церкви. В присутствии моей семьи. Моих друзей. Женщины, с которой я намеревался провести остаток своей жизни. Вы сказали, что мои клятвы будут ложью перед Богом, но осквернили-то все именно вы, и никто другой!
Джейн ощутила укол совести и опустила глаза. В чем-то он был прав. Это бремя ей суждено нести до могилы и даже дальше — ведь она не раскаивалась ни в чем. Она в самом деле причинила этому человеку страшное зло, да еще в Божьем храме. Единственным оправданием ей служило то, что она заступилась за слабую подругу. Он выжил и даже преуспел после крушения — так она в этом и не сомневалась…
— Вы оклеветали меня и быстренько исчезли, так что никто не успел потребовать у вас доказательств. — В его голосе звучала застарелая ярость. — Но вы знали, что нужды в доказательствах и не будет, не так ли? Вы знали, какая Эва нервная, знали, что одного потрясения от ваших слов вполне хватит, чтобы вызвать у нее истерику. Вы были ее лучшей подругой, она вам доверяла, а вы использовали это доверие, унизили ее и родителей до такой степени, что она не захотела больше меня видеть — никогда. Вы завидовали счастью подруги, поэтому и разбили его вдребезги, заявив во всеуслышание, что мы с вами любовники!
Джейн покраснела еще сильнее, вспомнив те слова, которые бросила в проходе церкви: «Этот мужчина недостаточно любит эту женщину, чтобы отказаться от всех других. Он не хранил ей верность, даже будучи с ней помолвлен. Прости, Эва, но я не могу позволить тебе выйти за него, не сказав, что творится у тебя за спиной: вот уже несколько месяцев, как у нас с Райаном роман…»
— Почему вы в тот момент не стали этого отрицать? — сдавленно проговорила она. — Вы просто стояли… Даже не пытались разоблачить меня…
— Я был так же ошеломлен, как и все. Это была такая клевета, что мне и в голову не пришло, что кто-то хоть на секунду поверит… особенно Эва. Она знала, что я люблю ее…
— Как вы можете так говорить? — резко и зло спросила Джейн. — Вы почти не виделись… да вы едва были с ней знакомы, когда сделали предложение. Это было скорее деловое соглашение с Полом Брэндоном, чем брак по любви…
