Над всем большим и шумным залом нависал широкий балкон, именно там тяжелые двери из красного дерева вели в шикарные номера, где, как позже узнала Невада, проходили ужины в интимной обстановке. Почти все двери в этот ранний час были открыты настежь.
Взгляд Невады возвратился к пространству перед сценой. Здесь, за накрытыми белыми скатертями столами, сидели господа, которые собирались обедать и наслаждаться шоу — прибыв на борт «Игрока» исключительно ради представления. Невада посмотрела на их лица и почувствовала, что ее сердце слегка дрогнуло. В основном это были мужчины среднего возраста, страдающие от излишка веса и недостатка волос. Нигде в этой громко кричащей и свистящей толпе она не увидела тех «чистых, красивых господ», о которых рассказывал ее отец.
Внезапно аплодисменты стали еще громче, и Невада поняла, что выступление Лили успешно закончилось Высокая блондинка кланялась и посылала воздушные поцелуи, медленно продвигаясь к кулисам. Тяжело дыша, покрытая испариной, Лили присоединилась к Неваде и Белле; ее очаровательная улыбка мгновенно пропала.
— Его нет здесь, — сказала она, явно разочарованная. — Я рассмотрела каждое мужское лицо в этом проклятом зале! Джонни не появился.
— Расслабься. Джонни Роулетт будет здесь, — ответила Белла. И, повернувшись к Неваде, добавила:
— Милочка, твой выход. Лерой играет вступление.
Невада, словно окаменев, стояла на месте.
— Я-я не могу.
Лили, вытирая льняным полотенцем блестевшее от пота лицо, спрятала свое разочарование и улыбнулась:
— Уверена, что сможешь. Единственная проблема, которая у тебя возникнет, это успокоить их, чтобы начать петь.
Невада перевела большие синие глаза на блондинку. Лили порывисто обняла крошечную испуганную девушку.
— Ты очень хорошенькая, Невада, тебя хорошо примут. — Лили по-матерински прижала дрожащую дебютантку к себе, повернула ее и подтолкнула к сцене. — Иди и выдай им то, за чем они пришли.
— Удачи, Невада, — пожелала Белла, похлопав ее по миниатюрному заду под блестящей синей юбкой.
Невада, решив, что колебаться уже поздно, отбросила все сомнения, расправила стройные плечи и уверенно вышла на сцену. В это время Лерой, сидящий за фортепьяно из темного грецкого ореха, подмигнул ей и широко, ободряюще улыбнулся.
Лили была права. Толпа гостей, увидев Неваду, стала неуправляемой. Мужчины кричали, свистели, топали ногами, а один возбужденный поклонник попробовал было взобраться на сцену, но был быстро и беззвучно обезврежен вышибалой «Игрока», гигантом Страйкером. Страйкер возник рядом с пьяным ухажером в мгновение ока и, схватив его за шиворот, спокойно отнес назад к столу, предупреждающе сдвинув брови. Внезапное появление Страйкера оказало успокаивающее действие на толпу, и Лерой, воспользовавшись моментом, ударил по клавишам, кивнул Неваде, и громко, ласково сказал:
— Ну, детка, спой!
Невада так и сделала. С апломбом и уверенностью ветерана, она начала песню, как раз подходящую для такой публики. Песня была совершенно новой, Невада разучила ее только сегодня. Одна из тех, которые сочинял талантливый пианист Лерой. Подбоченившись, Невада чуть-чуть согнула одно колено — как показывала Лили — и начала песенку: Фрэнки и Джонни любили меня, О, Бог мой, как они любили…
В маленьком салоне, где он проигрывал в покер, Джонни Роулетт, взяв сданные карты, резко обернулся и прислушался. Сквозь шум зала он услышал незнакомый женский голос, певший незнакомую песню.
— Попе нанял новую девушку? — спросил Джонни. Он посмотрел на карты, сбросил и добавил:
— Дайте мне три, кэп Хенли.
— Как я слышал, Попе говорил, будто нашел настоящую маленькую красотку, молодую девушку с наружностью ангела, — сказал речной лоцман, как только сдал Джонни три новых карты.
Джонни рассмеялся, как и все остальные: девушки на «Игроке» не были ангелами, но мужчины, оставаясь на ночь на борту, и не искали ангелов. Было негласным правилом, что за хорошую цену любая приглянувшаяся красотка будет — после выступления на сцене — охотно развлекать любого джентльмена в одном из роскошных номеров наверху.
Джонни посмотрел на карты и отбросил их. Поднявшись, он сказал:
— Похоже, я не смогу обыграть вас сегодня, господа. Дайте мне шанс вернуть мои деньги завтра вечером.
Пожелав всем хорошей ночи, он вышел в большой игорный зал и попытался рассмотреть девушку на сцене. Из глубины помещения Джонни смог увидеть только то, что она была миниатюрная и темноволосая. Заинтригованный, Джонни Роулетт, осторожно удерживая почти полный стакан с бурбоном в правой руке, нетвердой походкой продвигался к сцене между столами переполненного зала. Он не останавливался, пока не дошел до цели, игнорируя крики «Пригнись, там впереди!».
Джонни встал прямо перед сценой, не далее чем в десяти футах от Невады. Он был пьян, но не настолько, чтобы не оценить юную красоту Невады.
Поморгав, чтобы прояснить затуманенное виски зрение, Джонни оглядел маленькую девушку с большим голосом и решил, что она ему нравится. Блестящие волосы такого же цвета, как его собственные, были ловко уложены в изящные локоны. Тонкое овальное лицо с высокими скулами и очаровательным курносым носиком украшала самая синяя пара глаз и самые красные, самые нежные губки, которые он когда-либо видел.
Не спеша потягивая бурбон, Джонни лениво переводил оценивающий взгляд от обнаженных матовых плеч и белой груди к талии, настолько тонкой, что ему тут же захотелось обхватить ее. Синий атлас вечернего платья плотно облегал плоский живот и округлые женские бедра, при виде которых у него мгновенно пересохло в горле.
Джонни глотнул еще виски, и взгляд его снова остановился на ее красивом лице. Густо накрашенные глаза, щеки и губы Невады и то обстоятельство, что Джонни был непривычно пьян, помешали ему правильно определить ее возраст. Он прикинул, что ей было где-то около двадцати пяти — достаточно молода, чтобы сохранить пышную красоту, достаточно зрелая, чтобы знать, как ею пользоваться.
Ощущая первые приятные признаки физического влечения, Джонни расстегнул черный вечерний костюм, отбросил полу пиджака и засунул руку в карман; он стоял, широко расставив ноги, и рассматривал Неваду, лаская ее своими черными глазами, лениво предвкушая, когда же этим займутся его руки.
При виде высокого, широкоплечего, смуглолицего мужчины, неуверенно шагающего к сцене, Невада моментально сбилась с ритма и забыла слова новой песенки. Он появился из дыма и шума, как таинственное воплощение героя ее девичьих грез. Невада почувствовала, как у нее перехватило дыхание, когда мужчина остановился прямо перед сценой, расстегнул костюм, сунул руку в карман брюк и поднял стакан в приветственном жесте.
Его присутствие так подействовало на нее, что Невада как загипнотизированная смотрела на него, не в силах оторвать взгляд. Она хотела, мимолетно пронеслось в ее потрясенном сознании, запечатлеть в памяти черты этого великолепного мужчины. Мужчины, в котором она немедленно узнала красивого и бесчестного Джонни Роулетта. Неудивительно, что девушки так переполошились, узнав о его приезде!
