Ознакомительная версия. Доступно 15 страниц из 71
Вот и бывший бандит Абдарханов чувствовал себя в столице России абсолютно раскованно. Артур быстро подскочил к нему и с выражением почтительности на лице что-то сказал, несколько раз махнув головой в сторону машины с Евстигнеевым.
Абдарханов выслушал Артура, кивнул и с улыбкой направился к джипу, в котором сидел Евстигнеев. Артур обогнал его и попытался распахнуть заднюю дверцу со стороны депутата. Но Евстигнеев предусмотрительно утопил фиксатор.
Артур торопливо постучал холеным ногтем по стеклу.
– Открой, эмир тебя хочет видеть!
Называть эмирами полевых командиров, у которых под рукой было два десятка бойцов, было смешно. Но чеченцы, как и депутаты, очень любили искусственно повышать свой статус. Впрочем, сейчас Евстигнееву было не до смеха.
Не открывая дверцы, он просто чуть опустил левой рукой стекло.
Абдарханов с легкой улыбкой посмотрел на депутата. В его взгляде можно было прочитать как любопытство, так и превосходство.
– Привет! – наконец сказал Абдарханов. – Надеюсь, ты привез доклад? Все, как договаривались?
– Здоров! – кивнул Евстигнеев, выдержав взгляд бандита. – Конечно, привез. Надеюсь, и ты выполнишь уговор, Ильяс…
Услышав свое имя, Абдарханов очень удивился. И тут же бросил жесткий взгляд на Артура:
– Ты что, сказал ему, кто я?
Артур побелел:
– Нет, эмир, что ты?..
Абдарханов снова посмотрел на депутата. В его глазах сверкали тревожные огоньки.
– Откуда ты знаешь обо мне? Если связался с ФСБ, тебе конец! И не надейся, что они тебя спасут! В машине стоит «глушилка»!
Евстигнеев поспешил успокоить бандита:
– Я ни с кем не связывался, Ильяс. И никакого «маяка» на мне нет. Я ведь не идиот, чтобы шутить с чеченцами, у которых в руках находится моя дочка. Просто твое фото я видел много раз, ты уже несколько лет фигурируешь в докладах силовиков.
Абдарханов приблизился к машине вплотную и ткнул в лицо Евстигнеева пальцем:
– Смотри, если попробуешь играть со мной шутки, твоя дочка испытает такое, что ты сойдешь с ума!
Евстигнеев при приближении бандита чуть подался в салон и напрягся.
– Осторожно, эмир, у него граната! – негромко напомнил Артур.
Абдарханов презрительно оглянулся:
– Аллах любит смелых!
В этот самый миг у Ильяса зазвонил мобильник. Он вытащил его и, отвернувшись от джипа, ответил:
– Да!..
9
Семен Корецкий вел свою не слишком новую «Мазду» на скорости шестьдесят километров в час. Как ему и велели, он выехал за пределы Ильичевска и теперь то и дело поглядывал на лежащий на переднем пассажирском сиденье мобильник. Телефон молчал.
С одной стороны дороги тянулись поля с какими-то всходами. Слева примерно в полукилометре синело море. Полоса между дорогой и обрывом представляла собой пустырь, уже разделенный на дачные участки, но еще не застроенный. Только в двух местах копошились строители-молдаване.
Остальные отводы топорщились высоченными прошлогодними бурьянами и пустовали.
Место было, конечно, хреновое. Похитители выбрали его с умом. На дороге движение было более-менее оживленным. Однако на пустырях в стороне моря можно было надежно укрыться. И спокойно расстрелять и Семена, и его «Мазду». Строители-молдаване если что и заметят, то не станут связываться с милицией…
Семен потянулся за сигаретой и щелкнул зажигалкой. К риску ему было не привыкать. В молодости Семен Корецкий был одним из самых удачливых и перспективных сотрудников Одесского уголовного розыска. Пошел туда под впечатлением фильма «Зеленый фургон».
И только спустя много лет узнал, что прообразом Лени Патрикеева был один из авторов «Двенадцати стульев». Впрочем, из Семена Корецкого писателя не получилось. А вот опером он был классным. И уже в двадцать пять лет стал сотрудником областного отдела УР. Если бы так все шло и дальше, то сейчас Семен, наверное, уже был бы генералом милиции.
Но в его судьбу неожиданно вмешались гремевшие тогда на всю страну следователи Генпрокуратуры СССР Гдлян и Иванов. После знаменитого узбекского «хлопкового» дела Гдлян занялся Одессой. Результатом работы возглавляемой им следственной группы стали аресты высокопоставленных одесских милиционеров.
Причем первым за решетку угодил непосредственный шеф Семена Корецкого – начальник отдела УР областного УВД. А пару дней спустя прямо на рабочем месте взяли и Семена. И он совершенно неожиданно для себя оказался в камере СИЗО на Екатерининской, куда еще вчера собственноручно сажал урок.
Для Семена это был жестокий удар. Ему лично никаких обвинений не предъявляли, зато требовали компромат на шефа. В деле фигурировали какие-то переводы на баснословные по тем временам суммы, но тут Корецкий следствию ничем помочь не мог. Даже в советские времена Одесса была столицей предпринимательства. И фраза из «Двенадцати стульев» о том, что вся контрабанда делается в Одессе на Малой Арнаутской улице, была недалека от истины.
В городе было много подпольных цехов. В одних строчили «фирменные» джинсы, в других делали что-то еще. Само собой, без «крыши» со стороны властей эти цеха просто не могли существовать. И начальник уголовного розыска не мог быть от этого в стороне. Но вот Семен действительно к «крышеванию» никакого отношения не имел – видимо, еще не достиг соответствующей должности.
Однако следственной бригаде Гдляна это было все равно. Ее сотрудники руководствовались нехитрым принципом – лес рубят, щепки летят. Так что сел бы Семен, и надолго. Но, на его счастье, в областной прокуратуре тогда работал Роман Никитич Евстигнеев. Он сталкивался по работе с Семеном и хорошо к нему относился.
Евстигнеев сразу понял, что Корецкий «не при делах». И немного позже, когда Гдлян укатил наводить порядки в другом месте, освободил Семена. В связи с этим у Евстигнеева наметились крупные неприятности. Гдлян даже угрожал по телефону посадить и его. Но в результате все сложилось очень удачно. К тому времени Гдлян и Иванов наломали слишком много дров, и их пришлось «задвинуть». Евстигнеев же, благодаря своей смелости, приобрел в Одессе известность и был избран в Верховный Совет СССР.
Так и разошлись их судьбы. Евстигнеев после развала Советского Союза стал гражданином России. Семен Корецкий остался одесситом, хотя в милицию не вернулся. Однако дважды в год – в день рождения и в день работников прокуратуры Семен обязательно поздравлял Евстигнеева.
Иногда, когда Евстигнеев приезжал в Одессу, они встречались. Коротко, без особых затей. Это нельзя было назвать дружбой, просто Семен был бесконечно благодарен Евстигнееву, а тот не хотел обижать его невниманием.
Так бы, наверное, все и тянулось, если бы сам Евстигнеев не попал в жуткую ситуацию. Вчера он позвонил Семену и сказал:
Ознакомительная версия. Доступно 15 страниц из 71
