Книга Без дна - Жорис-Карл Гюисманс

Разумеется, «Без дна» — это прежде всего роман, произведение, что называется, изящной словесности. Но Гюисманс задумывал его и как своеобразную панораму нетрадиционной духовности своего времени, претендуя на объективность и, что греха таить, временами поступаясь для этого художественностью. Именно как документ роман и был воспринят современниками, и прежде всего в среде мистиков и адептов оккультных наук. Думается, читателям небезынтересно узнать, что роман имел свое продолжение — прямо скажем, не тривиальное — смерть аббата Буллана, выведенного в «Без дна» под именем доктора Иоганнеса, которую колдовством навели его недруги-розенкрейцеры со Станисласом де Гуайтой во главе, формальное обвинение, которое бросил им на страницах газет Гюисманс и его друг Жюль Буа, и как результат — дуэль, правда, сам Гюисманс в ней не участвовал, а его приятель легко отделался, как, впрочем, и Станислас де Гуайта.

Однако обо всем по порядку, и прежде всего попытаемся, не оглядываясь на Гюисманса, воссоздать тогдашнюю духовную атмосферу и познакомиться с теми, кто ее определял.

Идея сокровенного знания — благородная идея древности, вдохновлявшая лучших сынов человечества, но на этом пути — на пути гнозиса — подстерегают страшные опасности, ведущие человека к гибели, — та «прелесть», о которой много и подробно говорили православные мистики, чьим духовным опытом зря, как нам кажется, упорно пренебрегают — чаще всего по незнанию — вышеупомянутые «лучшие сыны».

Отвлекаясь от частностей, можно наметить два общих направления духовного развития человека. Об одном из них крупнейший эзотерик XX века Рене Генон сказал так: «Настоящие посвященные опираются на эзотеризм, восходящий исключительно к Традиции, предшествующей всем частным религиозным формам. И другой путь, уходящий в дурную бесконечность, — плодить новые секты, приводящие к новым разделениям, объявлять себя и своих приятелей новыми пророками — за всей этой “новизной” стоят старые как мир силы».

Однако к моменту написания «Без дна» время Рене Генона и его единомышленников еще не наступило. Он появился в Париже лишь спустя несколько лет после выхода романа. Другой духовный вождь XX века — основатель антропософии Рудольф Штайнер только начал выпускать свои первые труды.

Кто же во Франции в XIX веке служил властителем дум для тех, кто, следуя завету Гермеса Трисмегиста, стремился «освободить свою душу от обольщений тела и форм и приблизиться к созерцанию абсолютной истины и красоты»?

В XIX веке новый толчок оккультной философии дали три по-своему замечательных человека: лингвист и мистик Фабр д’Оливе, польский математик Вронский (или Вронски, если следовать французскому написанию фамилии), чьи «философия абсолюта» и «мессианизм» предполагали реформу знания, и бывший аббат Констан, покинувший Церковь и ставший апологетом высшей магии уже после того, как взял себе псевдоним Элифас Леви.

Антуан Фабр д’Оливе считается первым из великих адептов сокровенного знания в XIX веке. Он начинал как ученик философа-пантеиста Делиля Сальского, писал поэмы и пьесы для театра. Тогда же он опубликовал роман в стиле трубадуров «Азалаис и нежная Аймар» и переписку с сестрой «Письма к Жюли об истории», которую сам автор определял как космогонический и мифологический роман. В переписке, в частности, дается описание Атлантиды и образа жизни атлантов.

В 1800 году Фабр д’Оливе влюбляется в Жюли Марсель, которая спустя два года умирает, и с этого времени ее дух постоянно является Фабру д’Оливе и подвигает его на создание своей собственной оккультной доктрины.

Начинается наиболее плодотворный период его творчества. Он публикует «Золотые стихи» Пифагора (1815), текст, который Фабр д’Оливе приписывает древнему мудрецу. Он переводит его александрийским стихом и дает свой комментарий. Затем следуют «Восстановленный древнееврейский язык», где Фабр д’Оливе развивает свою теорию происхождения языка, и особенно важный труд «Философская история человечества».

В основе философии Фабра д’Оливе лежит понятие психургии — искусства использовать духовную энергию, проистекающую непосредственно из своего рода магнитного потока. «Этот поток, — пишет Фабр д’Оливе, — есть не что иное, как универсальный человек, приведенный в движение одной из своих эманаций». Другими словами, универсальный человек — это живой архетип человечества, существо, которое включает в себя всех людей, что жили, живут или будут жить на земле. Даже если какой-либо катаклизм уничтожит все человечество, универсальный человек не умрет и создаст новые формы, так как он способен управлять миром форм.

Одним из главных памятников сокровенного знания, по мнению Фабра д’Оливе, является Книга Бытия Моисея, которой он дал оригинальное толкование. Фабр д’Оливе утверждал, что Моисей был воспитан египетскими жрецами и посвящен ими в тайны египетской мудрости. И потому книги свои Моисей писал на древнеегипетском языке, а в египетском письме каждое слово имело три значения: обыкновенное, символическое и иероглифическое, то есть тайное. Большинство евреев понимало лишь обыкновенное значение. Символическое же и иероглифическое значения передавались немногими посвященными из уст в уста. Отсюда слово «каббала» — устное предание. Фабр д’Оливе взялся восстановить истинный смысл книги Моисея. Подробнее об этом можно прочесть в книге С. Тухолки «Оккультизм и магия».

В 1824 году, побуждаемый духом Жюли Марсель, Фабр д’Оливе основывает «всемирную теодоксическую религию» и сам становится «великим понтифом». Фабр д’Оливе сочиняет ритуал, гимны, тайный язык этой религии, которые объясняет в оставшейся неоконченной книге «Всемирная теодоксия».

Умер Фабр д’Оливе скоропостижно в Париже в 1825 году.

Другим предтечей духовного ренессанса XIX века во Франции можно считать математика, изобретателя и философа, поляка по происхождению, Вронского, который, как пишет современный исследователь сокровенного знания Александриан, занимает в оккультной философии место, аналогичное тому, какое в классической философии занимает Кант.

Как офицер Вронский оборонял Варшаву от прусских войск, затем боролся за независимость Польши и вместе с Костюшко был взят в плен российскими войсками в 1794 году.

Во Франции Вронский обосновался в 1800 году, но здесь его работы по математике встретили холодный прием у официальной науки. Все же он сумел опубликовать «Введение в философию математических наук» (1811), «Общее решение уравнений» (1812), «Философию бесконечности» (1814).

Вронский поднял на новую высоту древнюю науку — нумерологию. Он поставил перед собой грандиозную задачу — используя науку чисел, установить формулу абсолюта и с помощью этой формулы объяснить события человеческой истории математически.

Вронский называл свое учение мессианством и полагал, что оно подготавливает союз философии и религии. Он чувствовал себя пророком и адресовал свои послания многим политическим деятелям своего времени, в том числе русскому царю и Наполеону.