— Бывали в Каннах, товарищ полковник? — спросила Дарья, глядя в зеркало.
Тон был вроде нормальный, но Логинов без труда уловил в нем замаскированные нотки осуждения. Поэтому ответил с сарказмом:
— Понятно! — удовлетворившись ответом, кивнула Дарья, еще больше выпрямив спину.
Логинов сказал то, что она хотела услышать, — что все мужики козлы, в крайнем случае — пьяницы, регулярно напивающиеся до беспамятства. Краснов понял, что Виктор так изощренно прикалывается, и улыбнулся, чуть подняв брови.
— Что с карточкой, Серж? — посмотрел на него Виктор.
— Ах да! — кивнул Краснов и быстро достал портмоне. — Вот, товарищ полковник! Корпоративная, нашего торгпредства. Лимит — три тысячи евро в день…
Дарья в зеркале слегка закатила глаза — мол, пустили козла в огород. Виктор за ней, конечно, специально не следил, но годы работы в ФСБ выработали умение при попадании в незнакомую обстановку автоматически подмечать мельчайшие детали.
— А вот пин-код! — протянул Краснов сложенный квадратик бумаги для записей.
Логинов развернул его, глянул на цифры и сунул вместе с карточкой в свой кошелек.
— В Каннах у нашего торгпредства есть апартаменты, их уже должны освободить… — посмотрел на часы Краснов. — Насчет транспорта — выбор за вами. Могу вам отдать Ивана с «Лянчей». Ну или Дарья вас заодно повозит на торгпредском «Ситроене»…
— Что значит заодно, Краснов? — развернулась в кресле Дарья.
— Я имел в виду, заодно с переводом! — пожал плечами Краснов.
— Думаю, вариант с Дарьей в качестве переводчика тире водителя тире гида пока что более предпочтительный, — сказал Виктор. — Надеюсь, я не обидел вас своей формулировкой, Даша?
— Нет. Но впредь, если не трудно, называйте меня Дарьей. И сообщите, пожалуйста, как ваше отчество…
5
— Ну что, Дарья Ефимовна! Вперед! — сказал Логинов, пристегнувшись ремнем безопасности.
Однако Дарья, вместо того чтобы тронуть торгпредский «Ситроен» с места, вперила в Виктора угрюмый взгляд:
— Я же просила называть меня Дарьей!
— А в чем разница? — развел руками Виктор.
— Вы что, думаете, я не понимаю, что вы делаете? Я не собираюсь терпеть ваших подтруниваний…
— Приехали… — сказал Логинов, посмотрев на часы. — Ладно, давайте тогда попытаемся расставить точки над «и».
Снова расстегнув ремень безопасности, Виктор извлек из кармана сигареты. Дарья изобразила негодование, но Логинов и ухом не повел. Щелкнув зажигалкой, он приоткрыл окно и сказал:
— Курить я буду, нравится вам это или нет. Потому что мы на работе. Вы же ведете себе так, как будто я пригласил вас на свидание. Проблема именно в этом…
— А конкретнее?
— Конкретнее, Дарья, вы, как любая женщина, испытавшая негативный опыт в отношениях, ожесточились на мужчин. Но я, простите, никакого отношения к этому не имею. Вы сами выбирали, простите еще раз, ваших мужчин. И, опять же простите, это ваша проблема, что вы выбирали мерзавцев и негодяев. Поэтому переносить на меня свое презрение не стоит. Даже если бы я пригласил вас на свидание. Но я тут вообще-то по работе. Поэтому давайте просто определимся: или вы можете абстрагироваться от моей половой принадлежности, и мы общаемся просто как коллеги-унисекс, или вы не можете этого сделать, и тогда я просто, без объяснений, попрошу другого переводчика. Подумайте, пожалуйста, прежде чем ответить…
Отвернувшись к окну, Виктор выпустил в него струйку дыма. Дарья молча завела двигатель. Виктор, не поворачиваясь, пристегнулся. Дарья тронула машину с места и отъехала от старинного дома, в котором российское торгпредство то ли арендовало, то ли выкупило апартаменты. Виктор по дороге из аэропорта забросил в них свою сумку, и они с Дарьей пересели в компактный и не бросающийся в глаза «Ситроен». Краснов с Иваном на «Лянче» отправились обзванивать из таксофонов источники резидентуры насчет свежей информации по теракту.
Когда «Ситроен» остановился на светофоре, Виктор наконец посмотрел на Дарью и спросил:
— Надеюсь, вы не в молчанку решили со мной играть, а то сурдопереводчик мне ни к чему.
— Чтобы вы выставили меня еще большей дурой? Мерси, достаточно. Я вас недооценила, вы намного умней, чем кажетесь.
— Спасибо. Но это только на работе, — вздохнул Логинов. — В отношениях с женщинами я полный профан…
— Думаю, вы просто кокетничаете. Жорж Дюруа по сравнению с вами наивный дурачок…
— Это который у Мопассана, Жорж Дюруа?
— Который да.
— Да нет, к сожалению, мне до него далеко. Или к счастью… — передернул плечом Виктор.
На светофоре Дарья свернула влево и тут же впереди показались море и жандармы. Море проглядывало впереди-справа, жандармы торчали на обочине у полицейской машины. На боках у них висели пистолеты-пулеметы. И они очень пристально оглядывали все проезжающие машины.
— Арабов высматривают, — сказала Дарья.
— Похоже на то, — согласился Виктор. — Это уже набережная?
— Набережная за поворотом, — указала на следующий перекресток Дарья.
— А ваше посольство как-то не слишком торопится, — проговорил Логинов, вытащив из кармана мобильный.
И именно в этот момент ему наконец позвонил первый секретарь посольства.
— Логинов, слушаю! — тотчас ответил Виктор.
— Только удалось переговорить с МВД, — сообщил секретарь. — Предложение о помощи там восприняли без энтузиазма, но контакт все же дали… Готовы записать?
— Да, — сказал Виктор.
— Моник Бриссо и Гастон Лапланш. Оба из Центрального управления судебной полиции.
— Ясно… Еще что-то?
— К сожалению, это все. Французское МВД не слишком настроено на сотрудничество. Но в любом случае это дело касается России. Так что, если понадобится, будем проявлять настойчивость.
— Понял, спасибо. Посмотрим в процессе. До связи!
Опустив телефон, он сообщил:
— Нам надо найти Моник Бриссо или Гастона Лапланша. Это офицеры Центрального управления судебной полиции, которые расследуют теракт.
Дарья кивнула. Три минуты спустя они приблизились к Дворцу фестивалей и конгрессов. Выглядел тот словно какой-нибудь стандартный районный кинотеатр в каком-нибудь стандартном спальном микрорайоне Москвы, выстроенный в разгар социализма, — серые угловатые стены и никакого величия. Логинов был немало удивлен, и это не ускользнуло от внимания Дарьи.
— Местные жители называют дворец фестивалей «бункером», — сообщила она.
