Ознакомительная версия. Доступно 11 страниц из 52
Когда материальный вопрос был утрясен, снова потянуло к творчеству. В свободное от преподавания время Маргарита писала новый роман. Тот самый, что рассчитывала подать на престижный конкурс. Уже не подстраиваясь под капризные требования издательств, она занялась биографией своего любимого беллетриста Куприна. С этой рукописью она связывала последние надежды: если роман будет замечен, то перед ней откроется дорога к широкому читателю, придет долгожданная популярность, а денежное вознаграждение даст независимость на год-другой.
Достав из коробки очередную грамоту, вспомнила о предупреждении Виктора Рубальского, что прием работ на московский конкурс заканчивается. У нее всего один вечер и завтрашнее утро!
Надо же отправить электронную рукопись Вите, и биографию, и список публикаций! Включила компьютер и обнаружила, что не работает Интернет. Ну конечно же, у нее здесь новый провайдер, видимо, оплата еще не дошла. Что делать?! Ладно, бумажный экземпляр все равно завтра своими ножками доставлять. Зато в автономном режиме компьютер работал без сбоев. Потратив почти два часа, Маргарита вывела роман на принтер. Рукопись представляла собой внушительную стопку, бумаги хватило едва-едва, остался лишь один чистый лист. Последний раз взглянула на заголовок: «Беллетрист Куприн и его женщины». Название она менять не станет, поскольку оно отражает факты и несет рекламный посыл. Распечатав роман, отыскала файлы со своей биографией, выбрала нужный вариант и перенесла текст на флешку. Туда же скопировала списки публикаций. Пусть она запрыгивает в последний вагон, сдает материалы в последний день, но ведь успевает!
И все же тревога не отпустила до конца. Почему возникают помехи в продвижении романа на конкурс? Маргарита Андреевна, как и большинство творческих людей, была склонна к суевериям и мистике. Так, она не сомневалась, что помещение на курсах отняли как плату за ее квартиру. Но препоны для продвижения книги на конкурс — чуть не пролетела со сроками, Интернет в критический момент не работает, бумаги для распечатки едва хватило — это не объяснить ничем. Складывается впечатление, что ее роман не заслуживает высокой чести быть отмеченным… Нет, надо искать смысл в позитивном ключе! А если жизнь подталкивает ее к более частым встречам с Рубальским, к сближению с ним? Виктор Игоревич в свое время дал рекомендацию в Союз и выказывал покровительство в разных писательских вопросах, они даже общались на «ты», хотя их отношения скорее напоминали дружбу между школьниками, без всяких движений в сторону, свойственных для взрослых мужчины и женщины. А Витя, безусловно, привлекал ее как мужчина. И то, что он женат, вряд ли можно считать непреодолимой преградой для чувств, если не выстраивать далеко идущих планов. Но с его стороны никаких знаков не замечалось, хотя Маргарита и демонстрировала определенную готовность к сближению.
Зазвонил мобильный. Маргарита взглянула на экран: снова Кристи!
— Привет, Кристи! Случилось еще что-нибудь?
Разве просто так нельзя позвонить, поболтать? Ты чем занимаешься? Да вот занималась распечаткой рукописи, подготовкой документов для конкурса. Говоря по правде, обижена на тебя. Завтра последний день сдачи работ, а я узнаю об этом в последний день от Виктора. Он сказал, что ты должна была всех оповестить. Тем более ты же знала, что я только что закончила новый роман!
Кристина не была уверена, что действительно не сообщила Маргарите о конкурсе, но было бы нелепо признаваться в этом. И она, повышая голос, поспешно заявила:
— Я тебе раза три напоминала, но ты всегда вполуха меня слушаешь, все в каких-то эмпириях витаешь!
— Неужели? Да, бывает, что я задумаюсь и ничего вокруг не слышу, не вижу. Ты должна была от меня обратную связь получить в таком случае. Ну ничего, я еще успеваю подать, хотя времени тютелька в тютельку. Я уже все материалы подготовила, а сейчас баловством займусь.
— Баловством — это чем?
— Решила стены своими дипломами украсить. Мне рабочие и планку специально под дипломы-грамоты на стену прибили.
— Ну и похвастушка ты, Марго, молодым фору дашь! — пошутила Кристина. — Свободного места на этой линейке, уверена, не будет при твоей-то коллекции наград и дипломов! Это все свидетельствует, что у тебя занижена самооценка.
— Наверно, так и есть! Награды помогают мне почувствовать себя уверенней.
— Не понимаю я тебя. Столько романов накатала!
— Так большинство под чужими именами вышли.
— Ладно, не будем снова воду в ступе толочь. Кстати, а ты сообщила своим студентам о переезде курсов, если они не внесут дополнительную сумму?
— Конечно. Георг затеял коллективное письмо в администрацию города, но скоро сказка сказывается… Я на следующее занятие группу к себе домой пригласила.
— Куда же ты их сажать будешь, у тебя еще и мебели нет?
— Надеюсь, что диван уже привезут, а нет — матрас твой сгодится. Я его уже вполне оценила. Спасибо тебе за него.
— Я же говорила, что выход всегда найдется! И раз такое дело, ты не против, если я приду, послушаю ваш урок? Вы когда собираетесь, по расписанию? Ты предупреди, если время смените.
— Странная идея. Хорошо, приходи тоже.
Маргарита отключила телефон, чтобы без помех закончить украшение комнаты. Развесила оставшиеся грамоты, награды перемежались с фотографиями, где Маргарита стояла среди писателей, чье имя было на слуху. Но ей самой принести известность могло только присуждение главной литературной премии года.
* * *
На следующий день она привезла бумажную рукопись и электронный вариант в Союз и прошла прямиком в кабинет Рубальского. Он сидел за письменным столом в большом кабинете, ему великоватом, так что смотрелся председатель секции прозы каким-то одиноким на фоне книжных шкафов вдоль стен. Снова пожурил за рассеянность:
— Устал я, Марго, за каждым из вас смотреть, как в детском саду! Сказано было: последний день подачи материалов — пятнадцатого сентября, это же не значит, что до последнего тянуть надо. Вот и ты туда же.
— Я вчера впервые услышала от тебя, что уже дедлайн, конец приема рукописей. Мне и о начале никто не сообщил.
— Не надо мне морочить голову, Марго. Всем сообщили, а тебе нет. Вот у меня весь стол завален вашими работами!
Виктор Рубальский, в отличие от других писателей, пренебрегающих внешним видом, всегда был одет с иголочки, в костюме и при галстуке — не зря ему доверили руководить секцией прозы. Аккуратная русая бородка придавала ему облик классика. Хотя он, как и Маргарита, тоже не обладал широкой известностью, его хорошо знали в официальных литературных кругах. Недавно, когда отмечали добрый мужской юбилей — пятьдесят лет, его даже наградили правительственной наградой.
Маргарита Андреевна стояла, виновато опустив голову. Даже ее статная фигура, казалось, потеряла свою стать. В обтягивающей бедра юбчонке выше колена, цвета асфальта и светлой полупрозрачной блузе она казалась пионеркой, забывшей надеть галстук и сейчас получающей нагоняй от вожатого. Маргарита теребила золотой крестик на шее, будто искала в нем спасение от гнева коллеги по перу. Обидно слушать несправедливые упреки, тем более от человека, которому симпатизируешь. Он, отчитав проповедь, уткнулся в бумаги. Маргарита Андреевна взяла со стула свой плащ:
Ознакомительная версия. Доступно 11 страниц из 52
