Ознакомительная версия. Доступно 20 страниц из 97
Судя по тому, как быстро она приехала, в какой-то степени Андрей до сих пор оставался ее хомячком. И он не удивился, осознав, что это ему приятно – где-то, как-то, со множеством больших и малых оговорок, но все-таки приятно, а не наоборот. Хотя три года назад, устав от постоянных капитуляций, которые, увы, не приводили к окончанию военных действий, и подав наконец на развод, он не испытал ничего, кроме облегчения. Из опыта семейной жизни оба вынесли стойкое отвращение к институту брака, но, как ни странно, не друг к другу. Они продолжали встречаться – изредка, под настроение и когда не было других вариантов – и, как уже упоминалось выше, спешили друг другу на помощь по первому же зову.
Чем не городская идиллия начала двадцать первого века?
Отголоски ведущихся в районе ординаторской военных действий смолкли.
– Уделала, – держа в руке наполовину очищенный апельсин, констатировал Мишаня. – Вот это женщина! Не баба, а шестиствольный миномет. Жена?
– Бывшая, – с трудом садясь на постели, признался Андрей. Сесть оказалось по-настоящему тяжело, остаться в этом положении – еще тяжелее, но он крепился, потому что мог предсказать дальнейшее развитие событий с точностью до седьмого знака.
– Понимаю, – слегка его удивив, сочувственно изрек Мишаня. – Сковородкой по черепу – это еще не самое страшное. Хуже, когда прямо по мозгам – с утра до вечера, каждый божий день…
По уму, следовало бы посоветовать ему помалкивать и не совать нос не в свое дело, но Андрей промолчал: сосед хотел, как лучше, и не заслужил такой отповеди. Кроме того, его реплика, хоть и не могла считаться образцом высокого стиля, ничего, кроме голой правды, не содержала. Да и практически неизбежных в такой ситуации советов: учить ее надо, кулаком учить, чтоб знала свое место, – не поступило, из чего следовало, что Мишаня не так туп и неотесан, как можно подумать, глядя на его кричаще-яркий спортивный костюм, небритую челюсть и щербатую ухмылку.
Андрей как раз напоминал себе, что и сам в данный момент выглядит ничуть не лучше, когда в палату вернулась Марта. Волосы ее развевались, белая накидка трепетала за спиной, как крылья воинственного ангела, а в руке вместо пакета с апельсинами, содержимое которого стараниями хлебосольного Мишани уже распространилось по всей палате, была черная спортивная сумка.
5
Фляжка была блестящая, серебристая, обтянутая темно-коричневой тисненой кожей. Она появлялась на свет в самые неожиданные моменты, и всегда это происходило так, что Женька не успевал засечь, откуда, собственно, она берется. С учетом того обстоятельства, что Шмяк, по идее, лечился здесь от алкоголизма и сопутствующих психических расстройств, его манипуляции с флягой выглядели довольно загадочными и рискованными. Они явно шли вразрез с предписаниями лечащего врача и незыблемыми, как законы физики, правилами внутреннего распорядка пансионата. Более того, они противоречили словам и действиям самого Шмяка, который явился сюда добровольно – просто приехал один, на такси, без конвоя, состоящего из утомленных его пьяными выходками родственников, и отвалил сумасшедшие деньги за то, чтобы его избавили от пагубного пристрастия и, по его собственным словам, «подкрутили винтики в черепушке».
Кое-какие предположения на этот счет у Женьки Соколкина имелись, но он предпочитал держать их при себе. Что толку теряться в догадках, если проверить все равно ничего нельзя? Догадки могут быть верными или нет, а задавать вопросы бесполезно – Шмяк в ответ или соврет, или просто отмахнется: отвяжись, сопляк, не твоего ума дело! И между прочим, будет полностью в своем праве. Женька действительно не имел ни нужды, ни желания разбираться в его личных проблемах и обстоятельствах. По-настоящему загадочным представлялось другое: каким образом не иссякает содержимое фляги, к которой Шмяк прикладывается с такой завидной регулярностью?
Шмяк приложился к фляге, сделав приличный глоток, по комнате поплыл резкий запах коньяка.
– Ну, – опустившись в кресло и сделав глубокую затяжку, сказал Шмяк, – рассказывай, что целое утро в кабинете у главврача делал. Постукиваешь, барабанщик?
И, иллюстрируя это оскорбительное предположение, легонько постучал костяшками пальцев по подлокотнику.
Женька не оскорбился: это была одна из любимых и притом самых безобидных шуток Шмяка.
– На кого тут стучать? – пренебрежительно откликнулся он, подчищая тарелку.
– Что за молодежь пошла, элементарных вещей не знают! – Шмяк снова глотнул из фляги и затянулся сигаретой. – Было бы желание, а на кого стучать, всегда найдется. Повариха продукты домой таскает, старшая сестра нарушает правила хранения наркотических препаратов…
– Пациент Шмаков курит в палате и распивает на территории пансионата крепкие спиртные напитки, – не удержавшись, подсказал Женька.
– Вот видишь, – в свою очередь, не подумав обидеться, одобрил его сообразительность Шмяк. – А говоришь, стучать не на кого… Да ладно, шучу. Так о чем вы там с главврачом секретничаете?
– Да какие там секреты! – отмахнулся надкушенным пирожком Женька. – Комп у него снова завис, вот и весь секрет.
Семен Тихонович – нормальный дядька, известный специалист, но в компьютерах шарит, как я в минно-подрывном деле. Как начнет мышкой щелкать, такого нащелкает, что потом за неделю не разгребешь.
– А ты у него, значит, вроде скорой компьютерной помощи, – подсказал Шмяк.
– Ну да, вроде того. Я ему комп в чувство привожу, а он мне разрешает в Интернете посидеть.
– Картинки? – предположил Шмяк. – Видео, приколы… В общем, весь этот мусор. Да? Или, может, порнушка?
Женька залпом допил морс и, развернувшись на стуле, сел лицом к собеседнику. Тема была близкая, хорошо знакомая и где-то даже больная; на эту тему можно было и поговорить, причем не просто на равных, а с чувством своего полного превосходства, поскольку на матерого хакера Шмяк смахивал меньше, чем на кого бы то ни было.
– Интернет часто сравнивают с помойкой, – сказал Женька тоном доктора физико-математических наук, читающего лекцию в сельском клубе. – Это широко распространенное заблуждение – вернее сказать, предвзятое мнение, присущее в основном тем, кто до сих пор даже телевизор включает с опаской – а вдруг взорвется? А Интернет – это целый мир, и в нем, как в любом мире, есть все, в том числе и помойки. Он существует совсем недавно, его еще не успели подмять под себя и взять под контроль те, кто любит всеми командовать. Интернет – это территория свободы. Просто есть люди, которым свобода противопоказана. Это из-за них Интернет обзывают информационной помойкой. Потому что дерьмо всегда плавает поверху.
– Это точно, – неожиданно помрачнев, серьезно сказал Шмяк. – Насчет всего остального – не знаю, тебе виднее. А насчет дерьма, которое сверху, – это ты, брат, попал в самую точку.
– Простая физика, школьный курс, – скромно отказался от лавр первооткрывателя Женька. – И потом, кто ищет дерьмо, обязательно его найдет. Хоть из-под земли достанет.
Ознакомительная версия. Доступно 20 страниц из 97
