А потом мы объявим Ранмиру аль Хали, что Фригама больше не желает находиться в составе империи. Северный анклав отсоединяется. Как раз весна наступит. И начнется война, потому что Ранмир нам этого не простит. Мы бы и раньше это сделали, но ты носила ребенка, - королева Летис кивнула.
- Мой брат знает? – еле слышно спросила Виктория.
- Конечно. У него все готово. Занимайся дочерью. А у нас военный совет.
- Снова будет торпедная атака? – спросила она в ужасе.
- На этот раз мы готовы, - скупо улыбнулся Анрис. – Для Ранмира это будет сюрприз. Как и наши дальнейшие действия. Время пришло. Иди, жена. Тебе не обязательно все это слушать.
«Интересно, а Нэша знает?», - думала Виктория, возвращаясь к новорожденной дочери. - Или ей тоже сказали: занимайся детьми? Ведь их у Нэши четверо! Гота уж точно знает о планах сьоров, своих союзников. И наверняка участвует в этом. Неужто опять наденет доспехи? О, Мрак, что же будет?! Неужели мой муж потащит пятнадцатилетнего Шарля на войну?! Единственного сына! И я не смогу этому помешать».
Никогда она не принимала участие в государственных делах, как та же Гота. Не грезила войной. Жаждой отомстить. И откуда у северян эта одержимость? Они же проморожены насквозь и не способны на горячие чувства! Кроме, похоже, одного: ненависти. Слишком много северян погибло по вине Ранмира аль Хали род руинами разрушенной Фригамы.
… После того, как завершился военный совет, Анрис Готвир вышел во двор, где, несмотря на лютый мороз, разминались наемники. И крикнул:
- Шон! Сир Гот! Подойди!
Огромный воин, чья кожа была черна как ночь, настоящая экзотика в этих широтах, да еще и рыцарь, одним ударом закончил тренировочный бой. Шон был уже не молод, но зато искусен в ратном деле и могуч. Недаром ходил у Готвиров в любимцах. Сьор Анрис доверял Шону, как себе.
- Через тридцать лун мы начнем, - сказал король Фригамы сиру Готу, когда тот приблизился. – Ты отправишься в горы, Шон. Соберешь там всех, кто способен держать оружие. Пусть спускаются на равнину и разбивают лагерь. Я не знаю, как поступит Ранмир в ответ на наш ультиматум, но мы должны быть готовы ко всему. Раз горцы наши союзники в этой войне, пусть знают: время пришло.
- Я все понял, мой сьор, - кивнул Шон.
- Как там твой подопечный? Ты давно его видел?
- В начале осени. Крепкий парень. Его достойно воспитали, а уж руку ему я сам поставил. Научил всему, что знал. А меня учили вы, сьор Анрис. Лучший воин.
- Я не Первый Меч империи, - усмехнулся принц. – Хотя и Ранмир уже не тот. Говорят, этот титул негласно отвоевал сир Гор. Что ж, посмотрим. Я готов его вызвать.
- Дался вам этот титул, - с досадой сказал Шон.
- Это будет не турнир, - жестко сказал сьор Анрис. – Я убью наместника Гора, потому что он поднял руку на высших. Убью на войне. Говорят, что Гор из северян. Охотно верю. Только у нас рождаются такие искусные и безжалостные воины. На Севере наместник и найдет свою смерть. Иди в горы, Шон. Транспортер возьмешь в главном Храме. Это значительно сократит твой путь. Но в горах связи нет, пойдешь пешком. Там тоже можешь рассчитывать только на себя. Но если будет надобность, спустишься по веревочным мостам и лестницам в предгорье и тогда уже сможешь переместиться прямиком ко мне во дворец. В спальню только не ломись. Жене наверняка придет в голову мысль проводить меня на войну, - добродушно рассмеялся Анрис.
Сир Гот понимающе усмехнулся. Как же долго он этого ждал! Ждал нижний ярус Игниса. Ждали его тателариусы. Ждали рабы в столице империи и в Калифасе. Ждали те, кто потерял своих близких во время торпедной атаки. Ждали правители трех столиц.
Но теперь Ранмир аль Хали за все ответит. Его власти пришел конец. Империю ждут перемены.
Глава 2
- Кахир! Тебя зовет мать-настоятельница!
К нему бежала Ратта. Лицо у нее было несчастное. Чаще всего эти визиты заканчивались очередным истязанием. Мать Веста неустанно усмиряла плоть ненавистного ублюдка Ранмира аль Хали. Жизнь в горах и без того была суровой. Лютый холод, скудная еда, работа с утра до ночи. Сестры-адептки никого не щадили.
Но к Кахиру у матери Весты отношение было особое. Пока он был ребенком, она его просто не замечала. И это была счастливая пора его недолгой жизни. Кахир вырос на руках у Ратты, которую долгое время считал своей матерью. На вопрос об отце Ратта смущенно отводила глаза. Говорила коротко:
- Его здесь нет.
Из чего Кахир сделал вывод, что где-то он есть. Однажды он решился задать этот вопрос матери-настоятельнице.
- А где мой отец, мать Веста? – робко спросил Кахир.
И увидел, как исказилось яростью хоть и постаревшее, но все еще красивое лицо. Сверкнули синие глаза, будто молния ударила. А потом на голову Кахира и в самом деле обрушился удар. Это было впервые. Тогда Кахир не понял, что это только начало. Но мать Веста его заметила. В первую очередь, что он вырос. Кахир отличался огромным ростом и могучим телосложением. Даже когда он был ребенком, то возвышался над своими низкорослыми сверстниками, словно скала.
