Никто не двинулся с места. Людей как будто парализовал ужас происходящего. Они просто стояли и смотрели на меня, не делая ни малейшей попытки исполнить приказ.
Если бы я был настоящим королем — признанным лидером и авторитетом, или самым великим и отважным воином, то, возможно, силой одного только слова смог бы заставить их подчиниться. Но я был практически одним из них. И лишь в силу обстоятельств был вынужден взвалить всю полноту ответственности на свои плечи.
— Если вы не подчинитесь, — мой голос звучал устало, бесцветно, — я один пойду в лагерь имуров, лишусь части души и присягну на верность лордам Хаоса. Пускай это ничего не изменит и они все равно уничтожат наш город, но, после того как я попаду в ад, по крайней мере, на моей совести не будет четырех тысяч невинно загубленных душ. Со своей стороны я сделал все, что мог.
— А тебе, Лавен, — обратился я к фермеру, — и всем остальным тоже придется отвечать только перед своей собственной душой и совестью за то, что вы позволили убить ваших детей.
После этих слов все как будто очнулись от транса. Толпа зашумела, заволновалась, гневно закричала, но...
И все же они сделали все, как я приказал. Мужчины рассчитались на «первый-второй» и, разделившись на две равные группы, бросили жребий. Монета упала на решку, и для одной половины это означало продолжение жизни, а для другой послужило пропуском в ад...
А спустя еще два с половиной часа люди — тысяча человек — навсегда покинули свою родину, чтобы раствориться в вихре Хаоса, окутавшего землю. Тысяча призраков шествовала по улицам родного города — еще не мертвых, но уже и не живых — под аккомпанемент стонов и непрекращающегося плача родных и близких. Тысяча людей, которые предали все остальное человечество и Альянс светлых рас. Тысяча изгоев. Тысяча отщепенцев. Тысяча обреченных, выкупивших своими жизнями и душами жизнь и свободу своего народа.
Кто мог бы осудить их за то, что они сделали? Пожалуй, никто, при условии, если бы кто-то захотел выслушать и понять наши мотивы. Но никто не мог нас услышать, и никто не хотел нас прощать — тысяча людей из племени Сави вместе со своим предводителем, Хрустальным Принцем, были отныне и навеки прокляты всеми землями и народами, поддерживавшими Альянс.
Впрочем, и силы Хаоса, под знамена которых мы встали, тоже всегда недолюбливали нас — жалких никчемных людишек. Предателей, поступившихся зовом крови. Предателей, пошедших против своих же соплеменников. Предателей, поступок которых стал притчей во языцех для всего подлунного мира. Нет, определенно даже среди своих новых союзников — орков, гоблинов, варгов, имуров и прочих — лучники племени Сави пользовались вполне заслуженным презрением.
Мы были прокляты и ненавидимы абсолютно всеми. Но, вместо того чтобы стать слабее, мы лишь еще больше сплотились. Стали если не сильнее, то, по крайней мере, ожесточеннее. И, может быть, именно это качество помогло тысяче лучников умереть не сразу, а продержаться чуть больше двух месяцев — достаточно короткого отрезка времени для мира и неизмеримо большого, когда речь идет о войне.
Глава 2
Война...
Нет ничего глупее и бессмысленнее, чем ожесточенное истребление одних видов живых существ другими. Уничтожение миллионов жизней, брошенных в кипящий водоворот событий по чьей-то нелепой прихоти. Но что, пожалуй, самое главное во всем этом непрекращающемся безумии: война — это не подвиги отважных рыцарей, красиво воспетые талантливыми бардами, не романтика эпических сражений и не патетика красивых слов. Война — это кровь, грязь, смерть и подавляющая, непроходящая, отупляющая усталость, усталость даже не от самих битв, а от ежедневных многочасовых марш-бросков по бескрайним равнинам Алавии — части суши, издревле контролируемой светлыми силами.
Прошло два месяца с тех пор, как мы покинули родную долину и вступили в великое противостояние рас, конечной целью которого было полное уничтожение одной из сторон. Причем это был не обычный вооруженный конфликт, какие время от времени сотрясают отдельные страны и даже континенты, это была тотальная война на истребление, конечной целью которой было не завоевание и покорение территории противника, а его полное, повсеместное уничтожение.
Никто не знал, какими соображениями руководствовались лорды Хаоса, бросившие свои легионы на приступ Алавии, никто не знал и чем все это может кончиться, но все, от последнего солдата до самого главного полководца, планировавшего завоевательную кампанию в целом, чувствовали, что после этой ужасной войны мир уже не будет прежним. Какая бы сторона ни победила — тонкая ткань мироздания должна будет измениться. Все необратимо сдвинулось. Цели, верования, идеалы, принципы, наше сознание и даже сам мир...
Даже сам мир сдвинулся, и то, что еще вчера казалось немыслимым, сегодня уже никого не удивляло.
Эльфам не было равных в стрельбе из лука, к тому же лес был их домом. Какая бы великая армия ни вторглась в необъятные просторы юго-восточных лесных массивов, занимающих пятую часть Алавии, она ничего не смогла бы сделать против призраков, бесшумно стреляющих из-за деревьев, стремительно появляющихся то в одном месте, то в другом и так же неожиданно исчезающих. Нет. Противостоять эльфам в лесах могли только ворги — огромные злобные существа, отдаленно напоминающие волков. Но их было слишком мало, чтобы решить эту проблему.
Поэтому завоеватели, будучи не в силах справиться с противником, решили взяться за дело с другой стороны — уничтожить лес.
В бесконечно длинном обозе нашей армии, обессилевшие от жары и перегрузок, замученные хлыстами погонщиков, несчастные вьючные животные тащили огромные бочки с грязно-черной маслянистой жидкостью, с помощью которой поджигались леса. Шаманы орков вызывали смерчи, гнавшие огонь все дальше и дальше в глубь вековой чащи. И с тем, что было не под силу многотысячной армии, легко, почти играючи, справлялся вездесущий огонь.
Если бы не друиды и лесные духи, препятствующие распространению пожаров, великий лес, крепко вросший корнями в землю Алавии чуть ли не со времен ее основания, сгорел бы за пару недель. Но магия противостояла магии, стихия — стихии, поэтому, несмотря на изнуряющую летнюю жару и отсутствие дождей (подозреваю, и здесь не обошлось без темных магов), лесные пожары не распространялись стремительно по всем направлениям, а постепенно затухали. И если бы не постоянная подпитка горючими материалами из обоза нашей огромной армии, провонявшей отвратительными парами смерти, они бы вообще сошли на нет в течение одного, максимум двух дней.
Но черная вонючая жижа все текла и текла нескончаемым грязным потоком, отравляя и выжигая все, к чему прикасалась. Спустя полтора месяца одна десятая часть огромного лесного массива была выжжена дотла. При сохранении подобных темпов армии Хаоса потребовалось бы чуть более полутора лет, чтобы навсегда уничтожить главную твердыню и оплот лесных эльфов.
А что такое год или два для практически бессмертных лордов Хаоса и большинства их приспешников? Так, ничтожная капля в необъятном море. Мимолетное мгновение, которое можно даже не заметить в мелькании бесконечной череды веков... Нет, Хаос можно обвинить в чем угодно, только не в глупости. Мои новые хозяева знали, что делали.
