из серьезнейших, грубейших и нелепейших заблуждений, присущих, увы, младшим поколениям, не шибко привыкшим разбираться в деталях и докапываться до истины. Впрочем, и у людей возрастом постарше зачастую в головах все та же каша – а все из-за того, что идейные последователи тех, кто устроил Октябрьскую революцию (хреновенькие последователи, но уж какие вышли…), совершенно не стремились делиться славой «сокрушителей царизма» с какими-то там либералами и демократами. Оттого и Февральская революция в абсолютном большинстве советских учебников упоминалась как-то скомканно, скороговоркой и мимоходом. Ну да – было что-то такое… Но совершенно неважное и однозначно меркнущее перед «Великим Октябрем».
Сомнительные «заслуги» уничтожения Российской империи и правившей в ней веками монархии, развала армии, в конечном итоге приведшего к невозможности для страны продолжать ведение войны и к фактическому поражению в таковой, ни Ленину с соратниками, ни вообще тем, кого в отечественной историографии принято именовать революционерами, приписаны быть не могут даже при самом большом желании. Ведь все это случилось как раз после Февральской революции 1917 года, а их там, как говорится, и близко не было! Устроили данное мероприятие, были его идейными вдохновителями и основными действующими лицами как раз те, кто впоследствии практически поголовно оказался в лагере «белого движения». Сплошь поборники высоких принципов демократии и либерализма, борцы «за все хорошее против всего плохого», светочи разума и заступники народные… «Свободной России» им, вишь ли, захотелось.
Впрочем, опять-таки, сводить все происшедшее к проискам некоей «кучки заговорщиков» или высокопоставленных, но примитивных прохвостов, банально взалкавших власти и богатств, тоже было бы в корне неправильно. Россия шла к 1917 году давно. Катастрофа надвигалась неумолимо, но в Империи никто практически не желал видеть ее совершенно явственных признаков. И уж тем более делать хоть что-то для предотвращения грядущего краха. Впрочем, так считают далеко не все. В последнее время историки, исследующие вопросы, связанные с Февральской революцией 1917 года в России, разделились на два противоположных и чуть ли не враждующих непримиримо лагеря. Спор не утихает вокруг вопроса о наличии или отсутствии глубинных предпосылок для нее, а следовательно, и неизбежности либо случайности этого катаклизма всероссийских масштабов. С обеих сторон приводится масса достаточно убедительных аргументов, зачастую крайне запутанных и притом взаимоисключающих. Тем не менее мы попытаемся разобраться в этом хитросплетении, чтобы попытаться выяснить: был ли у Российской империи шанс устоять в 1917 году?
Сторонники теории о неминуемости Февраля утверждают, что при достаточно привлекательном внешнем «фасаде» и несомненных успехах в области экономики, государство Российское «прогнило изнутри» – от самых коронованных «верхов» до безнадежно прозябавших по жалким деревенькам «низов». И, соответственно, крушение Империи было лишь вопросом времени, а революция – неизбежным процессом, нуждавшимся лишь в катализаторе, которым стало вступление страны в Мировую войну. Их оппоненты, как правило, используя огромное количество статистических выкладок, неопровержимо свидетельствующих о сытой, счастливой и чуть ли не сказочной жизни в царской России, пытаются доказать, что и Февраль, и последовавший за ним Октябрь – не более чем стечение роковых обстоятельств, сгубивших Святую Русь. Либо, на худой конец – результат коварных «козней» неких зловещих «супостатов». Определенная доля истины есть в обеих точках зрения. Но давайте помыслим логически, начав с простейшего.
«Козни супостатов»? Кого прикажете винить? «Кучку большевиков», угробивших Россию за «немецкие денежки»? Извините, никак не получается. Как уже было сказано, в Февральской революции те, кому предстояло стать создателями Страны Советов, роль играли мизерную – если играли какую-либо вообще. Для будущего вождя мирового пролетариата, нежившегося в европейской эмиграции, известие о событиях в Петрограде вообще прозвучало как гром с ясного неба. По воспоминаниям соратников, Ильич был твердо уверен, что при его жизни ничего подобного в России не случится. Так что – мимо. С мировым «заговором Сиона» – это вообще к психиатрам. Германская разведка, мотивы которой насквозь понятны? Ну да, участвовала – вот только не она одна. Доподлинно известно, что промеж тех, кто составлял многочисленные заговоры против Николая II, коих до Февраля имелось предостаточно, мелькали представители и Британии, и Франции – то есть стран, категорически не заинтересованных в выходе России из войны. Опять что-то не сходится…
Увы – если мы хотим оставаться объективными и опираться на факты, а не на эмоции и конспирологические бредни, придется признать: Российскую империю разрушили сами русские. А что до «прекрасной жизни в ней»… Ну да – все это было в реальности: чуть ли не самый больший в мире золотой запас, расцвет промышленности и торговли, экспорт зерна в Европу и так далее. Ах да – еще булки. Французские, кажется – или как там излагается в современной прилипчивой песенке? Вот только вся штука заключалась в том, что все это – и миллионы золотых червонцев с профилем императора, и проносящиеся к «Яру» роскошные орловские рысаки, и прочие прелести тогдашней жизни принадлежали десяти, дай бог, пятнадцати процентам громадного населения России! Остальные же, не побоюсь этого слова, корячились на крохотных клочках политой их потом и кровью землицы. За них они к тому же еще и выплачивали совершенно непосильные выкупные платежи помещикам, которые тем временем аппетитно хрустели булками из выращенной на этой земле пшеницы. Были еще и рабочие. Пролетариат, ага… Которые, если верить все той же статистике, и зарабатывали неплохо – даже по меркам Европы, и условия труда и жизни имели не такие уж скотские. Вот только были они при этом – никто и звать их было никак. А главное – то же самое «никто и никак» ожидало в будущем их детей, внуков и правнуков. С вероятностью примерно 99 процентов.
Главный ужас Российской империи, неумолимо убивавший ее и таки доконавший окончательно смертельный вирус назывался – социальное неравенство. Жесточайшее разделение на сословия, между которыми лежали непреодолимые пропасти. Для того, чтобы понимать, насколько все было серьезно, придется более подробно разобраться именно в этом моменте. Собственно говоря, основных сословий было шесть. Главными из них были дворянство (делившееся, в свою очередь, на потомственное и личное вкупе со «служилым») и духовенство. К привилегированным «сливкам общества» можно причислить еще и категорию почетных граждан (таковая могла быть и наследственной), впрочем, таких лиц в Империи были сущие крохи.
Далее шли так называемые сельские и городские сословия. К первым относились, как несложно догадаться, крестьяне. До отмены крепостного права они делились на помещичьих и «казенных» (государственных). Для тех и других – барщина (работа на помещика или иного владельца не менее трех дней в неделю), оброк – денежные и натуральные выплаты все тому же владельцу. А также рекрутская повинность,
