— Держись, — предупредил он. А затем, к удивлению Донны, поднял женщину на руки.
Проход между двумя рядами кресел был небольшим и отнюдь не предназначенным для того, чтобы шестифутовый мужчина носил по нему беременную женщину. Но Фрэнку как-то удалось преодолеть расстояние до передней части салона.
Донна отодвинула занавеску цвета хаки, которую соорудила с добровольцем-пассажиром.
Фрэнк бережно уложил Розмари на одеяло и задвинул занавеску. Меньше всего ему сейчас нужны наблюдатели и советчики. Он улыбнулся Розмари.
— У нас тут намечается закрытая вечеринка. Вход только по приглашениям.
Розмари попыталась улыбнуться в ответ, но Донна видела, что девочка перепугана до смерти. Вместо улыбки лишь чуть дрогнули искусанные губы. Фрэнк взял руку беременной в свою и крепко сжал, будто желая передать ей свою силу.
— Это у тебя первый? — тихо спросил он.
Розмари, у которой снова начались схватки, могла только кивнуть в ответ.
Фрэнк и сам об этом догадался по ее возрасту и испуганному виду.
— Бояться тебе совершенно нечего. — Он прижал ее руку к своей груди, продолжая улыбаться юной женщине. — Это лучшие мгновения твоей жизни, — торжественно объявил он. — Он еще в тебе. А стоит выпихнуть его наружу, он начинает жить своим умом и поступать по-своему.
Схватки прекратились, и Розмари обмякла. Но на лице еще оставались следы недавней боли.
— А у тебя есть дети?
Он покачал головой:
— Нет, но есть у моей сестры. Двое. — Стоило ему попытаться забрать руку, как ужас вернулся в ее глаза. Фрэнк кивнул в сторону туалета: — Мне только нужно помыть руки, Розмари. — Он встал. — Вернусь как можно быстрее.
Розмари прикусила губу, встречая новые схватки.
— Побудьте с ней, — сказал Фрэнк Донне.
— А я и не собиралась делать перерыв, — тихо ответила Донна, опускаясь к Розмари. Ей не нужны его указания. Простого сочувствия достаточно, чтобы не покинуть женщину, оказавшуюся в таком положении.
Она знала, что нервничает. Отчасти в этом был виноват шторм. И еще забота о горючем. Она вспомнила о своих мальчиках, и сердце сжалось. Молча пообещала им, что скоро будет дома. А потом все внимание сосредоточила на роженице.
Ничего себе отпуск. Моя руки, Фрэнк наблюдал, как вода струится по стенкам металлической раковины и с шумом вырывается из нее. А может, он для этого был приглашен Грегом в Сиэтл? Может, роды Розмари — это часть огромного замысла, касающегося его судьбы?
Вообще-то он не был мистиком, но сейчас задавал себе эти вопросы вполне серьезно.
Ничего, думал он, не случается просто так.
Пронзительный крик Розмари заставил Фрэнка броситься назад с мокрыми руками. С них еще капала вода, когда он вопросительно взглянул на Донну.
Розмари почти совсем сползла с одеял.
— Кажется, начинается.
Ложная тревога. Он опустился к ней, нежно убрал влажные волосы с лица.
— Розмари, в первый раз это обычно занимает...
Она яростно замотала головой из стороны в сторону, не дав ему закончить фразу.
— Меня не интересует, что бывает обычно. Я просто чувствую, что начинается.
Что ж. Ей сейчас лучше было знать, чем ему, несмотря на его опыт. В конце концов, это ее тело. Фрэнк кивнул, берясь за подол ее цветастого платья. Способ делать это более деликатно еще не изобрели.
Он поднимал платье, не отводя глаз от лица Розмари.
— Я посмотрю, в какой ты сейчас стадии, Розмари.
Розмари было уже не до смущения. Волны боли сотрясали все ее тело.
— Что угодно! — кричала она. — Делай что угодно, только помоги мне.
Сама Донна оба раза рожала почти до неприличия легко, но она могла понять, как больно Розмари. Держа руку роженицы, она старалась взять себе часть ее боли.
Она посмотрела на Фрэнка поверх Розмари:
— У вас есть что-нибудь, чтобы дать ей?
Ему и в голову не пришло взять с собой аптечку. Откуда он знал, что отпуск получится рабочим? И к тому же он не врач.
И все же сейчас он жалел, что не сунул свою аптечку в чемодан с вещами.
Он покачал головой:
— Я не планировал принимать роды на высоте тридцать тысяч футов. Лучшее, что можно посоветовать в такой ситуации, — это глоток виски.
— Мы не берем спиртное в такие рейсы. — Она впервые пожалела об этом.
— Нет, нет, — слабо возразила Розмари, не слушая Донну. — Я хочу все видеть. Я... — Не договорив, она истошно закричала, изгибаясь всем телом.
Фрэнк задрал подол. Шейка матки была почти полностью раскрыта. К счастью, подумал он, осталось уже недолго.
— Донна? — раздался из кабины голос Рафферти. — Я могу чем-нибудь помочь?
— Все в порядке, — отозвался Фрэнк, даже не поднимая головы. — Все идет по плану. — Его глаза не оставляли Розмари. — Ты почти готова вытолкнуть его, Розмари.
Донна почувствовала легкий приступ тошноты.
— Просто старайся вести поровнее, Рафферти, — крикнула она через плечо.
Фрэнк взглянул на Донну:
— У вас хорошо получается командовать. Может быть, прикажете беби выбираться поскорее?
Если бы могла — приказала бы. Донна беспомощно наблюдала, как новая спазма боли сотрясает Розмари. У женщины исказилось лицо.
— К сожалению, моя власть распространяется только на взрослых. Мои два сына делают что хотят.
Значит, она замужем.
Фрэнк не понимал, каким образом, перед лицом драмы, происходящей на борту летящего высоко в небе самолетика, эта новость могла так расстроить его.
Но он был расстроен.
ГЛАВА ВТОРАЯ
У Фрэнка не было времени разбираться со своими чувствами. Сейчас важно не отвлекаться от главного — перед ним на полу извивалась Розмари.
Ее лицо превратилось в маску боли и страха, а тело изгибалось дугой. Она пыталась извергнуть из себя ребенка. Одеяла сбились под ней в мятый комок.
Донна издавала какие-то успокаивающие звуки, уговаривала Розмари расслабиться, бережно прижимая беременную женщину к полу. Говорила она тем же тоном, что со Стивеном, разбуженным среди ночи ударами грома.
В следующее мгновение Розмари вдавила локти в собственные ребра. Глаза ее были широко раскрыты. Фрэнк понял, что сейчас она начнет выталкивать.
Он нежно положил руку ей на плечо.
— Нет, нет еще, Розмари. Не выталкивай. Еще слишком рано.
Но Розмари мотала головой из стороны в сторону, не в силах говорить от разрывающей ее боли. Это движение было единственным возражением, на которое у нее хватало сил.
