она домашняя, а потом вспомнили, что она похожа на питомца Барышева. Ян жестом приглашает нас зайти, пока Бенедикт сходит с ума от восторга и вылизывает ему лицо.
Внезапно Настя заходится лающим кашлем. Достоверность высшего уровня.
– Воды, – между приступами выдавливает она, – можно воды?
Ян обеспокоенно хмурится и, все еще держа собаку на руках, уходит на кухню. Оливка семафорит мне глазами, но я и так уже скидываю ботинки и бегу в комнату, за дверьми которой играет Скриптонит. Это точно его спальня. В комнате горит только настольная лампа, но я сразу вижу рюкзак у стола, кидаюсь к нему и роюсь внутри. Молния расстегнута. Не то, не то, не то. Я нервно перебираю содержимое. Русский, история, тетради, ежедневник, господи, где же эта долбаная физика?!
– Полагаю, ты это ищешь? – раздается из угла комнаты.
Я тихонько вскрикиваю и от неожиданности сажусь на пол. Медленно поворачиваю голову.
Там стоит синее кресло с широкими подлокотниками, а в нем сидит Глеб. У него в руках книга. Я не хочу, но читаю название на обложке – физика.
На секунду мне кажется, что я умерла. Не дышу, и сердце мое не бьется.
Глеб тем временем встает с кресла, пересекает комнату и присаживается передо мной на корточках. Все внутри сжимается. У него красивые голубые глаза, но взгляд колючий.
– Хочешь забрать? Ну?
Я с трудом сглатываю, откашливаюсь и хрипло говорю:
– Хочу.
Тогда парень протягивает мне учебник. Я беру его непослушными пальцами. В уши будто натолкали ваты.
– А это, наверное, я могу взять? – он говорит тихо и вкрадчиво, как с идиоткой.
И я отдаю ему экземпляр физики, который принесла с собой.
– Ну что ты? Теперь можешь идти, тебя ведь подружка ждет.
Глеб поднимается первый, берет меня за локоть и ставит на ноги. Внимательно смотрит мне в глаза. Я чувствую себя безвольным кроликом, которого вот-вот сожрут. Парень наклоняется ближе ко мне и тихо говорит:
– Не надо было хамить, верно?
И, не дожидаясь ответа, подталкивает к двери.
Не знаю, сколько времени я провела в комнате, но когда я выхожу в коридор на негнущихся ногах, то вижу, что Ян уже вернулся из кухни и стоит рядом с Оливкой. Есть что-то неправильное в том, как они стоят, но я не могу понять, что именно. К тому же они оборачиваются на меня, и Ян вопросительно поднимает брови.
– Я просто… – начинаю говорить и к своему ужасу понимаю, что не знаю, как закончить фразу.
– Я попросил Яночку помочь мне, – Глеб становится за моей спиной и кладет руку мне на плечо, – с физикой. Да, Янчи?
– Да, – киваю, как тупой болванчик.
– Подзабыл программу за десятый класс, – поясняет парень, и это как будто всех устраивает.
Я обуваюсь, Ян еще раз нас благодарит, и мы наконец уходим. За нами захлопывается белоснежная дверь, и на меня наваливается такая усталость, что я едва передвигаю ноги.
– Получилось поменять учебники? – Оливка берет у меня из рук книгу, пролистывает ее. – Ну слава богу! Сделала, пока объясняла этому отморозку задачки?
Я киваю, и остаток пути мы идем молча. Только вот я полный ноль в физике, и она об этом знает.
Глава 5
Дома я скидываю ботинки, прямо в куртке прохожу в свою комнату и падаю на диван.
Ко мне заглядывает мама:
– Янусь, кушать будешь? Ты чего одетая?
– Очень устала. Мам, я не голодная.
– Ты же не ела в школе.
– Мам, пожалуйста.
Она недовольно вздыхает и прикрывает дверь.
Какое-то время я лежу, не двигаясь, и прислушиваюсь к своим ощущениям. Кажется, я все еще жива, но это, разумеется, не точно. Злосчастный учебник я так и сжимаю в руке.
Скоро я нахожу в себе силы встать, снять куртку и даже переодеться в домашние штаны и футболку. Подумав, надеваю старенькую серую толстовку. Есть ощущение, что меня знобит и потряхивает.
Я иду мыть руки, вешаю куртку в шкаф в коридоре, все делаю очень обстоятельно. Наконец возвращаюсь к себе, опасливо беру учебник, кладу на стол и зажигаю лампу рядом. Сажусь, открываю ноутбук и включаю популярную подборку песен. Затем делаю глубокий вдох и погружаюсь в изучение своих рисунков.
Кроме цветочков и геометрических фигур, там много скетчей. Портреты Яна, несерьезные, схематичные, но узнаваемые. Его губы, глаза, нарисованные отдельно, несколько раз глубоко прочерченные карандашом. Комиксы. Наши с ним фигуры, переплетенные пальцы. Но и это еще не все. Кое-где надписано «Ян, душа моя». В своей голове я всегда так к нему обращаюсь и мечтаю, что когда-нибудь скажу ему это вслух, а не на полях учебника. Там же строчки из популярных песен. Все про любовь. Эта книга – огромная валентинка. Это не просто признание в любви, это почти помешательство. На секунду мне даже становится противно от себя. О чем я только думала?
Дверь в комнату открывается, я вздрагиваю и тут же захлопываю учебник.
Но мама туда даже не смотрит, молча ставит мне на стол чай, тарелку со свежими булочками и выходит.
Я замечаю всплывающее окошко на ноутбуке, и глаз выхватывает сочетание двух заветных букв – «Я» и «Н», сердце замирает. Но когда я читаю полностью «Глеб Янковский», оно снова бьется, да еще как. Трепыхается в грудной клетке, как придушенный кролик. Потому что Глеб пишет мне:
Привет, Яна, душа моя.
Глеб Янковский нравится ваше фото.
Глеб Янковский нравится ваше фото.
Глеб Янковский хочет добавить вас в друзья.
Глеб Янковский нравится ваше фото.
Я открываю диалог и отвечаю ему.
Яна
Что тебе надо?
Глеб
Немного тепла, Янчик, и вежливости. Для начала поздоровайся. Я же поздоровался
Яна
Привет
Глеб
Нет, не так
Яна
Привет, о прекраснейший и сексуальный из богов
Глеб
Не то, что я хотел, но уже лучше ☺
Яна
К чему этот цирк? Если ты хочешь все рассказать Яну – рассказывай. Если тебе что-то от меня нужно, так говори
Глеб
Я могу не только рассказать. Но я пока не придумал, что именно мне от тебя нужно. Придется нам с тобой перебирать варианты. Спокойной ночи, Янчи, ты очень красиво рисуешь
Изможденно откидываюсь на спинку кресла. Я в аду, это совершенно точно. Вокруг тьма, языки пламени, а выхода нет.
Он
