любований небом места. Признаться честно, сам Лин именно когда-то возжелав, по глупости и наивности своей, взглянуть на эту картину впервые попался в лапы Хаоса. Вспомнив об этом, он сумел понять, куда устремлён взор Линварта, а потому предпочел обдумать свои следующие слова.
Много негодования так и скреблось по горлу юного Лина, желая вырваться наружу, в виде фраз недовольства и возмущения. Немало вопросов, касательно Первого круга также вертелось у него в голове. Желание просто взять и заявить, что он в любом случае останется, а после стоять до победного на своем тоже пробегало у него в голове. Но вместо этого, видя пред собой самого странного из всех сотрудников Бюро по противодействию Хаосу, коих ему еще удалось повстречать, хотелось спросить лишь одно:
— Каково это, проработать тут 10 лет, но при этом остаться столь одиноким? — в какой-то мере в эти слова Лин вложил свой укор в сторону Линварта. В какой-то мере реально желал его понять. А в какой-то надеялся разглядеть отголосок собственного будущего. — Я еще не слышал, чтобы хоть кто-нибудь из сотрудников на столь долгое время задерживался в отделе, работая Покорителем. Ну, точнее, исполняя свои прямые обязанности, а не просто сдерживая крупицу Хаоса внутри себя.
— Так ты хочешь пробить меня на слезу, задеть или тебе реально интересно? — спросил Брэйк.
— Пожалуй и то, и то.
— Я, вообще-то, нарочно прямо при тебе со столь многими людьми сегодня заставил себя пообщаться.
— Половина из них — мои знакомые. Или хотя бы знакомые семьи. И они постоянно уводили взгляд в мою сторону, задавая один и тот же немой вопрос: кто вообще этот «чистый» (без корпоративного «железа» в теле) чудик рядом с тобой?
— Прямо-таки «чудик»? — будто бы сгорбившись еще сильней прежнего, выдавил из себя с насмешкой Брэйк. — Грубить тому, кто тебя выше по званию (а не «старшой»!) — это прямое нарушение субординации. Когда-то, особенно в таких местах, вдали от цивилизации, за такое могли и зарубить. А потом всё скинуть на Хаос.
— Значит, такие времена прошли? — ничуть не дрогнув, спросил Лин.
— Сейчас Хаос итак режет, рубит и пережевывает чересчур многих.
— А виной тому?..
— Попаданцы, реинкарнаторы, регрессоры, остаточные и всё новые и новые твари Хаоса — да все разом. Как и всегда. Только в аномально больших количествах. Сейчас на наш бедный единственный в мире кибернетический городок навалилось немало проблем. Но все они — не здесь. На Первом круге сугубо серость повседневности и застой, провонявшие низкокачественным маслицем для имплантов.
— И разве это так плохо?
— Мы не про обычных людей говорим, дурак. На кой-черт ты стал Покорителем, если не дабы противостоять всем этим разносчикам Хаоса?
И тут Лин мог бы на эмоциях ответить, что пережил втянувшиеся в него пять единиц Хаоса лишь по велению удачи, но не собственного желания. Однако вступил в ряды бюро по противодействию он уже по своей воле. А потому нечего тут было от всего этого отрекаться.
— Тогда почему вы остались? Покорители с таким стажем или выходят на заслуженную пенсию или забираются куда выше.
— А кому еще? У меня как раз всего две единицы, что даже до стандартных ныне трёх никак не дотягивает. Эта бандура в печатях она так, время от времени помогает, — кивнув подбородком на свою поклажу, выглядевшую в разы современней его самого, ответил Линварт. — Стаж, возраст — знаешь, эти вещи по жизни уважать, конечно, стоит. Но сугубо по ним судить никак не стоит…
— Но если вы такой благородный трудяга, единственный на Первом, то это возвращает нас к первоначальному вопросу…
— Потому что местный «капитан без отряда (как ряженная невестка без жениха!)» — самый НЕ располагающий к себе тип на всем круге! Я тебе такое одолжение сделал, что сегодня увёл куда подальше. И советую вести себя так и впредь. Пока ноги целые, тело в форме, а в голове нет вирусов, постоянно гоняй по городу в патрулях, иначе его ворчание и тебя сведёт с ума! А раз ты местный, то сможешь нормально и вальяжно проводить время среди своих день за днем. Пока тебя не заберут наверх — самое-то себя развлечь.
Это было удивительно, но пускай Лину и не удалось даже словом обмолвиться с местным капитаном Покорителей, та атмосфера, что разила наповал в подконтрольном ему месте, а так же та причудливая рабочая клетка из кабелей и мониторов, в которую он себя заточил, создавала в голове Форварда именно такой облик Вэя Кирка, который ему и выстраивали сейчас слова Брэйка. Однако из-за этого их схожесть в голове Лина лишь росла. Высказываться о которой напрямую он, однако, побоялся.
— Но ведь если так, то получается что вы оба — не местные, да? Однако всё равно решили остаться тут и…
— Погоди-ка, — внезапно Брэйк достал из кармана раскладной телефон (что был раритетом такого масштаба, что даже на нижнем уровне было почти не сыскать) из которого до ушей Лина донесся незнакомый голос. Распознать в нём Кирка, однако, на каком-то подсознательном уровне это ему не помешало.
— И что говорит начальство?
— А ты разве не чувствуешь? — озадаченно спросил старший, слегка дёрнув своей головой с рыжими волосами.
— О чём это вы?
— Хаос. Настройся-ка на него, — объяснил Линварт, а, заметив непонимание на лице младшего, спросил. — Стоп. Неужели никогда такого не делал?
— Я, скорее, не особо понимаю…
— Тогда просто следуй за мной. По пути расскажу.
***
Ради того, чтобы найти тварь, чей громадный труп вместе со всем её выводком ныне растекался по хладному каменному полу у него под ногами, Ино пришлось, пробравшись сквозь натуральные катакомбы, забраться в самый дальний и укромный угол Нижнего уровня, лишенный даже всякого искусственного света. Мрачные многоэтажные здания нависали над ним по обе стороны того тупика, в который он загнал сраженное его Пустым Клинком подобие волка и кабана одновременно. Небо закрывал каменный потолок, казавшийся отсюда бескрайним. Лишь парочке местных зданий, находившихся в отдалении, удавалось своими крышами приблизиться к нему. Но при этом на нём можно было рассмотреть запутанную сеть электропередач, труб, мерцающих ламп и прочих устройств, Ино незнакомых, что должны были снабжать жизнь людей уровнем выше. На фоне этой картины сгинувшая тварь пред ним смотрелась ничтожно. Нижняя челюсть её была наделена громадными клыками и расходилась в
