с футболом, хоккеем и баскетболом, и занялся боксом и кёкусинкай карате, самой жёсткой разновидностью этого вида восточных единоборств.
— Ну, всё. — Ухмыльнулся Генка, когда мы вошли в мужской туалет, продолговатое помещение с тремя раздельными кабинками для справления естественных нужд. — Вставай на колени, футболист, и проси прощения у Зюзина и меня, за то, что я на тебя трачу своё драгоценное время.
«Так вот какая фамилия была у «крысёныша»! Зюзин, он же «Зюзя принеси-подай»! — Обрадовался я, вспомнив такое мудрёное погоняло. — А кто из боксёров Марат, а кто Азат, хоть тресни, не вспоминалось. Честно говоря, я с этими парнями в той школьной юности не пересекался и не тусил. Другие были интересы летом — футбол, зимой — хоккей и баскетбол. Сборы, тренировки, соревнования, и свой круг общения».
— Ты чё, сучёнок, глухой? — Первым попёр на меня Зюзя, и в прошлый раз было так же.
Я резко схватил мерзавца за грудки и дернул на себя, при этом мгновенно уйдя с линии атаки. И «крысёныш» со всего маху влетел спиной в стенку. Я же оказался сбоку от Генки, который не понял, что произошло, но всё равно с большим замахом от бедра бросил мне в голову сжатый правый кулак. Да не кулак, а целый кулачище. Но то место, куда он метил уже было пустым, я резко присел вниз и коротким прямым ударом пробил в солнечное сплетение.
— Б…ь! — Заорал наш альфа-самец, ведь он кулаком пробил точно в твёрдую бетонную стену туалета, и все присутствующие услышали хруст ломающейся кисти руки.
Далее я резко отпрыгнул чуть в сторону и толкнул голову бугая в ту же самую стену. Чтобы нанесённые травмы выглядели как следствия падения с лестницы или случайного само попадания тела пострадавшего в дверной косяк.
— Хаа! — Резко выбросил я ногу вперёд и пяткой пробил в живот ещё одному десятикласснику, который подозрительно на меня дёрнулся, так как получение в торец или в дыню на сегодня не входило в мои планы.
Чётко выполненный мае-гери закончился тем, что парень спиной влетел в одну из кабинок и хряпнулся прямо в штанах на туалетное углубление. Боксёры, как сторонние зрители, заржали, мой друган Рысец, открыв рот, прифигел, и ещё один не вступивший в бой ученик 10 «А» откровенно зассал и вжался в стену. Куда делся зачинщик драки Зюзя? Я не заметил.
— Смыть за собой не забудь, — подсказал я тому комсомольцу, который сейчас попытался приподняться с туалетной ложбинки. — Ну, что Гена, хочешь ещё руками помахать? — Я склонился над альфа-самцом, который сидя на корточках, подвывал, держась за сломанную кисть и периодически смазывал кровь, сочащуюся из носа. — Понимаю, в следующий раз, а то сегодня в школе танцы. В любой момент к твоим услугам.
— Ты где футболист так навострякался? — Присвистнул не то Марат, не то Азат.
— В гараже у отца, грушу повесил и бил её каждый день в течение летних каникул. — Соврал я. — А то профессиональный футболист из меня вряд ли получится, а кулаками в жизни пару раз помахать придётся. О! — Я поднял палец вверх. — Это же Кен Ласло! One, two, three, four, five, six, seven, eight… Танцы продолжаются, за мной!
Когда мы с Рысцом вернулись в столовку, где и шла школьная дискотека, самой первой кто меня встретил, была Томка. Она тут же схватила меня за руку и зашептала:
— Он ничего тебе не сделал? Совсем Генка распустился! Давно его пора на совете дружины прописочить. Хотя у него такие предки, что из комсомола вряд ли попрут.
— Пошли танцевать, Тома. Не волнуйся, Геннадий осознал всю пагубность отступления от идеалов строителя коммунизма и перевоспитался. — Я приобнял девушку, однако, это Тамаре не понравилось, и она с возмущение шлепнула меня по рукам.
— Не лапай! — Гордо хмыкнула она.
Внезапно мой взгляд упал на Дину Гордееву из 9 «А», которая стояла вместе со своей подругой одноклассницей Наташей Исаковой и под Кена Ласло танцевать не собиралась. Я невольно залюбовался девушкой и замер на месте. Дина — большие голубые глаза, красивые белёсые волосы, спадающие водопадами на плечи, пухлые губки, точёная аккуратная спортивная фигура и рост примерно метр семьдесят. Первая красавица в школе, по крайней мере, на мой вкус.
— Ты на кого уставился, Молчанов? — Дёрнула меня за руку Томка. — Рот прикрой, и про Дину забудь, она ведь с Генкой.
«У Гены сейчас первая забота — это вернуть свой пошатнувшийся авторитет, — подумал я и пошёл дёргаться на танцпол. — Слухи, что он огрёб от восьмиклассника, быстро разлетятся и не только по школе. И что плохо для меня, этот дегенерат будет мстить. Что же касается Дины, если я хочу её спасти, а я этого хочу, то, во-первых, должен с ней подружиться. Во-вторых, что будет между нами, если будет, жизнь сама покажет. Хотя стоп? Какая жизнь? Меня может быть, сюда занесло на один день!». Такая парадоксальная мысль мгновенно поразила мой мозг, и как только отзвучал Ласло и заиграла медленная композиция «Улетели листья с тополей» группы «Форум», я побежал приглашать на танец Дину Гордееву.
— Привет, — я поздоровался и с ней и с её подругой Наташей, очень худой и высокой девушкой, где-то с меня ростом 176 см. — Не правда ли чудесный вечер?
— Чё надо? — Хмуро бросила Дина, посмотрев по сторонам в поисках своего Гены.
— Что надо? — Грустно усмехнулся я. — Да у меня целый список приготовлен для золотой рыбки! Могу одно желание вписать и для тебя, если согласишься со мной потанцевать. — Я схватил растерявшуюся девушку за руку и потянул на центр зала, где тут же положил свои руки на её осиную талию, но, не сократил между нашими телами приличного пионерского расстояния.
— Сейчас Генка появится, он тебя убьёт, — вновь так же хмуро прошипела Дина. — И только попробуй прижаться, сразу по физиономии схлопочешь.
— Да не появится он сегодня, — сказал я. — Он в туалете руку сломал. Задумался о не разрешимых проблемах бытия и кулаком грохнул прямо в стену. Поэтому будет лучше, если после дискотеки я провожу тебя до дома.
— Совсем обнаглел? — Девушка остановилась, начхав, что автор песни «Улетели листья с тополей» ночей не спал, сочинял свой шедевр специально для такого романтичного танца,
