Крепкий орешек, подумал Эрик, но явно все не так просто в этом деле, как ей хочется представить.
– Ну что? – Она с вызовом повернулась к нему. – Будут еще вопросы?
В душе у Эрика возникло смутное ощущение, что эта женщина действительно имеет отношение к убийству двух друзей мистера Дагса, и явное нежелание рассказывать предысторию ночного события неприятно задело ее спасителя.
Молодой человек вздохнул и развел руками, давая понять ей, что не верит ее россказням, но оставляет за ней право скрывать свою тайну.
Почувствовав, что ее поведение обидело его, Аурелия спрыгнула с подоконника и приблизилась к молодому человеку. Она улыбнулась и положила руки ему на плечи, чуть сжав их.
– Не надо обижаться, прошу вас. Я вовсе не хотела вас обидеть. – Нежные переливы ее голоса сразу затуманили ему голову, а от прикосновения нежных рук бросило в жар.
Ему захотелось поцеловать ее, но она снова отстранилась. Однако молодому человеку удалось поймать ее руки, и он приник к ним долгим поцелуем.
Когда солнце начало клониться за дальние скалы Гран Каньона реки Колорадо, желтый лендровер Джо въехал во двор фермы. Эрик вылез из машины и выволок за собой несколько больших пакетов с покупками, два из которых упали на землю, поскольку ему было трудно справиться со всеми свертками. В этот момент из дома выбежала Аурелия. Она, по-видимому, поджидала молодого человека или видела, когда он подъехал.
– Ой, сколько всего! – Она радостно всплеснула руками и подняла с земли два упавших пакета. – А что здесь? – как ребенок, спросила она.
– Я и сам не знаю… – Эрик с трудом тащил оставшиеся свертки. Войдя в гостиную, он бросил их на стол и повалился в кресло.
– Ты устал, бедненький?! – Она нежно посмотрела на него.
– Безумно устал! – признался Эрик, вытягивая ноги. – Пожалуй, первый раз в жизни я таскался по магазинам, покупая женские вещички. Это страшно выматывает.
– Ах, какой ты милый! – воскликнула Аурелия, подбегая к нему. Она взяла в ладони его лицо и нежно поцеловала в обе щеки.
От неожиданности Эрик потерял дар речи, и его сердце радостно забилось.
А она бросилась к пакетам и начала нетерпеливо вытаскивать их них вещи, всплескивая руками и ахая.
– Какая прелесть! У тебя отменный вкус! – Аурелия кинула на молодого человека восхищенный взгляд, от которого у него стало горячо под ложечкой.
– Я ведь все-таки художник, – потупился он, счастливый от ее похвал.
Аурелия схватила несколько вещей и выбежала на кухню, где миссис Ланц готовила ужин.
Пока ее не было, Эрик собирался с мыслями. Еще по дороге в Денвер он пытался умозрительно восстановить историю этой женщины. Откуда она? Где ее дом? Где ее вещи, в конце концов, и почему он не спросил у нее всего этого? Молодой человек был удивлен, что ему даже не пришло в голову задать ей все эти вопросы. Почему? В ее присутствии он забывал обо всем.
… Приехав в Денвер и зайдя в первый большой магазин, он развернул список вещей, составленный Аурелией. Увидев ее почерк, Эрик изумился. Таким почерком могли быть написаны старинные рукописи. Люди уже давно не пишут так. Эти завитушки заглавных букв, изящные изгибы хвостов некоторых строчных. Очень странно, очень странно. Да и имя у нее необычное, экзотическое. Какое-то античное… Девочек давно не называют такими именами. Он дал себе слово обязательно задать ей все вопросы, на которые сам не находил ответа…
Внезапно загорелась люстра. Это Джо, вошедший со двора, включил свет.
– Ты что сидишь в темноте? А где Аурелия?
При этих словах отворилась дверь кухни и в гостиную вошла она, нет, произошло явление необыкновенного чуда. Аурелия появилась в новой одежде. Белая кружевная блузка открывала покатые, чуть смуглые плечи, лебединую линию шеи, которую подчеркивали высоко собранные волосы. Эта прическа делала Аурелию похожей на портрет Чечилии Галерани кисти Леонардо да Винчи. Тонкая талия была перехвачена широким поясом темно-зеленой расклешенной юбки, слегка закрывающей колени. Такая одежда – вне веяний моды, универсальна на все времена. Черные туфли-лодочки на невысоком каблуке делали еще более восхитительными ее изящные ножки. Аурелия казалась высокой, хотя ее рост, пожалуй, был ниже среднего, но стройность стана, прямая спина и высокая шея зрительно удлиняли ее фигуру, похожую на статуэтку.
Эрик и Джо раскрыли рты, онемев от восхищения.
– Я вам так благодарна! – Она бросилась к обоим мужчинам, сидящим рядом на диване, прижала их головы к своим прохладным щекам, пахнущим свежими розами, и горячо расцеловала обоих. – Мне так неловко, что я доставила вам столько хлопот!
Ее эмоциональный порыв был лучшей наградой молодым людям. Оба чувствовали себя счастливыми оттого, что смогли доставить радость этой необыкновенной женщине.
– Не стоит благодарности. – Смущенный Джо опять превратился в вежливого добродушного медведя.
А Эрик вдруг понял, что куда-то в глубины памяти проваливаются все незаданные вопросы, мучившие его целый день: о странном старинном почерке, об античном имени, о ее доме, о преступлениях, в которых ее обвиняли. Все сомнения исчезали в его памяти, как тени в яркий солнечный день. Эрик сделал усилие, стараясь привлечь себе на помощь разум и здравый смысл, но они покинули его, оставив в беспомощности перед всепобеждающими чарами этой женщины.
Что касается Джо, тот просто превратился в плюшевого медведя, сидящего на диване со счастливой глуповатой улыбкой.
– Ужинать! – мягко пропела миссис Ланц, с улыбкой вкатывая сервировочный столик, на котором призывно пахло тушеное мясо с бататом. Она ловко разложила по тарелкам ароматные куски. Поставив на стол несколько бутылок пива и миску с салатом, она неслышно удалилась.
Ужин прошел весело и просто, но словно в каком-то полусне. Эрик чувствовал, что действительно очень устал, бегая по большим магазинам и элегантным бутикам в сильную жару. Он не засыпал, но находился в каком-то полудремотном состоянии, видя себя как будто со стороны. Обычно собранный и энергичный, Эрик не понимал, что с ним происходит, связывая свое состояние с сильной жарой.
Джо так и не произнес ни одного слова, исправно работая вилкой, ножом и челюстями. Он кивал головой, тоже убаюкиваемый дивным голосом Аурелии.
Мы, как команда Одиссея, увлекаемая голосами сирен, – промелькнуло в голове у Эрика… Только тут другой эффект: нам не надо привязывать себя к мачтам, чтобы не броситься в морскую пучину. Мы и так уже в пучине…
Он не успел завершить метафору. Состояние эйфории полностью овладело им.
Аурелия болтала без умолку. Ее смех, как переливы арфы, завораживал мужчин. На следующий день Эрик не сможет вспомнить, о чем она говорила. Вспомнит только, что она ничего так и не рассказала – ни о себе, ни о своих приключениях, хотя они вместе с Джо ловили каждое ее слово.
