– Нет, пока не увидел вампира Варни. И, как я уже говорил вам, сейчас я уверен, что он – тот человек.
– Это самая странная байка, которую я когда-либо слышал, – сказал адмирал.
– Н-да, весьма необычные обстоятельства, – сказал Генри.
– Вы заметили в чертах его лица, – сказал доктор Чиллингворт, – странный искаженный взгляд?
– Да, да.
– Он вызван спазматическим сокращением мышц в момент повешения. Это у него никогда не пройдет. И этот взгляд вызван отнюдь не вампиризмом.
– А тот человек, который сейчас находится вместе с ним в доме, доктор, – сказал Генри, – это тот самый палач, который повесил его?
– Он самый. Именно он сказал мне, что после того как я уехал, он присмотрел за оживленным человеком и завершил то, что я почти сделал. Он заключил с ним сделку. В соответствии с этой сделкой оживленный должен был ежегодно выплачивать ему крупную сумму денег. Варни платил всегда, хотя палач совершенно не знает, где тот брал деньги.
– Это очень странно. Но слушайте! Слышите голоса злобно ругающихся людей?
– Да, да, они встретились. Давайте подойдем к окнам. Мы сможем услышать что-нибудь из того, что они говорят друг другу.
Глава LXXVIIIПеребранка Варни с палачом в доме. – Взаимная договоренность
Сразу после того как доктор закончил свое удивительное откровение по поводу сэра Френсиса Варни, откровение, которое совсем не опровергало утверждение, что Варни – действительно вампир, и даже было еще одним доказательством того, что это существо может быть оживлено после смерти, стало ясно, что в доме происходила громкая перебранка.
Втроем они осторожно подобрались к окнам замка, чтобы послушать, что там происходит. Вскоре они отчетливо услышали громкий и злой голос палача, который говорил:
– Я не отрицаю, что ты сдержал слово, в соответствии с нашей сделкой, которая, как ты говоришь, была выгодной. Но я не понимаю, почему это обстоятельство должно ограничивать мои действия?
– Но что ты здесь делаешь? – сказал с нетерпением Варни.
– А что делаешь ты? – закричал другой.
– Нет, не отвечай вопросом на вопрос. Я тебе говорю, что у меня очень специфическое и очень важное дело в этом доме. А у тебя нет никаких мотивов, кроме любопыства.
– А разве у меня здесь не может быть очень серьезного и очень важного дела?
– Это невозможно.
– Знаешь, я легко могу применить такие слова и по отношению к тому, что ты называешь «важным делом». Я останусь здесь.
– Нет, не останешься.
– Ты применишь силу, чтобы заставить меня уйти?
– Да, хотя я не хочу поднимать на тебя руку. Но я вынужден буду это сделать. Я тебе говорю: я должен быть в этом доме один. У меня очень специфические причины для этого, причины, от которых зависит моя дальнейшая жизнь.
– Твоя дальнейшая жизнь? Скажи мне, как тебе удалось приобрести такую ужасную репутацию здесь в округе? Всюду, куда бы я ни пошел, все говорят о вампире Варни! Они безоговорочно верят в то, что ты принадлежишь к этому страшному роду, питаешься человеческой кровью и время от времени посещаешь могилу, где тебе давно уже надлежало лежать.
– В самом деле?
– Да. Ради чего, я не могу понять, тебе нужно было выдавать себя за вампира?
– Выдавать себя, ты сказал? Разве из того, что ты обо мне слышал и из того, что ты обо мне знаешь, ты не сделал вывод о вероятности того, что я не выдаю себя за вампира? Почему ты думаешь, что я не вампир? Посмотри на меня. Разве я похож на обитателей земли?
– Если честно, то нет.
– Тем не менее, как ты видишь, я нахожусь на ней. Не сомневайся в том, что может противоречить твоим теперешним убеждениям.
– Я не расположен поступать так. И я не отрицаю, что такие страшные существа, как вампиры могут существовать. Тем не менее, принадлежишь ты к этому страшному классу существ или нет, я не уйду отсюда. Я хочу договориться с тобой.
Варни молчал. После непродолжительной паузы палач заявил:
– Есть люди, которые даже сейчас наблюдают за домом, нет сомнений, что они видели, как ты входишь.
– Нет, нет, я убежден, что кроме тебя здесь никого нет.
– Тогда ты ошибаешься. Доктор Чиллингворт, о котором ты кое-что знаешь, – здесь. И ему, как ты сказал, ты не причинишь никакого вреда, даже чтобы спасти свою жизнь.
– Я знаю его. Ты рассказывал, что именно ему я обязан своей жизнью. И хотя я не считаю человеческую жизнь великим даром, я не могу поднять руку на человека, который, независимо от того, с какими намерениями, вырвал меня из лап смерти.
– Честное слово, – прошептал адмирал, – в этом парне есть кое-что, что мне нравится, в конце концов.
– Тише! – сказал Генри. – Слушайте их разговор. Мы бы ничего не поняли, если бы доктор не рассказал обо всем.
– Да, я очень вовремя рассказал вам обо всем, – сказал Чиллингворт, – кажется.
– Так ты, – сказал палач, – выслушаешь мои предложения?
– Да, – сказал Варни.
– Тогда пойдем, я покажу тебе что-то. Я думаю, что ты изменишь свое мнение о моем мотиве. Сюда, сюда.
Они удалились в какую-то другую часть особняка и звук их голосов постепенно стих, поэтому наши друзья так и не узнали, что же было этим мотивом, который побуждал вампира и палача, вместо того, чтобы уйти в другое место, прийти к какому-то взаимному соглашению, Чтобы оставаться вместе.
– Что же теперь делать? – сказал Генри.
– Ждать, – сказал доктор Чиллингворт, – ждать и спокойно наблюдать. Я не вижу больше ничего, что можно сделать, соблюдая при этом технику безопасности.
– Но чего же ждать? – сказал адмирал.
– Ожидая мы, возможно, что-нибудь узнаем, – ответил доктор, – поможете мне поверить, что мы не узнаем ничего, если прервем их.
– Хорошо, хорошо, пусть будет так. Кажется, у нас нет других путей. Но когда кто-то из них или, они оба появятся и захотят уйти, что делать с ними тогда?
– Тогда их нужно будет схватить, и чтобы сделать это без кровопролития, нам потребуется много силы. Генри, ты не можешь попросить своего брата и Чарльза, если он достаточно оклемался, прийти?
– Конечно, л Джека Прингла.
– Нет, – сказал адмирал, – мне здесь не нужен Джек Прингл. С ним покончено, навсегда, Я решил вычеркнуть его из своих корабельных книг. Мне с ним больше нечего делать.
– Хорошо, хорошо, – сказал доктор, – тогда его не надо. Тем более, что скорее всего, он придет пьяным. Нас итак будет, дайте посчитать, пятеро без него. Этого будет достаточно, чтобы захватить двоих.
