Леди Элис смиренно вздохнула и решила не ссориться с дочерью перед разлукой.
– Как ты умудрилась так упасть и расцарапаться перед самым отъездом? Счастье еще, что ничего не сломала и не вывихнула!
Морган рассказала вполне правдоподобную историю о том, как вынимала занозу из лапы Гамбита, а тот, прыгая от боли, нечаянно толкнул и повалил ее. Домашние давно привыкли, что девочки вечно попадают в разные истории с собаками, кошками, лошадьми, а то и вовсе падают в пруд.
Снимая платье, Морган постаралась скрыть синяки. Бабушка Изабо весело приговаривала:
– Грация, движение, походка, осанка – я пыталась вас научить этому, девочки. А вы все равно неуклюжие, то и дело падаете.
Она покачала седой головой и двинулась вслед за Клеменс, своей старой служанкой, убирать подушечки для булавок, остатки ткани и разбросанные жемчужные пуговицы.
– Все будет хорошо, малышка. И у тебя, и у Нэн, когда придет ее время.
Старуха внимательно посмотрела на леди Элис и тетушку Маргарет:
– В чем-то они похожи, ваши девочки, но в основном совсем разные. Впрочем, это хорошо, жизнь порой делает странные повороты. Нэн иыеокая, словно лиственница, темноволосая, как ночная птица. Морган – рыжая, такая, как львица, что ли, или же кошка. Большая кошка, таких держат в лондонском Тауэре.
– В Тауэре держат львов? – Нэн даже подскочила от такой сногсшибательной новости.
– Ну, по крайней мере, раньше держали, – сказала тетушка Маргарет. Она уже лет двадцать не была в Лондоне и клялась, что ни за что туда не поедет – с тех самых пор, как король Генрих вступил в конфликт с папой и отверг римскую церковь.
– А? – Бабушка Изабо вопросительно взглянула на тетушку Маргарет. Старушка была глуховата, но ее ум и сообразительность, казалось, лишь обострились с возрастом. – Львы, птицы – все эти прелестные создания созданы для нас Господом. Красота предстает перед нами в совершенно различных формах.
Старая служанка понимающе улыбнулась. Морган знала, что бабушка говорит со знанием дела: пятьдесят лет назад Изабо д'Эстерне была одной из прекраснейших женщин Франции. Уильям Тодд оказался при дворе Людовика XI, где принимал участие в переговорах. Грозные взгляды скупого французского короля померкли перед нежным взором голубоглазого создания, стоявшего в нескольких футах позади королевского трона. Уильям Тодд вернулся из Франции с подписанными документами в седельных сумках, обнимая Изабо д’Эстерне.
Морган перевела взгляд на Нэн, которая внимательно смотрела в окно.
– Кто-то скачет сюда! – воскликнула Нэн, распахивая ставни. – Это Том Сеймур! Побегу встречу его!
Она выскочила из комнаты, взметнув юбки. Морган вместе с бабушкой, леди Элис и тетушкой Маргарет поспешили за ней. Как и Нэн, Морган была обрадована визитом Тома Сеймура. Они обе относились к Тому как к старшему брату. Том был протеже сэра Эдмунда в последние годы, когда Эдмунд служил в королевском флоте. Несмотря на то, что сэр Эдмунд два года назад ушел в отставку, он все еще испытывал гордость и удовольствие, слушая рассказы об успехах Тома.
Сэр Эдмунд первым приветствовал Тома. Когда Морган миновала последний лестничный пролет, бережно поддерживая бабушку под локоть, Том уже беседовал внизу с ее отцом и Нэн. Том размахивал своими огромными руками, и его смех заполнил всю комнату.
– А, Сент-Мор! – приветствовала его бабушка Изабо, желая поддразнить парня, назвав ого старым прозвищем. Вот уж кто слыл женским угодником – и бабушка Изабо, будучи галльского происхождения, отдавала ему должное.
– Прекрасная Изабо! – Том поклонился с таким почтением, словно приветствовал величайшую и прекраснейшую женщину из живущих под солнцем. И в самом деле, некая аура красоты, подобная последним лучам заходящего солнца, окружала ее сиянием. – Я все еще не нашел для вас подходящего мужа, увы, – продолжал Том с притворным отчаянием.
Это была старая игра, Том вечно сообщал, что ему никак не удается найти жениха, достойного Изабо.
Бабушка деланно вздохнула:
– Ах, но ты должен поспешить, Сент-Мор! Я ведь могу и состариться в ожидании!
Леди Элис и тетушка Маргарет обменялись понимающими улыбками. Разумеется, они привыкли к острому язычку их матушки. Но порой хотели бы, чтобы та воздержалась от своих фривольных замечаний хотя бы в присутствии впечатлительных юных внучек. Однако сегодня Морган вдруг совершенно иначе восприняла игривые слова бабушки; вплоть до нынешнего дня она не до конца понимала, что именно та имеет в виду, говоря о поисках нового мужа. Прежде Морган думала, что речь идет всего лишь об избавлении от одиночества. Но сейчас она поняла, что имели в виду бабушка и Том. Бабуле мужчина нужен вовсе не для того, чтобы сидеть рядом с ним у камина и мирно беседовать долгими зимними вечерами; ей нужен мужчина, который будет ее любить, ласкать, делать с ней то, что светловолосый незнакомец проделал с Морган сегодня днем. Вначале это открытие испугало Морган, но затем она испытала даже удовлетворение. В бабушкиных словах и интонациях звучало все, что угодно, только не страх и не раздражение, скорее даже удовольствие. По крайней мере для таких женщин, как Изабо д’Эстерне. И, краем уха прислушиваясь к беседе, Морган вдруг обнаружила, как сильно сама похожа на свою бабушку.
Ее размышления были прерваны в тот момент, когда Том наконец взял ее за руку, сверкая ослепительной белозубой улыбкой:
– Морган, Бог мой, ты выросла по крайней мере на три дюйма, с тех пор как мы с тобой виделись полгода назад!
– Ну нет, Том, – рассмеялась Морган, вскинув голову и глядя на него снизу вверх. – Ты же знаешь, что я ничуть не подросла с тринадцати лет.
– Она выглядит выше, потому что стала молодой леди и отправляется ко двору, – сказал сэр Эдмунд с улыбкой.
– Ко двору? – удивился Том. – Когда?
– Завтра. Правда, здорово? – Морган готова была танцевать от восторга. Ее страхи, опасения, даже незнакомец были моментально забыты.
– Завтра! Я тоже направляюсь туда. И почту за честь сопроводить вас в Уайтхолл, если не возражаете. – Он улыбнулся Морган и обернулся к сэру Эдварду: – Вы позволите, cэp?
Сэр Эдмунд пригладил седеющие волосы и взглянул на жену. Он и вдова его брата недолюбливали Лондон, а сэр Эдмунд вообще питал отвращение к придворной жизни.
– Почему бы и нет, если Морган не возражает…
– О, Эдмунд, не злоупотребляем ли мы любезностью Тома? – возразила леди Элис.
Ехидная улыбка мужа заставила ее замолчать.
– Ты не можешь утверждать, что мое отсутствие не обидит короля и твоих отвратительных родственников Кромвелей, которые приобрели такую власть. – Он пожал плечо жены и прямо взглянул в глаза Тому. – Нет, они не будут тосковать без меня, ни один. Я не слишком популярная фигура с тех пор, как посоветовал королю Генриху убрать все эти украшения, которые он намеревался поместить на флагмане королевского флота. И эту чертову золотую подзорную трубу, которую он повсюду таскал за собой. Думаю, с этой хреновиной он видит в нее не дальше своего носа!
