Князь Тимерийский рассыпался в комплиментах по поводу наряда ее величества и прекрасного ожерелья, украшающего прекраснейшую из шеек. Королева Асольда была столь любезна, что позволила князю осмотреть огромный черный камень, венчающий всю композицию и лежащий уже даже не на шее, а значительно ниже. Камень отлично был виден и с пяти шагов, в этом магистр готов был поклясться, но молодого человека, видимо, в этот момент разбил приступ близорукости.
И вновь недовольно закаркали старые вороны, когда королева разволновалась невесть отчего и камень буквально ходуном заходил на ее пышной груди, мешая князю сосредоточиться в своей любознательности. Видимо, труды утомили князя, на лбу его выступили мелкие бисеринки пота, а лицо внезапно побледнело.
– Это бывает,– объяснил он дамам, слегка отдышавшись.– Последствия межзвездного перехода.
Королева Асольда вызвалась было вытереть пот с чела Героя, но появление на горизонте короля Птаха XXI помешало ей оказать посильную помощь ближнему. Тем не менее она благосклонно простилась с будущим зятем и ушла в замок, сопровождаемая щебетом встревоженных пташек и злобным карканьем старых ворон.
Князь Тимерийский, утомленный, видимо, оказанным ему приемом, присел у куста роз унимать сердцебиение, а достойнейший Пигал поспешил навстречу королю Птаху, рассыпая на ходу слова восхищения в адрес его прекрасной жены Асольды, добродетельнейшей из добродетельных, прекраснейшей из прекрасных.
– Увы, увы,– остановил разбежавшегося магистра король Арлиндии.– Добродетель вещь хрупкая.
– Что ценно, то и бьется,– охотно согласился достойнейший Пигал.
– Значит, я могу рассчитывать на твою поддержку, ученейший магистр?
Король Птах взял под руку польщенного сиринца и отвел подальше от розового куста, подле которого скучал Андрей Тимерийский, не удостоенный высочайшей откровенности. В общем, это было понятно, поскольку речь шла именно о нем. Достойнейший Пигал настаивал на природной скромности молодого человека, тогда как его величество в ней сомневался. В результате довольно бурных дебатов собеседники пришли к соглашению, что князь Тимерийский покинет замок завтра поутру, а всю эту ночь Пигал вместе с королем Птахом отстоят на страже у дверей Асольды Мессонской. Свое упрямство магистр обосновывал тем, что ему сегодня ночью обязательно нужно провести магический сеанс, дабы выяснить точное местонахождение Елены Арлиндской. Его величество настоятельно советовал сиринцу сходить сейчас же в порт и нанять судно, чтобы не терять завтра время. Этот совет арлиндского монарха был принят достойнейшим Пигалом с благодарностью.
Князь Тимерийский на предложение магистра прогуляться в арлиндский порт откликнулся охотно, однако хорошего собеседника из него не получилось. Андрей был молчалив, задумчив и чем-то явно озабочен. Настолько, что не моргнув глазом прошел мимо таверны, в которую приглашал его магистр, чтобы промочить горло. Сиринцу пришлось окликать его дважды. Вот еще новости: уж не влюбился ли человек молодой в юную кривляку Асольду Мессонскую? В планы достойнейшего из мудрых это никак не входило. Нет, король Птах прав: увозить надо князя отсюда, и как можно скорее.
Вино в таверне было неплохим, однако его достоинства сильно преувеличивались хозяином, а цена и вовсе оказалась неприличной. Пока магистр объяснял неразумному кабатчику несуразность предъявляемых им претензий, Андрей Тимерийский равнодушно скользил глазами по залитым вином и пивом столам и прокопченным стенам, которые если и были когда-то белены, то, вероятно, очень давно, так давно, что и сами об этом забыли. В подобной дыре князю бывать еще не доводилось. От не слишком опрятных посетителей пахло потом, вином и почему-то рыбой.
– Мы находимся в арпинском порту, на берегу Великого Ливийского океана,– напомнил ему Пигал, завершивший наконец дискуссию с хозяином.– А эти пахнущие рыбой люди помогут нам проникнуть в его тайны. Я уже договорился с хозяином, он сведет нас со шкипером вполне приличной шхуны.
– И куда мы поплывем? – выказал некоторый интерес к вопросу, волнующему Пигала, князь Тимерийский.
Честно говоря, магистр и сам пока что точно не мог ответить на этот вопрос. Сведения, собранные им за два дня, давали довольно ясную картину происшедшего, но, к сожалению, ни на йоту не приблизили способнейшего дознавателя Светлого круга к раскрытию страшной тайны. Сиринцу оставалось только уповать на свое искусство магистра Белой магии да на благосклонное расположение звезд. По косвенным уликам мессонский корвет пропал где-то в районе Асейских островов, и если с помощью Белой магии не удастся вычислить более точно местонахождение Елены Арлиндской, то поиски придется вести почти вслепую именно там.
– Гиблое место,– поведал Пигалу человек в просоленной морской водой брезентовой куртке и с красным, как Рамос на закате, лицом.– Не каждый шкипер согласится доставить вас туда. Разве что за очень большие деньги.
– Ты себя имеешь в виду? – холодно полюбопытствовал князь Тимерийский.
– Летучий Зен,– вежливо представился незнакомец.– Летучий – это прозвище, Зен – имя. Моя шхуна «Жемчужина Арлиндии» к вашим услугам, благородные господа.
– За золотом дело не станет,– обнадежил нового знакомца Пигал.– Король Птах взял на себя все расходы.
– Я не потребую с вас чрезмерной платы, поскольку являюсь горячим сторонником Елены Арлиндской и короля Птаха.
– А что, в Арпине у короля есть и противники? – удивился Андрей.
– Если благородный господин изволит повернуться к выходу, то сможет полюбоваться на них собственными глазами.
Сиятельный Тимерийский внял совету и, похоже, сделал это вовремя. Человек десять весьма решительно настроенных, вооруженных мечами и кинжалами оборванцев двинулась к его столу без приглашения. Впрочем, под рваной одеждой на них были кольчуги. Летучий Зен воспользовался паузой и скользнул под стол. Там же вскоре оказался и магистр, но не по своей воле, а сбитый с ног могучим ударом. Так, во всяком случае, он утверждал потом, и поскольку никто из очевидцев его слов не оспаривал, то, скорее всего, так оно и было. Князю Тимерийскому места под столом уже не нашлось, и волей-неволей ему пришлось выдерживать натиск нападающих в одиночку. К удивлению Летучего Зена, чужак даже не потрудился обнажить меч, зато удары его холеных рук оказались просто сокрушительными для нападавших. Не говоря уже об ударах ног, ибо чужак умело дрался и ногами, расквасив шутя пару излишне назойливых морд. У предводителя нападающих князь сначала выбил меч, а потом очень изящно снял и голову. Словом, это был очень и очень способный по части мордобития молодой человек. Буквально через пять минут оборванцы отхлынули, унося раненых. Троим, похоже, уже никогда не суждено было подняться. Летучий Зен быстро обшарил их карманы не без пользы для собственного кошелька.
– Люди Гига Сигирийского,– сказал он князю, поднимаясь с пола.– За вами, видимо, следят.
– Мерзавцы,– простонал достойнейший Пигал.– Я был буквально сбит с ног.
– Бывает,– посочувствовал ему Тимерийский, допивая вино.
