приходит боль.
Чем глубже в ней тонешь, тем больнее.
Оно лишь усилилось, когда перед дверью в комнату для гостей, Илья бросил ее руку и, отступив, постучал.
«— Он лишь освободил руку, чтобы постучать. Громова, не накручивай себя».
«— Но это он мог прекрасно сделать и другой рукой. Ведь мог!?».
Александра снова было потянулась к руке любимого, как дверь в комнату открылась и девушка увидела парня, от взгляда которого, у нее засосало под ложечкой.
— Саш знакомься…, - протянул Илья, — … это Максим Арский, мой близкий приятель. Макс, а это Чиж.
Власов неловко провел рукой по шее.
— То есть Александра Громова, мой друг детства.
«ЧЕГО?
… ДРУГ? …
ДЕТСТВА?».
— Приятно познакомиться, — выдавив улыбку, произнесла девушка.
— Взаимно, — как-то странно ответил этот «близкий приятель» рассматривая ее с ног до головы как экспонат в музее.
В комнате воцарилось неловкое молчание. Илья потупил взгляд в пол, потирая шею. А этот его новый приятель Арский, продолжал внимательно, как под микроскопом, разглядывать Сашу. Парень будто пытался что-то понять, скользя взглядом по линиям ее тела.
— О, а я гляжу, вы уже познакомились ребятки, — раздался женский голос, нарушая воцарившуюся тишину.
Все трое обернулись на голос Ольги Наумовны. Она стояла в паре шагов от них в дверном проеме.
— Вот и отлично. Илюш, можно тебя на минутку, там бабушка звонит.
Как за спасательный круг, Власов схватился за телефон и быстрыми шагами ретировался из комнаты.
— Саш, Максим, — продолжила женщина. — Мясо от шефа скоро будет готово. Я пока пойду накрывать стол, а вы минут через десять спускайтесь.
— Давайте я вам помогу, — предприняла попытку бегства Громова.
— Ни в коем случае, Сашенька. Лучше развлеки нашего гостя, пока Илюша с бабушкой болтает. Зная Степаниду Матвеевну — это надолго, — и женщина вышла, оставив их наедине.
После ухода Ильи с Ольгой в комнате воцарилось очередное неловкое молчание. Александра стала блуждать глазами по стенам, не зная с чего начать разговор. Арский же чувствовал себя непринужденно в ее присутствии, его ничто не смущало.
Сев на кровать, он продолжил сверлить девушку взглядом.
— Мне кажется, или ты чувствуешь себя неловко рядом со мной? — первым нарушил он тишину.
Саша вздрогнула как испуганный кролик от внезапной фразы.
— Что, простите?
— Прос-ТИ, — поправил он ее, сделав акцент на последнем слоге. — Можно и на ТЫ. Я не кусаюсь.
— Прос-ти, — виновато повторила она за ним боясь посмотреть парню в глаза.
Сейчас, стоя перед ним, когда он сидел, Саша чувствовала себя как провинившаяся школьница перед учителем, которую, вызвали к доске, чтобы она озвучила не выученный урок.
«Но почему, почему он на меня так странно смотрит? Неужели во внешнем виде что-то не так?».
— Значит Алекс.
— Не стоит, — немного грубо прозвучали ее слова, чем удивили Макса. — Если можно, просто Саша. Мне не нравиться когда меня называют на английский манер.
— А мне нравится, — игнорируя ее тон, произнес Арский.
Громова не поверила своим ушам.
«Что он себя возомнил?».
— А мне нет! — сделала она максимально серьезный вид.
Видя ее реакцию, Арский улыбнулся. Между ними возник зрительный контакт. Немного нагнув голову в бок, он с любопытством наблюдал, как на лице девушки со скоростью света менялись эмоции. Она забавляла его
— Ну что ж, не все тогда так плохо, — хлопнул он ладонью по ноге. — Пойдем.
Макс поднялся с кровати и стал медленно к ней подходить.
— Куда? — Саша принялась пятиться назад.
Шаг…
— К столу.
… и еще один…
— Пойдем к столу, — с явным напором, все наступал и наступал он. Ближе и ближе. — Я почему-то уверен, что Власовы уже заждались своих гостей.
… и вот, она прижата спиной к стене.
— Если не поторопимся, то посчитают, что мы тут занимаемся чем-то неприличным, — произнес стоя к ней настолько близко, что их тела практически соприкасались. — Ты ведь этого не хочешь?
— Чего? — непонимающе спросила Александра, судорожно пытаясь проглотить вязкий ком в горле глядя в эти бездонные янтарные глаза.
— Того чтобы Илья подумал, что ты тут чем-то неприличным занимаешься со мной, — и Макс опустил глаза вниз.
Саша также опустила голову, чтобы понять, куда направлен его взгляд и … о боги! Ее глаза внезапно округлились, а лицо покрылось красными пятнами позора. Только сейчас Громова поняла, что во время диалога, потайная пуговица, что служила невидимым щитом — оторвалась, обнажив грудь, в черном бюстгальтере.
— Твою ж …, - хотела было выругаться девушка, но зажала рот рукой, чем еще больше удивила Макса.
Ей потребовалось время, чтобы опомнится.
«Дурья башка, не то ты прикрываешь» — в истерике вопил внутренний голос.
Секунда и сжав кроя выреза, Александра умчалась прочь из комнаты. А Арский, улыбаясь, поднял с пола маленькую черную пуговицу, зажал ее в руке.
От такого страшного позора Громова неслась в ванную сломя голову. Не видя ничего и никого на своем пути.
Когда она бежала по лестнице, едва не сбила Михаил Сергеевича, который имел неосторожность оказаться не в то время, не в том месте.
— Саша — мясо…, - слышала она его голос вслед.
Но какое к черту мясо, сейчас ее главной задачей было ликвидировать последствия катастрофы. И только когда она оказалась в белоснежной комнате, предусмотрительно закрыв дверь на защелку, выдохнула. Сердце едва не выпрыгивало из груди.
Александра включила холодную воду, подставив под струю ладони, плеснула ее себе на лицо.
«Громова — это был эпический стыд. Такое еще придумать надо, а придумав — немедленно забыть. Ибо опарафинилась ты знатно. И перед кем? Перед чужим человеком. Громова хвалю! Ты заработала незабываемые воспоминания на всю оставшуюся жизнь. Есть что вспомнить, да вот детям о таком не расскажешь».
От досады просто хотелось кричать.
Глава 5
