Когда я первый раз заступил на дежурство по управлению, то специальных дежурных бригад еще не было. Был только один штатный дежурный, которому в помощь выделялись сотрудники разных служб по графику.
— Спустись подменить! Пообедать хочу. Сел я за пульт, глаза разбегаются. Кнопки, лампочки. Одних телефонов штук сорок. Правда, на каждом написано, чей это аппарат. Этот начальника, эти замов. По этому аппарату надо отвечать так, по этому этак…
— Ты, самое главное, вот этот, — ткнул на телефон начальника управления, — хватай первым. Если после третьего гудка снимешь трубку, считай, что не жилец.
Совсем запутал. Сижу, потею от страха. За спиной вся Москва. Можно сказать, на моих плечах. Вдруг за окном — «фау-фау-фау»! — пожарные куда-то поехали.
И тут же звонок инфарктника — шеф! Хватаю трубку.
— Куда поехали пожарные? Срочно выяснить и доложить! — и кладет трубку.
А бог их знает куда. Сижу, горюю. И звонить куда — тоже не знаю. Ну, к примеру, позвоню в 01 и что спрошу? Подумают: «Сумасшедший!» Караул просто.
А тут, на мое счастье, дежурный пришел.
Рассказываю ему про свою беду. И чувствую себя не опером, а козлом последним, который элементарный вопрос решить не может.
А тот на меня не глядит. Берет трубку прямого аппарата и бодро докладывает:
— Товарищ генерал, девятая рота проводит учения.
Тот что-то буркнул и дал отбой. У меня аж дыхание от восхищения перехватило. Вот школа!
— А я и не знаю. Ну скажи, зачем генералу знать, куда поехали пожарные? Ему-то это зачем? — И дежурный улыбнулся. — Запомни, сынок, оперативная обстановка такова, как ее доложишь.
Позже я убедился: совет хороший! Сам им пользовался.
Не ходи в разведку с золотом
Однажды во время моего дежурства по Управлению КГБ приходит в приемную хорошо одетая посетительница лет двадцати восьми. Симпатичная, можно даже сказать, красивая, только от слез глаза опухшие.
Посетительница нервно теребит в руке платочек и, давясь от слез, говорит:
— Понимаете, товарищ дежурный, такая история… как бы сказать… плохая история, даже стыдно рассказывать.
Успокаиваю:
— С хорошими историями к нам не ходят. Вот, попейте воды, не волнуйтесь, спокойно все расскажите. Мы вас поймем и постараемся помочь.
Выпила девушка стакан воды, вздохнула, набралась решимости и рассказала волнующую историю.
— Я главный бухгалтер солидного учреждения. Недавно возвращалась со службы домой. Вдруг в метро ко мне подошел мужчина лет сорока, сам в кожаном пальто, хорошая обувь, модная шляпа. Роста высокого, из себя интересный. Держится уверенно, словно знает, что никто перед ним не устоит. Ну, наговорил мне комплиментов, дескать, всю жизнь меня искал, мой образ ему во сне являлся. Красиво так говорит. И если я не оставлю ему номер моего телефона, то он обязательно из табельного оружия пустит себе пулю в лоб. А это говорит, большой удар по престижу страны будет, поскольку он важным делом занят. Заинтриговал меня. Я спрашиваю:
— Какое это важное дело?
Мужчина скромно опустил глаза и обещал:
— Когда мы подружимся, то вы много обо мне узнаете любопытного, не подлежащего разглашению. Не обижайтесь, дорогой товарищ, я пока вас мало знаю. А что вы мне ужасно понравились — это истинная правда. Вы идеал чистой красоты.
Говорю шутливо:
— Зачем вам стреляться, да еще из табельного оружия? Я девушка не замужняя, одинокая, детьми не обременена. Вот вам мой номер телефона, звоните, по вечерам я дома, а зовут меня Лена.
Уже на другой день позвонил этот ухажер, назвался Василием Ивановичем. Говорит:
— Не желаете, Лена, в Дом кино со мной завтра сходить? Там будет просмотр нового американского фильма, весь бомонд прикатит.
…Наша дама, разумеется, охотно согласилась.
Так началась эта дружба с веселым продолжением.
* * *
Дело молодое. Завязался между ними роман.
Этот Василий Иванович сводил ее в Дом кино. Гам он раскланивался налево и направо. Затем провели вечер в роскошном ресторане «Барвиха», что в Николо-Песковском переулке, где кофе подавали в серебряном кофейнике.
У Лены голова кругом пошла, подругам о замечательном ухажере рассказывает. Подруги спрашивают:
— Он что, Лен, твой жених?
— Ну, девчата, вы прям сразу «жених»! Так, знакомый. Но намеки делал.
— А кем он работает?
— Василий Иванович сам молчит, а мне спрашивать стыдно. Еще подумает, что я опутать его хочу.
— Ты, Ленка, все же спроси, уточни. Мало ли что он хорошо одет, может, фарцовщик какой! Или, хуже того, валютчик.
Ведут они такой треп местного значения, а тут телефон голос подает. Точно — сам Василий Иванович звонит. Обещал за Леной после работы заехать. И многозначительно добавил: «Есть серьезный разговор!»
* * *
На этот раз у Василия Ивановича вид был торжественный и сосредоточенный.
Они шли по Сретенскому бульвару. Чтобы нарушить молчание, Лена, слегка стесняясь, спросила:
— Василий Иванович, интересно узнать, вы кем работаете?
Ухажер остановился, взял Лену за руку, долго и многозначительно молчал, наконец, произнес:
— Об этом я хотел сегодня поговорить с вами. — Сделал Василий Иванович серьезное лицо, оглянулся и страшным шепотом сказал: — Поклянитесь родной Коммунистической партией, что никому не скажете.
— Клянусь! — торжественно произнесла Лена, а у самой даже сердце от волнения сильней заколотилось.
— Вы заметили, что я не приглашаю вас к себе в гости? А знаете почему? Потому что по роду своей деятельности я живу на, гм-гм, как бы это выразить, одним словом, я живу на конспиративной квартире. Я тайный советский разведчик самого секретного управления «Икс». Сейчас готовлюсь для заброса в тыл врага с важным заданием от самого, — неопределенно ткнул пальцем вверх. — Только, — прижал палец к губам, — даже на допросе — ни гугу! Иначе меня — пиф-паф! В расход — за разглашение. У нас с этим очень строго, не церемонятся. Я вас полюбил и потому не могу держать от вас, Лена, секретов.
