Ознакомительная версия. Доступно 29 страниц из 144
А внизу раскинулся в основном французский город и английская его ипостась, где обрели пристанище люди множества наций и национальностей, наполняющие звуками своих наречий улицы, которые одновременно и смешиваются, и ревниво оберегают свою самобытность, отстаивая собственную культуру в содружестве со всеми другими традициями и обычаями. Они любят этот город, благословенный красотой горы и животворной силой воды, безмятежной и несокрушимой мощью реки Святого Лаврентия, связывающей остров с миром.
Реки прокладывают себе путь по земле на северо-восток к океану, на запад и юго-запад. Восточный приток тянется к югу до озера Шамплен, образуя важный торговый путь с Вермонтом и штатом Нью-Йорк. Построенное здесь еще до прихода «Мэйфлауэра»[5]первое французское поселение — торговая фактория, было связано и с канадским Западом, и с теми землями, которые позднее станут известны под названием Американских Колоний. Так начиналась торговая история города. А позже, когда французы покинули это первое поселение, потому что торговля шла не слишком бойко, остров превратился в известный центр провидцев и миссионеров. Основание самого города было связано с мотивами духовного характера — он возводился как центр обращения дикарей в христианскую веру.
Начиная с эпохи «сухого закона», когда несметные состояния сколачивались благодаря перегонке и контрабанде спиртного в Нью-Йорк, откуда его развозили дальше по всем Штатам, за десятилетия доставки туда же героина и кокаина монреальским преступным синдикатам удалось закрепить за городом печальную славу черного хода в Нью-Йорк. Здесь всегда было легко пересекать границу. Она была открыта для тех, кто умел пользоваться оружием, подкупом и глухими дорогами. С другой стороны, в городе всегда могли найти пристанище те, на кого слишком сильно начинало давить ФБР. Итальянские банды были тесно связаны с нью-йоркскими мафиозными кланами — ведь путь на машине на юг до Нью-Йорка составляет здесь всего шесть часов. Там они наворачивали огромные деньги, особенно когда дела были связаны с наркотиками. Время от времени они обращались к нью-йоркским корешам за помощью, чтобы поприжать дома французских конкурентов. Так у обеих сторон сложилась общая тактика — они всегда работали сообща, так сказать, на международном уровне, поддерживая братские связи с зарубежными товарищами. Как показало время, такое сотрудничество оказалось взаимовыгодным, поскольку никто не знал, когда дома начнутся очередные местные разборки.
Позиции преступников упрочивались, доходы быстро росли, разборки не стихали, жестокость бандитов возрастала. Когда мафия стала сдавать позиции как в Монреале, так и в Нью-Йорке, возникли новые банды, в числе которых особое место заняли «Ангелы ада». Пока в квебекской глубинке они зализывали раны от сильного удара, нанесенного полицией, в городе без лишнего шума сложилась другая байкерская банда — «Рок-машина». В нее вошли многие бывшие мафиози. Когда «Ангелы», проведя перегруппировку и вновь собравшись с силами, решили вернуться в Монреаль, вспыхнула очередная междоусобная распря. Стали сколачиваться и упрочиваться союзные связи. Поскольку из-за мягкого иммиграционного законодательства в Монреале теперь действовало больше русских банд, чем в Нью-Йорке и Майами, вместе взятых, им пришло время определяться, на чьей они стороне.
Инструментами выбора стали бомбы и цепные пилы.
В мирных городских кварталах рвался динамит.
В воскресенья по утрам повсюду в городе звучал перезвон колоколов, чистым победным звоном напоминая жителям о добрых старых временах, но еще многих дикарей предстояло обратить в истинную веру, потому что даже среди раскаявшихся грешников были люди, помогавшие, подстрекавшие, а подчас даже поклонявшиеся преступникам.
Три с половиной месяца спустя после взрыва джипа Джорджа Тернера сержант-детектив Эмиль Санк-Марс сидел за рулем своей ничем не примечательной машины, припаркованной рядом с пожарным краном на улице Эйлмер, поднимавшейся по склону горы в квартале, который в округе называют студенческим гетто. В такой холод редкие пешеходы спешили разойтись по домам. Мороз стоял лютый, люди старались не высовываться на улицу. Квартиры в этом квартале сильно разнились по размеру и стилю, будто их здесь специально собрали, чтобы создать невообразимую архитектурную мешанину. Старые элегантные трехэтажные особнячки стояли бок о бок с новыми крикливыми многоэтажками. Частные домики были зажаты шумными студенческими общежитиями.
Эмиль Санк-Марс совсем продрог в машине, он даже губы от нетерпения покусывал. Его новый напарник десять минут назад ушел купить себе кофе, и ему уже пора было бы вернуться.
— Ох уж этот англичанин, — пробурчал по-английски детектив.
Заметив появившегося на ветру человека с картонным подносом в руках, он выругался вслух. Молодой детектив с трудом шел по тротуару, разбрасывая снег в стороны как битюг-тяжеловоз. Сначала он оперся о дверцу машины, потом взгромоздился на переднее сиденье, предварительно попросив Санк-Марса подержать пенопластовый стаканчик с кофе.
— Идиот, — произнес сержант так, что трудно было понять, по-английски это было сказано или по-французски.
— И что мне теперь надо делать? — не терпелось узнать детективу Биллу Мэтерзу.
— Поставь себе на голову проблесковый маячок, а в пасть заткни сирену.
— Что, простите?
— Мне говорили, что ты неплохой детектив.
— Кто вам это сказал? Я знаю, что у меня все в порядке, но кто именно вам об этом говорил?
— Возьми-ка ты этот поднос, — поддел его Санк-Марс, — напиши на нем: «Полицейский при исполнении секретного задания! Не беспокоить!» — и повесь себе на грудь. Можешь мне поверить, если бы преступников молено было вычислить на глаз так же просто, как полицейских, с преступностью у нас уже давно было бы покончено.
— Хотите, я вам тоже принесу кофе?
— Сходи, сходи мне за кофе… Только не неси ты его мне на картонном подносе так, чтоб пар от него валил, как дым из трубы! Кто может сидеть в машине с выключенным движком всю ночь напролет, когда на улице минус тридцать? — озадачил парня Санк-Марс, — Кто на такое может сподобиться, кроме тупых полицейских? И знаешь, Билл, что я тебе скажу? Плохие парни об этом тоже наверняка догадываются.
Мэтерз сначала согрел руки о стаканчик, потом снял с него крышечку и подул на кофе.
— Знаете что?
— Что?
— Если только полицейские себе хвосты отмораживают, выключив двигатель, давайте наш включим. Тогда это будет менее подозрительно.
— Ты, парень, и впрямь слетел с катушек.
— Но разве это не будет менее подозрительно?
— Мы чем здесь с тобой, по-твоему, должны заниматься? Целоваться?
— Это тоже вызвало бы меньше подозрений, — гнул свою линию Мэтерз.
Ознакомительная версия. Доступно 29 страниц из 144
