и здоровенных волчар, так что просто зафиксировал увиденное и двинулся дальше.
Кто-то скажет, мол, как это так⁈ Три луны! А ты на них только краем глаза взглянул и все. Ну да, так и есть. Три луны. Дальше-то что? Мне от них не холодно, ни жарко. Никак изменить ситуацию я не могу. Ну и хрен с ней тогда, с этой ситуацией.
Есть дела поважнее. А именно — небольшая деревенька, или даже городок какой. Местность холмистая, а у меня невыгодная точка обзора — не получается оценить весь масштаб застройки. Но домишки есть. Света трех лун вполне хватало, чтобы все худо-бедно разглядеть. Хибарки простенькие, почти все одноэтажные. Больше на избушки похожи, но в западном стиле. Стоят разрозненно, вокруг каждой земли соток сорок, не меньше. Значит, все же деревня. Ну да, вон и огороды там, заборы и все такое.
Вот только ни одного фонаря поблизости. Электричества у них нет что ли? Тут я запоздало сообразил, что нигде не видел линий электропередач. Да уж, котелок сегодня как-то паршиво варит. Но, по крайней мере, он все еще держится на плечах, и то хлеб.
То, что я поначалу принял за костры, оказалось факелами. Они торчали в специальных нишах у дверей домов. Горели, правда, как-то не так. Пламя ровное, на ветру не колышется, и дыма никакого нет.
Удивительно, наверное. Но не настолько, как гигантский, мать его, спрут!
Пригибаясь в высокой траве, я двинулся к ближайшему домику. Где-то за заборами предательски загавкала какая-то вшивая псина. Надрывается, только в путь. Вот ведь скотина! Не должна была меня почуять, я с подветренной стороны иду. Чего тогда брешет?
Ответ появился сам собой. Он глухо в темноте. Медленно повернув голову, я встретился взглядом с уже знакомыми ярко-желтыми зенками волка-переростка. Вздыбив шерсть и оскалив длинные клыки, он как раз вышел из джунглей. Следом за ним показались еще шестеро дружков.
Вот и встретились. Опять. Вечер резко перестал быть томным.
Хищники припали к земле и стали приближаться ко мне явно с недобрыми намерениями. Я для них сейчас, как конфетка, которую даже разворачивать не надо. Сожрут за милую душу и даже косточки не оставят.
В гляделки играть смысла не было. Пятиться тоже.
— Врешь, не возьмешь! — я покрепче перехватил увесистый дрын, который до сих пор таскал с собой.
Снова загавкала собака. Вдруг кто-то за ближайшим забором заорал:
— Дора, заткни свою поганую шавку иначе, клянусь бородой, я отрублю ее тупую башку!
Не знаю, услышала ли эти слова некая Дора, но вот собака сразу притихла. Жаль, раскатистый бас не подействовал схожим образом на хищников — они, наоборот, приняли его как сигнал к действию.
— В очередь, сукины дети! — огрызнулся я, замахиваясь палкой.
Решивший, что он тут альфа-хищник, один из волков вырвался вперед. Ну и незамедлительно огреб увесистым дрыном прямо поперек хребтины. Разом растеряв весь боевой дух, он заскулил и отпрянул в сторону. Следом за ним покатился второй собрат — этот получил пяткой точно в кожаный шнобель.
Волки оказались не из тупых, поэтому быстро сориентировались и решили изменить тактику. Эти твари решили меня окружить! Двигались они проворно и слаженно. Нападут разом — стану поздним ужином.
Ну уж нет, увольте.
За миг до того, как вожак стаи бросился на меня, я швырнул в него с дружками дрын, а сам рванул к ближайшему забору. Подраться всегда успею, а вот шанс свалить может больше и не представиться. К тому же, расклад-то явно не в мою пользу.
Шаг.
Второй!
Третий…
Зубы клацнули в опасной близости от седалища. Именно в этот момент я и обнаружил в себе поразительную способность летать, не имея крыльев. Иначе не могу объяснить, как перемахнул высокий забор без помощи рук.
Едва приземлился, сразу перекатился и оказался нос к носу с коренастым бородатым мужичком. Точнее не нос к носу, а нос к макушке — если бы я выпрямился, этот тип едва доставал бы мне до середины груди. Выглядел он, как тяжелоатлет с фото, которое сжали в редакторе и растянули вширь. Что сказать — прямоугольных людей я еще не видел.
Мужик удивился не меньше моего, окинул меня с головы до ног растерянным взглядом, а потом вдруг вскинул большой топор и заорал:
— Отродье!..
Пришлось действовать на опережение.
Хлесткий удар точно в бороду, и горе-лесоруб свалился на ближайшую грядку то ли с морковью, то ли со свеклой. Хорошо так упал, как подкошенный. И теперь не шевелится. Черт, не переборщил ли? Быстро опустившись на колено, я запустил руку под густую кучерявую бороду и нащупал толстую шею.
Пульс есть.
Дышал бородач ровно и спокойно, но таким перегаром, что хоть закусывай. Значит, жить будет. Не знаю, как долго и насколько счастливо, но будет. Факт.
— Бранн! — раздался старческий женский голос из-за забора. — Прекрати угрожать моей Люсиль! Она просто чует волков!
Видимо, это была та самая Дора, хозяйка собаки. Она еще поворчала для вида, потом посюсюкала со своей питомицей и, судя по хлопку двери, вернулась в дом.
Хорошая, кстати, идея!
Я подобрал топор и крадучись прошел по двору. Бесшумно поднялся на крыльцо, приоткрыл тяжелую дверь, заглянул внутрь — никого. Отлично. Прислушиваясь к каждому скрипу, я исследовал весь дом. Он оказался простым, уютным и абсолютно пустым. Вещи только те, что нужны. Чисто берлога убежденного холостяка в скандинавском стиле.
На стене висела куча древнего оружия. Одно место пустовало. Видимо, оно для топора. Но возвращать оружие я не стал. Вместо этого пошарил по сундукам да ящикам и нашел какие-то тряпки.
Судя по всему — одежда бородача
Штаны на мне больше напоминали шорты с большим запасом в поясе, пришлось подвязать веревкой. Рукава у рубахи оказались три четверти, а вот в плечах великовата. Шмотки пусть и простые, но добротные, даром, что пахнут кислым пивом и потом. Все лучше, чем голым ходить.
Теперь нужно найти какую-нибудь еду.
Я уже собирался исследовать содержимое кухонных шкафов, как вдруг снаружи раздался волчий вой.
— Вот твари неуемные! — огрызнулся я, а потом спохватился: мужик-то, так поди и валяется на грядке!
Непорядок. Вдруг волки во двор проберутся, да и сожрут бедолагу или застудит чего? Некрасиво получится. Ну и грустно, конечно.
Сунув топор за пояс, я вышел на улицу. Бородач лежал точно там, где я его уронил и оставил. Только вот теперь он начал храпеть так, что волки за забором свалили обратно в лес.
