— Немного.
— Рада это слышать. У тебя ящик работает? Из Лас-Вегаса передают специальный репортаж. Там ужас что творится.
— Дай угадаю. В каком-то казино за ночь мало выручили.
— Тони, не шути. В одной из гостиниц пожар.
Валентайн вышел из кабинета, прижав трубку телефона к плечу. Полы поскрипывали под босыми ногами. Он жил на безмятежном западном берегу Флориды в доме новоанглийского стиля. Дом был построен шестьдесят лет назад, пережил с десяток ураганов и цунами. Его главным качеством была прочность.
В гостиной Валентайн включил телевизор, всегда настроенный на канал «Си-эн-эн», — Тони не мог прожить без новостей. На экране появилось изображение горящей гостиницы. Огонь поднимался над зданием метров на десять. Внизу экрана было написано, что это «Речной кораблик». У Тони там работало немало знакомых. Из окон гостиницы вырывались клубы черного дыма.
Валентайн беспомощно плюхнулся в кресло.
— Ты где там? — спросила соседка.
Он и забыл, что прижимал трубку плечом к уху.
— Тут.
— Угу, — пробубнил Валентайн.
— Я подумала, что тебе надо это увидеть. Кажется, ты говорил, что у тебя там есть друзья.
На экране появилась стена гостиницы — вид с вертолета. Камера наехала на лысого тучного человека, стоявшего на балконе. Он перелезал через перила, а вокруг него бушевало пламя. Мужчина перекрестился и посмотрел прямо в объектив. Режиссер дал его лицо крупным планом.
— Да что же вы показываете?! — возмутился Валентайн.
Человек на балконе колебался. В его глазах мелькало бесстрашие, которое нечасто встретишь. Взгляд того, кто смирился с судьбой. Он открыл рот.
— Я жалею лишь о том, что не могу умереть за свою страну дважды,[10]— прокричал он в камеру.
И прыгнул.
3
Макс Дункан, двадцативосьмилетний дилер блэкджека, наблюдал, как подоспевшие пожарные машины тормозят у казино «Ручной кораблик» через дорогу. Их становилось все больше, потом появилось множество воющих полицейских машин. «Эта дыра, видать, загорелась», — заключил Дункан.
Максу хотелось подойти к окну и разглядеть происходящее получше, но по правилам казино ему запрещалось покидать стол. В казиношных кругах ходила байка о том, как один дилер бросился помочь человеку, которому стало плохо с сердцем, и его тут же уволили.
Питбосс[11]пронесся мимо Макса. Это был крепкий орешек по имени Гарри. Ежедневно перед сменой Гарри собирал дилеров в раздевалке и писал на доске крупными буквами одно-единственное слово: ВЫИГРАТЬ.
Через минуту Гарри вернулся с каменным лицом. Макс попытался привлечь его внимание.
— Гарри, что там?
— Игрой занимайся, — бросил ему Гарри.
И прозвучало это как угроза. У него любое слово так звучало. Макс посмотрел на старушку за своим столом. Хелен, бухгалтер на пенсии. Она выиграла первую ставку несколько часов назад и никак не могла это забыть.
— Делайте ваши ставки, — объявил Макс. — Вы же знаете пословицу. Не заплатишь — не выиграешь.
— И не проиграешь, — разозлилась Хелен. После одного удачного кона карты не шли, но она держалась и даже сравняла счет.
Хелен положила зеленую фишку на двадцать пять долларов в круг для ставок.
— Будь зайкой, — сказала она, пока Макс раздавал.
Две ее карты в сумме дали шестнадцать очков. Хелен досталась «пьяница», худшая комбинация. Она шлепнула ладонью по столу.
— Ну-ну, — остановил ее Макс. — Пощадите мебель.
Мимо казино промелькнуло еще несколько пожарных машин. Кто-то открыл входную дверь. Вой сирен заполнил зал, точно хор вопящих котов. Девушка-кассирша прошла мимо стола, Макс поймал ее взгляд.
— Что там творится? — вполголоса спросил он.
— В «Кораблике» пожар.
— Сильный?
— Люди с балконов прыгают.
— Господи! — пробормотал Макс едва слышно.
— Раздавай, — велела Хелен.
Макс посмотрел на нее. Она слышала все, что сказала кассирша.
— Ну что вы, — возмутился он. — Проявите хоть каплю сочувствия. Через дорогу от вас люди гибнут.
— И неудивительно, — громко произнесла Хелен. — Владельцы очень спешили с шиком открыть казино. Сколько пальм загубили, чтобы эту махину построить. Раздавай уже.
Макс положил перед ней четвертку, доведя сумму до двадцати.
— Ну что, так трудно было? — хихикнула она, моментально выходя из подавленного состояния.
Хелен начала вечер с пятьюстами долларами, потом у нее осталось двадцать, и теперь она немного выиграла. Макс хотел посоветовать ей вернуться домой, но правила это запрещали. Он молча смотрел, как старушка подвигает все свои фишки в круг ставок.
— Ну, поехали.
На этом столе предел ставки был пятьсот долларов. Макс позвал питбосса.
— Дама желает сделать императорскую ставку, — пояснил он подошедшему Гарри.
— Она счетчик?
— Нет.
— Так не мешай.
Остальные столы блэкджека пустели. Игроки прилипали к окнам или выходили на улицу поглазеть на пожар. Хелен не обращала на них внимания. Ее взгляд был прикован к пластиковому шузу, словно бы следующая карта, готовая выпасть из него, таила в себе тайну мироздания.
Макс разыграл кон. Обоим вышло по двадцать очков. Ничья. Ему казалось грехом играть, когда люди гибнут. Но у Хелен был свой взгляд на вещи. Второй час подряд она жевала жвачку, как корова на пастбище.
Макс разыграл еще один кон. На этот раз у Хелен получилось двадцать очков, а у него шестнадцать. Он вытащил карту и резко перевернул ее. Пятерка. Старушка заскрежетала зубами и выругалась.
— Вечно так, — пробубнила она, пока Макс сгребал ее фишки.
Проиграв все, Хелен поднялась, чтобы уйти. В казино вошел тучный мужчина, встал за ней и галантно выдвинул ее стул. Хелен поблагодарила, а потом присвистнула. Макс проследил ее взгляд. Вошедший был до нитки вымокшим, на плечах и лысеющей макушке посверкивали осколки стекла.
— А где ваши ботинки? — спросила Хелен.
