Ознакомительная версия. Доступно 13 страниц из 63
Дело даже не в прическе. У Саньки длинная стрижка «в свободном полете», то есть волосы как бы взбиты, пряди небрежно уложены, отчего широкоскулое лицо с крупными чертами выглядит дерзким. У Жанны, наоборот, волосы зачесаны назад без всякой челки, поэтому тот же овал лица смотрится более женственным. Да и сама она мягкая, несколько безвольная, но далека от воплощения мужских грез: чтоб жена была не больно языкастой, не напоминала электропилу, основную часть жизни проводила на кухне и мужа обожала. Мужа она обожает, на кухне разве что не спит, а покомандовать любит и пилит его изредка.
Санька тоже явно не из отары покорных овечек, однако понимаешь это, когда узнаешь ее поближе или в определенных обстоятельствах. Многие спокойной девушке приписывают нордический характер и не подозревают, что она упряма, решительна, строптива, не боится рисковать и себя очень уважает.
Глеб с наслаждением закусывал окороком и слушал жизнеописание в формате Тмутаракани, жутко неинтересное, потому что банальное. Санька, приехавшая искать место под солнцем, еще не знала, что Тмутаракань мало чем отличается от города-миллионщика, жизненные принципы-то везде одни и те же.
А она по-хорошему завидовала Жанне, у нее же есть Глеб – большой, добрый и любящий, надежный. Бывают люди, которым безраздельно доверяешь, посмотришь – вроде бы ничего особенного в них нет, обычное лицо, каких тысячи, но выделяешь только таких, как Глеб. Однако Саньке не понравился настрой Жанны, он встревожил ее. Нет, нет, теперь младшая сестра будет рядом и заставит ребенка родиться, иначе Жанна сделает несчастной себя и Глеба, а они этого не заслуживают.
3
Планы Рудольфа полетели в тартарары. Особенно обидно стало, когда небо посветлело, а конца выяснениям не было видно.
Врачи вызвали полицию, мол, так надо, ибо смерть наступила при невыясненных обстоятельствах, пусть те, кому положено, выясняют, сама ли женщина погибла, или ей помогли. Господа полицейские появились, и началось!
На Рудольфа наехали: как посмели вытащить труп на улицу! У того поначалу челюсть отвисла, поэтому на идиотскую претензию, противоречащую общечеловеческой морали, он не в состоянии был дать отпор. Увидев потрясенную физиономию Рудольфа, зареванная Ия чуть не с кулаками кинулась на тупорылого типа при исполнении:
– По-вашему, мы не должны были пытаться спасти Викторию? А если б на ее месте оказались ваша жена, дочь, мать? Вы бы спокойно ждали, когда она окончательно умрет в этой газовой камере?
– Ия, успокойся. – Рудольф обхватил ее руками и крепко прижал к себе, но она в ярости вырывалась:
– Нет, пусть ответят! Вы бросили б друзей умирать? Мы вытащили ее, потому что надеялись… потому что не знали… хотели…
И море слез выдала, искренне горюя.
– Ну, все, все, – крепче прижал ее к себе Рудольф. – Ия, мы с тобой сделали то, что сделал бы каждый на нашем месте, успокойся.
Мало-помалу она перестала рыдать, обняла его за шею, так они и стояли, пока эксперты осматривали труп и гараж.
Труп… Виктория не старуха, не болела, курить бросила, не пила, еще днем Ия обедала с ней в кафе, и вдруг она уже никто, тело, которому не удалось вернуть дыхание, а значит, жизнь. За короткий отрезок времени смерть успела изменить лицо Виктоши своею беспощадной рукой и нанести специфические отметины, которые не позволят ошибиться, принять труп за живого человека. На это было страшно смотреть, поэтому Ия спрятала лицо на груди Рудольфа.
Некоторое время спустя старший группы отозвал его, но Рудольф сначала отвел Ию в машину, после чего мужчины уселись на ступеньки крыльца. Второй полицейский пристроился рядом, уложил на колени папку с чистыми листами, приготовился записывать.
– Рассказывайте, как и почему вы здесь оказались, как обнаружили труп, – тягуче выговорил старший группы.
Рудольф умел излагать лаконично и в достаточной степени убедительно, чтобы стражи порядка не стали пытать его дополнительными вопросами. В сущности, картина была ясна, ведь следов насильственной смерти не обнаружено. Это не первая и не последняя смерть в автомобиле, двигатель которого работает в гараже, хотя автолюбителям должно быть известно, какую опасность представляют выхлопные газы в закрытом помещении. Выходит, грамотных много, а знаний мало. К тому же спозаранок у старшего группы не очень-то голова варила, чтобы задуматься над нелепостью этой смерти.
– Весной тоже было два трупа в гараже, – сказал молодой человек, записывающий показания Рудольфа. – Мужик с бабой не нашли другого места, где заняться сексом. Оба насладились, видимо, решили отдохнуть, задремали и не проснулись. Сын мужика обнаружил трупы, а жена отказывалась его хоронить, обиделась на покойника за измену.
Рудольфу были глубоко безразличны угоревшие любовники, он чертовски устал, как-никак трудился долго, пытаясь оживить Викторию, а шел уже восьмой час утра, и он мечтал поскорее сесть в машину да укатить отсюда.
– Прочтите и распишитесь, – сказал старший группы, зевнув. – И позовите вашу жену…
– Прошу вас, не сегодня, – запротестовал Рудольф. – Вы же видели, в каком она состоянии. Это произошло неожиданно очень… Обещаю привезти ее в райотдел, когда она хотя бы немного придет в себя.
Он начал читать, плохо разбирая чужой почерк, в это время к ним подошел сухощавый мужчина в дымчатых очках, как понял Рудольф, один из экспертов, во всяком случае, на его долю выпала большая часть работы:
– Как будто все чисто, но…
– Что – но? – насторожился старший группы, усмотрев за недосказанностью сомнения по поводу «чистоты» смерти.
– Никак не могу понять, зачем она осталась в гараже.
– Действительно, – встрепенулся Рудольф, не заостривший внимания раньше на этой странности. – Она же домой приехала…
– Ворота открываются наружу, – рассуждал криминалист, – значит, девушка заехала в гараж, вышла из машины, не заглушив двигатель, и прикрыла ворота. Затем она вернулась обратно в салон и, получается, ждала смерти. – Он обратился к Рудольфу: – Когда вы приехали, двигатель еще работал?
– Нет, – ответил тот. – Думаю, заглох перед самым нашим приездом, потому что когда мы открыли гараж, то, стоя на воздухе, чуть не задохнулись от выхлопных газов.
– А как вы догадались заглянуть в гараж?
– Ия звонила Виктории, хотела убедиться, что она дома, раз уж мы приехали. А я стоял возле гаража и услышал ответный слабый сигнал. Кстати, дверца машины была приоткрыта.
– А на каком месте она сидела?
– За рулем. На водительском.
– Самоубийство, – тягостно вздохнул старший группы.
Самоубийство хуже несчастного случая. Предсмертной записки с известным текстом «В моей смерти прошу никого не винить» не нашли, стало быть, предстоит покопаться. Как правило, доказать, что человека довели до суицида, крайне сложно, практически невозможно, но потратить силы и время придется, потому и затосковал старший группы. Однако криминалиста в дымчатых очках что-то не устраивало в этой версии, он пристал к Рудольфу:
Ознакомительная версия. Доступно 13 страниц из 63
