– «От уксуса – куксятся, от горчицы – огорчаются, от лука – лукавят, от вина – винятся, а от сдобы – добреют. Как жалко, что об этом никто не знает… Все было бы так просто. Ели бы сдобу – и добрели!»
– Ты чего? Ты меня ни с кем не спутала?))).
«Так, ясно, книжек мы не читаем, мультиков отродясь в глаза не видели, голова пустая, параграфами наполненная».
– Нет, я просто вспомнила одну красивую историю.
– А я думал, что с другим мужиком беседуешь и мне случайно пост сбросила. Прикинь, а если б за что-то интимное разговаривала с ним…).
«Ой, мама дорогая! «За что-то интимное» … Не-ет, рановато тебя в черный список, ты мне еще не раз настроение поднимешь. А больше с тобой все равно делать нечего!»
– Смешно, но об интимном я предпочитаю лично разговаривать, не в Сети.
– Неужели никогда не говорили здесь о таком? Здесь проще, чем «глаза в глаза».
– Только неинтересно.
– Кофе идем пить?
– Идем, только не сейчас, хорошо?
– Плохо! Хочу кофе и тебя))).
– Я не отказываюсь, но… тебя ж первого жена не отпустит сейчас.
– Куда подъехать? Про жену потом объясняться будем! ((((((((
– Давай объясняй сейчас, а подъедешь в воскресенье.
– Нет. Сейчас. Расскажу при личной встрече).
– Ну как хочешь, тогда оба удовольствия в воскресенье – сейчас меня точно никто не поймет и не отпустит…
– Блин! А ты съезжала на меня! Что, мол, меня не пустят! А как я согласился, ты в кусты. Знакомо! Брехуша))).
– Зеркало подарить?
– Сама в него посмотри! Брехуха! Хочу тебя! Очень хочу, милая…
– Настоящий мужчина!
– Спасибо, милая моя. Давай сегодня, а? Я сниму квартиру. Шампусик, свечи, поцелуи…) Решайся!)))))) Куда подъехать?
Ирина молчала. Да и что тут говорить? Перед ней был даже не буйвол, не бык с корриды. Так, тупое балованное ленивое животное. И это «родственная душа»? Вот ужас-то, если он и впрямь найдет себе здесь родственную душу!
– Ну-у-у… Милая, полчаса – и мы за столом, а потом в душе).
– Это называется «выпьем кофе»?
– Сначала кофе! Решайся! Такого удовольствия, как я, тебе никто не доставит!
– Вот в этом я ни секунды не сомневаюсь. Только думаю, достойно ли меня такое удовольствие?
– Гарантирую, достойно. Но если ты сомневаешься, можешь сразу так и сказать.
– Я так сразу и говорю: сомневаюсь.
– Обещаю, ты не пожалеешь, соглашайся скорее!)).
– Припекло, похоже! Но тут уж я, прости, тебе не помощник! Спать абы с кем не буду.
– А почему?
– А не хочу!
– А соглашалась почему?
– На что соглашалась?
Ирине становилось все любопытнее и любопытнее. Похоже, перед ней был некий достаточно распространенный подвид мачо тупых, обыкновенных. Его следовало изучить, но осторожно. Чтобы при первой же возможности аналог распознать и как можно быстрее удалиться из поля его зрения.
– Ты соглашалась со мной спать.
– Спать?
– Ну ладно… ты соглашалась стать моей девушкой на постоянной основе. Разве не за это мы с тобой тут целый день говорим?
– Нет, не «за это». Мы говорили о другом. И, похоже, сейчас ты меня с кем-то спутал. С кем-то, с кем уже договорился «за это!»
– Милая, ну не надо так. Ты же согласилась, даже настоящим мужчиной меня назвала. А теперь отказываешься от своих слов! Настоящая женщина, вот ты кто!
– О да! И горжусь этим!
– Так что, мы сегодня встретимся? Ты сможешь?
– Вопрос другой – хочу ли.
– Именно это меня и интересует. Чего голову-то морочить?! Да или нет?
– Нет…
– Прощай!
– Удачи.
Ирина с удовольствием отправила мордатого собеседника в черный список. Да, там с каждым днем становилось все больше народу. И мачо обыкновенные, и мачо необыкновенные. И фотографы в стиле «ню», которые от своих моделей в костюмах Евы заводятся с полуоборота. И солидные мужики, убеленные сединами, умудренные опытом и насмерть напуганные первыми признаками приближающейся импотенции и потому ищущие все более сильных ощущений. И мальчишки сопливые, которым подавай учительницу, причем вовсе не репетитора по обязательному школьному курсу.
– Настоящий цирк, честное слово. Страна чудес! Нет, гибрид страны чудес и кунсткамеры. Страшно только, что число экспонатов растет так быстро. Куда быстрее, чем прибавляется новых умных собеседников.
Глава третья
Май 2003
Утверждать, что Ира с первых дней стала идеальным переводчиком, было бы неправильно. Враньем сплошным бы это было, говоря проще. И первые ее попытки были, как у любого из начинающих, иногда смешными, иногда беспомощными, а иногда и просто абсурдными.
Сколько уже лет прошло, а забыть той, первой накладки, Ира так и не смогла. Она работала внештатным переводчиком почти год. Немного пообтесалась, подуспокоилась. Втянулась в тяжкую и педантично-точную работу. И тут…
– Ирина Вадимовна, ну что ты тут напереводила, дорогая? Перед тобой на картинке что?
Ира пожала плечами – нельзя сказать, чтобы она совсем ничего на чертеже не понимала, но и признаться, что ей все понятно, тоже не могла. Честно говоря, бабушка не раз за этот год пыталась ее научить читать чертежи, чтобы потом не путаться, но, похоже, это было для Ириных мозгов умением запредельным («Не пришел еще черед» – вздыхала бабушка и откладывала остро отточенный карандаш).
Шеф, однако, все еще хотел услышать ответ. Ира опустила глаза на чертеж, вздохнула и, как на уроке, дала полный ответ:
– На картинке разъемная форма для литья…
– Да, правильно. Это в заголовке написано. А нарисовано-то что?
Шеф все еще олицетворяя собой море терпения – он-то, скажем по секрету, планировал по-быстрому у Иры работу принять, новую подбросить и пригласить девушку в тихое кафе с совершенно неслужебными целями.
– Это и нарисовано… – Ира еще не очень понимала, но уже почувствовала какой-то… дискомфорт: в тексте явно было что-то не так, но вот что, пока она не видела.
– Ох-х-х… Итак, уважаемая, перед нами разъемная форма. Уже хорошо. То есть логично было бы предположить, что она, когда ты ее разберешь, будет состоять из частей, а если частей две, как здесь, то их смело можно было бы назвать полуформами…
– Ну да, – Ирина совершенно по-пацански шморгнула носом.
– …а каждая из них, в свою очередь, на верхнюю и нижнюю, ну, или на правую и левую… предположим, полуформы может быть разобрана… Т. е. вот эта фраза на нормальном языке выглядела бы примерно так: «разрез, отделяющий нижнюю половину нижней полуформы от верхней половины нижней полуформы, представляет собой кривую, описываемую…»
