– Итак, Лена! Вернемся к нашим баранам и их верным и преданным баранессам. Вначале немного о себе. Всю свою жизнь я честно служил системе и горжусь этим. Своей семьи у меня не было, и семью сестры я считал своей семьей. Сестру, ее мужа и моих несовершеннолетних племянника и племянницу зарезали и сожгли. Банда залетных гастролеров-гастарбайтеров. Они работали на соседней даче. А мои их подкармливали. Хозяин соседней дачи задерживал зарплату, они же на Новый год хотели ехать в свою Молдавию. Работодатель уехал за границу, а семья сестры была дома. Муж сестры был известным в городе коммерсантом. Ночью пять молдавских строителей ворвались в дом. Молотками убили мужа моей сестры. Потом на глазах у матери убили сына. Потом, изнасиловав всем сходом тринадцатилетнюю дочь, убили и мать, и дочь. После чего, забрав три тысячи долларов – все, что было в доме, – подожгли дом. Их поймали, они признались только в ограблении, а насилие, убийство и поджог отрицали. Им дали от трех до шести лет.
У меня тяжелое и, главное, неизлечимое заболевание. Мне осталось жить не больше года. Я хочу уйти уверенным, что невинные души моих родных отмщены и спокойны. Кроме того, я хочу, чтобы с лица земли исчезли еще несколько уродов, но об этом в другой раз. Мне понравилось то, с каким изяществом вы избавляли землю от тех, кто причинил вам боль. Самое приятное чувство – не мне вам рассказывать – это ее величество месть. Вот ему, этому чувству, мы и послужим. Я – со своими большими оперативными и финансовыми возможностями, и вы – со своим опытом, умом и красотой.
Глава 10
Николай Иванович Кузнецов сказал Лене только часть правды. Он скрыл от нее, что это он через подставных лиц нанял пятерке убийц и насильников самых дорогих адвокатов и их усилиями практически развалил всю работу следствия. Это он, а точнее, его деньги повлияли на столь гуманный приговор.
Он боялся, что, пока эти уроды будут сидеть, рак уложит его в могилу. А он не мог умереть, не завершив некоторые свои дела.
И Лена в этом плане была для него просто незаменима.
Разрабатывая Лену, он, естественно, присматривался и к Антону. В идеале можно было бы создать что-нибудь наподобие тандема «Бонни и Клайд». Была ли «Белая стрела», не было ли ее, толком так никто и не знал. Но стоило одному грузинскому авторитету сказать на сходке о том, что у генерала Рушайло тоже есть дети, как его тут же убили при выходе из бани. Вот такие «совпадения» бывали в Москве.
В конторе, которой Кузнецов отдал всю жизнь, с незапамятных времен работал отдел зачистки. Опытные ликвидаторы устраняли врагов социализма во всем мире. Одного болгарского диссидента случайно укололи зонтиком на лондонском мосту. Другому, украинскому националисту, подсунули «заряженные» конфеты. Третьему, апологету Октябрьской революции, ледорубом разрубили его гениально-кровавую голову и т. д.
В ремиксе на фильм «Место встречи изменить нельзя», ленте «Ликвидация», маршал Победы Жуков, отлученный Сталиным от большого пирога, на своем маленьком черноморском бисквите – Одессе – решил бороться с преступностью ее же бандитскими методами, попросту отстреливая всех и каждого. С точки зрения ленинско-большевистского учения, методика – «правильная, потому что верная». Ну а то, что под пули ночных стрелков попадали невинные, так это для маршала, привыкшего бросать миллионы на смерть, было сущим пустяком.
Насколько все это соответствовало реальности, неизвестно. Николай Иванович решил действовать тоньше и изящнее. Все силы и средства у него для этого были. Не хватало только верных и преданных помощников. Но с появлением Лены и Антона и эта проблема становилась решаемой. Что ж, цели поставлены, планы намечены. За работу, товарищи!
Глава 11
Один древний дурно воспитанный философ, живший в бочке и бродивший в поисках человека с факелом средь бела дня, как-то умудрился нахамить даже Александру Македонскому. Когда покоритель мира, стоя у скверно пахнущей бочки, сказал философу: «Проси что хочешь!», тот, недолго думая, попросил великого завоевателя отойти и не загораживать ему солнце.
Мудрый завоеватель великодушно простил хамство блаженного философа, дав тем самым повод усомниться, кто из двоих – Диоген, похожий на свихнувшегося Платона, или Македонский – был на самом деле философом.
Так думал Антон, глядя на часы в ожидании Лены.
Последнее время с ней явно что-то происходило. Но вот что? Антон не боялся тупорылых люмпенских измен типа: «Что это за кума, что под кумом не была». Они с Леной, не договариваясь, каждый для себя, решили, что если кто-то что-то захочет, то они это вначале обсудят. А подлостей и вранья не будет.
Он еще раз набрал ее мобильник, но скучный казенный голос вагоновожатого метро сказал: «Обережно, двері зачиняються». То есть «ваш абонент знаходиться поза зоною, зателефонуйте, будь ласка, пізніше!»
«Пізніше буде вже дуже пізно!» – в тон оператору грустно подумал Антон. Господи! Неужели рай только в шалаше? А когда начинается работа, друзья, быт, проблемы, все хорошее быстро заканчивается и снова начинаются будни. Что за чертово колесо обозрения нашей жизни!
В то время, когда рука уже тянулась к табельной бутылке «Стрелецкой», чтобы немедленно застрелиться, в замке заковырялись, заскреблись, закопошились любимые ключи. Дверь тихонечко приоткрылась, и осторожно, воровато, виновато, на цыпочках, не уверенная, что он не спит, Лена прошуршала в ванну, мудро совмещенную с туалетом.
Антон снова закупорил бутылку, вернее, на время поставил ее на предохранитель до выяснения обстоятельств отсутствия фигуранта по делу любви и семейного счастья.
Лена вылетела из интимно-совмещенной комнаты неожиданно и великолепно. Взмахнув руками, оторвавшись от земли и взлетев, она плавно приземлилась в нужном месте и в нужное время.
– Соскучился, мой маленький… Волновался, любимый… Сердился, дурашка, – шептали ее жадные губы. Она змеей сползла вниз и, не переставая шептать глупые, разрывающие мозг слова, стала ласкать предательски тянувшийся ей навстречу член.
Сознание вернулось только утром.
Глава 12
За пару визитов дача Кузнецова стала для Лены уже привычной и знакомой. Они пили на веранде вкусный ароматный чай и неспешно, по-домашнему, обсуждали предстоящее дело.
– Итак, моя прекрасная леди, первая наша совместная акция будет посвящена такому ничтожеству, как Хряк, то есть бывшему сержанту Хрякову. Оперативным путем я вычислил, что это раненое животное сегодня ночью собирается посетить свою бывшую любовницу – вокзальную буфетчицу Галину Ивановну Перебийхвост. Она живет в частном доме на пустыре возле свалки. Место как раз для нашего друга Хряка. Вот, Леночка, адрес, а вот подробный план местности. Машину следует поставить здесь, тогда все будет как на ладони. Рядом – железнодорожный переезд. Поезда грохочут каждые десять-пятнадцать минут. Вам надо поставить машину и открыть капот. Буфетчица заканчивает в 22.00. Значит, Хряк подтянется примерно к 23—24-м. Вот ваш изящный инструмент с глушителем. Его следует оставить на месте события. Только, Леночка, не забудьте о контрольном. Все должно быть на высоком идейном и профессиональном уровне. Как говорит ваш муж Голицын, «зло должно быть наказано»!
