Ознакомительная версия. Доступно 14 страниц из 70
Пятьдесят метров вниз, отталкиваясь ногами, едва придерживая устройство скольжения, которое начало дымиться на последних мгновеньях стремительного спуска, и сразу же — рывок, освободивший фиксаторы карабина.
Тихий гул механизма экипировки, автоматически сматывающего трос, резанул по натянутым нервам, но его заглушили иные звуки: дробный перестук выстрелов, разрозненные разрывы, — сигнатуры маскирующих устройств гасли одна за другой, — еще немного и ашанги поймут, как жестко их провел человек.
Илья бегом припустил к ближайшим руинам, где фоновое тепло, обилие металла и густая растительность надежно скроют его от обнаружения, заскочил в полуразрушенное здание, сгоряча отмахнулся от хищной разновидности лиан, потянувшихся к нему из тьмы, и вжался в простенок подле просевшего, перекосившегося дверного проема, напряженно внимая показаниям имплантов.
В неярком лунном свете на краю обрыва появились фокарсиане.
"Преследовать не станут", — эмоции захлестнули вихрем, сердце билось часто, дыхание рвалось.
"Надо выходить из форс-режима… Долго не продержусь, опыта мало, да и незачем…" — последняя мысль вдруг резко поблекла, словно выцвела: он заметил как ашанги, один за другим начались стремительно спускаться вниз!
"Вот же привязались, твари!" — Илья не выдержал, открыл огонь из гущи растений, целясь по показаниям датчиков.
Султанчики белесой пыли вырвало из отвесной стены. Трое фокарсиан полетели вниз, четверо успешно продолжали спуск, наверху показались новые силуэты бойцов, как вдруг издалека ударили снайпера. Работали с двух "высоток", используя крупнокалиберные импульсные системы вооружений.
Стену над головой пробило навылет. Лианы, подбиравшиеся сзади, отпрянули, помещение наполнилось едкой гарью. Стеклобетон, испаренный попаданием, превратился в частички сажи. Илью контузило, на миг погасло сознание, он пошатнулся, но устоял на ногах.
Фрайг!..
Сзади обвал, тупик. Впереди враг. В стороны от входа уводят глубокие извилистые овраги, петляющие между оплывшими холмами руин. Неподалеку протекает речушка, в низинах сыро, изредка в старых воронках попадаются озера темной затхлой воды. Местность Илья изучил неплохо и к своей досаде понимал: надежных укрытий тут нет, а единственный заметный издалека ориентир — комплекс орбитального лифта.
"Там, кстати… и держать оборону удобно!.." — после полученной контузии мутью накатывала дурнота, подташнивало, окружающие предметы внезапно теряли четкость очертаний. Только не тормози… двигай… направо… — постегивал себя Стужин, страшась вновь потерять сознание.
Выскочив наружу, он едва не столкнулся с ашангом, рефлекторно полоснул очередью, еще один фокарсианин атаковал его сбоку, — стремительная тень метнулась наперерез, сбила с ног, сипло ударил "бионик", но ничего, экипировка выдержала, да и иглы прыснули неточно, лишь одна задела вскользь, оставив едкий, разящий токсином грязновато-зеленый след на легкой композитной броне.
Он встретил врага ударом ноги. Фокарсианин попался на удивление хлипкий. Его не окрепший после недавней линьки хитин треснул, брызнула кровь.
Илья вскочил, подобрал оброненную "Грозу", пошатываясь, отбежал от места схватки за первый поворот оврага. Если б не ограничения, накладываемые тиберианцами на экипировку и вооружение испытуемых, он бы встретил ашангов почти на равных!
Невдалеке ударили выстрелы, взвыла стая диких псов, затрещали ветви, а он, переведя дух, побежал дальше, на ходу восстанавливая работу засбоившего после контузии расширителя сознания, считая нечеткие мерцающие маркеры, обозначавшие обнаруженных фокарсиан.
Те сцепились со стаей голодных диких собак, что немного задержало преследование, но все равно, дело дрянь. За ним в погоню пустились с полсотни чужих. Есть ли засады на пути — неизвестно.
Он бежал, не оглядываясь, не пытаясь остановиться и дать отпор. Подходящих позиций Стужин не видел, а умирать молодым не собирался. "Доберусь до башен гравилифтов… там узкие тоннели… уравняют шансы", — рвано и лихорадочно проносилось в голове.
* * *
До комплекса орбитального лифта Илья добрался едва живой. На протяжении трех километров пути ему дважды приходилось вступать в короткие перестрелки с преследователями. Ашанги упорно пытались его нагнать, пользовались в основном "биониками", из трофейного оружия целили только по ногам.
На экипировке уже живого места не осталось. Композитные пластины, вшитые в ткань, посекло иглами, лохмотья легкого камуфлированного бронекомбинезона цеплялись за колючки низкорослого кустарника, осложняя и без того нелегкий бег по руинам.
Фильтра в дыхательной маске он поменять не успел, и метаболический имплант буквально выжигал силы, нейтрализуя смертельное воздействие токсинов, игнорируя последствия контузии, а они проявлялись все сильнее, резче.
Оврагов стало больше. Бывшие улицы, будто ручейки вливались в широкий разлом проспекта. Кое-где на высоту в десять-пятнадцать этажей вздымались здания, некоторые вырывались еще выше, но все равно казались приземистыми, незначительными на фоне дюжины башен, образующих плотный кольцевой периметр.
Проспект начал ветвиться. В лунном свете многочисленные дорожные развязки выглядели как творения скульптора-сюрреалиста. В большинстве обрушенные, фрагментарные, они закручивались разорванными спиралями, тянулись к многоуровневым парковкам, но не доставали до них, щерились огрызками арматуры, постанывали на ветру, издавая протяжные скрежещущие звуки.
На паркингах теснились ржавые корпуса машин. До войны миллион человек в сутки пользовались услугами орбитального лифта.
Илья бежал из последних сил. Кровь глухо пульсировала в висках. Ашанги уверенно сокращали дистанцию, он сумел оторваться от них едва ли на сотню метров, но теперь шаг за шагом терял и это минимальное преимущество.
Расширитель по-прежнему сбоил. Антигравитационные шахты, в прошлом доставлявшие пассажиров до уровня первой посадочной площадки, то расцветали в ночи огненными прожилками сигнатур, то вдруг темнели, обретая материальность обветренного, покрытого разводами минеральных солей, местами потрескавшегося, опаленного давними взрывами стеклобетона.
Остаточная энергоактивность в цепях питания никакого оптимизма не внушала. Комплекс, конечно, строили на века, многие аварийные подсистемы функционируют до сих пор, но толку-то от них?
Заметив хорошо сохранившийся путепровод, Стужин резко свернул, задыхаясь, с надрывом миновал два витка "серпантина", чувствуя усилившуюся резь в груди.
Очередной приступ тошноты и головокружения заставил остановиться. Присев под защитой массивного, но невысокого ограждения, покрытого амортизирующим пенопластиком, он взглянул вниз.
Фокарсиане уже совсем близко. Вон их силуэты мелькают меж нагромождениями мятых сгоревших флайкаров.
Зрение плыло. Реальность теряла очертания, но внезапное включение расширителя, сопровождаемое острой вспышкой головной боли, прояснило рассудок.
Ознакомительная версия. Доступно 14 страниц из 70
