что-то с двумя огромными светящимися глазами и вытянутой зелёной мордой пронеслось мимо, оставив за собой шлейф взметнувшейся пыли.
В тишине, которая наступила, как только чудище скрылось из виду, задыхающаяся от ужаса Семечка перевернулась на спину и воскликнула:
– Это дракон!
Что-что ты говоришь?
Нет, конечно, это был не дракон. Но ты ведь человек и наверняка видел уже не один город, а значит, и множество автомобилей.
Ты знаешь, что это такое.
А если твоя семья очень богата, возможно, ты даже ездил на одном из них.
Но представь на мгновение, что ты – минч-уиггинс, который всю жизнь провёл в Парящем Лесу, где никто даже не слышал об автомобилях.
А теперь представь, что ты испытал то, что открылось глазам и ушам Семечки. Ты бы тоже назвал это чудовищем.
И если бы у тебя в голове уже засела мысль о драконах, то вместо капота ты бы увидел оскаленную морду, а вместо фар – пару горящих глаз.
И тебя бы охватил ужас!
Да, именно так, хватит спорить со мной.
Глава 8
Очень странный день
У Королевы выдался очень странный день. Утро началось, как обычно, с вороха неподписанных бумаг за завтраком. Ещё больше писем ей принесли после утреннего чая. О содержании писем Королеве знать не полагалось.
Фелиция мрачно разглядывала очередное пустое поле, на котором следовало расписаться, и пробурчала себе под нос:
– Вот как вырасту, потребую, чтобы мне рассказывали, о чём люди всё пишут и пишут в этих письмах.
– Что такое, Фелиция? – тут же раздался строгий голос тёти Далилы. – Надеюсь, ты не жалуешься опять. Королевы не жалуются.
Тётя Далила протянула ей авторучку с фиолетовыми чернилами.
– Нет, тётушка, – ответила Фелиция.
Но когда она подписывала письма, то в знак протеста добавила себе ещё одно имя.
К счастью, тётя Далила ничего не заметила.
Однако после утреннего чая произошло кое-что интересное. Во-первых, Фелиции представили двоих её новых портных. Они были моложе тех, что обычно шили ей платья, и когда придворный лакей представил их:
– Это Мэнси Деревенщина, Ваше Величество. И её двоюродный брат Дэши Простец.
…когда их представили, они улыбнулись ей!
Не теми фальшивыми прохладными улыбками, какими улыбаются послы, и не теми жирными и властными улыбками, какие выжимают из себя премьер-министры.
Искренними приятными улыбками, как будто Фелиция была обычным человеком и могла кому-то понравиться.
Фелиция не улыбнулась в ответ («Королевы не улыбаются слугам»). Но она изо всех сил дружелюбно моргнула, надеясь, что её поймут правильно.
Затем тётю Далилу позвали по какому-то важному делу, а портные принялись подкалывать подол нового платья Королевы. Фелиция пыталась стоять спокойно, но это было ужасно трудно – портные были такими милыми, что хотелось рассмотреть их получше. Она не привыкла к тому, что люди могут быть милыми.
– Мы оба очень сожалеем о ваших родителях, Ваше Величество, – пробормотал Дэши.
Фелиция так и замерла.
Никто не разговаривал с ней о её родителях. Никогда.
Картина в золотой раме, висевшая позади трона, – вот и всё, что напоминало ей о том, как выглядели её мама и папа. У матери Фелиции, Королевы Алиссии, на картине была решительная улыбка. Её голову увенчивали рыжие кудри, как у самой Фелиции, и маленькая корона из белого золота. Мама смотрела прямо перед собой, поэтому, когда Фелиция становилась напротив картины, она представляла, что мама улыбается именно ей.
Отец Фелиции, Принц Малик, смотрел вдаль, уперев руку в бедро и выставив вперёд одну ногу. Его волосы были чёрными, а остроконечная короткая борода добавляла ему благородства. Он был очень красивым.
На плечах обоих родителей красовались горностаевые мантии, а в руках они держали мечи.
Фелиция знала только то, что они умерли, когда ей было всего шесть месяцев. Так она и стала Королевой, как бы сильно её это ни угнетало. Но никто никогда не рассказывал Фелиции о том, что же с ними случилось.
– Представить страшно, как дракон влетает прямо в центр дворца и проглатывает Королеву и Принца Малика, – сказала Мэнси, качая головой. – Настоящий кошмар.
Фелиция открыла рот, чтобы спросить: «Какой ещё дракон? О чём вы говорите?»
Но прежде чем она успела издать хоть звук, вернулась тётя Далила и, схватив племянницу за рукав, увела её прочь со словами:
– Вам пора на урок хороших манер, Ваше Величество.
Тётя Далила шагала очень быстро, когда сердилась.
– Но хорошие манеры я уже проходила вчера, – выдохнула Фелиция, когда они проносились мимо классной комнаты.
– Именно так, – кивнула тётя, не сбавляя темпа. – И что теперь? Вам надо практиковаться.
Она втолкнула Фелицию в королевскую спальню.
– Я вернусь через полчаса. Наденьте корсет, чтобы ровно держать спину. Я надеюсь увидеть грацию, Ваше Величество. Грацию и достоинство.
Затем она хлопнула дверью, оставив Фелицию стоять в одиночестве с наполовину подколотым подолом.
В голове у Королевы роились вопросы.
Глава 9
Возвращаемся домой
Дракон оказался страшнее, чем Семечка могла себе представить.
Огромнее.
Громче.
Вонючее.
Он пролетел так близко, что оставалось удивляться, как он не заметил их и не проглотил в один присест.
– Мы отправляемся домой, – объявила Семечка, когда перевела дух. – Мы сейчас же возвращаемся домой.
Она отпрянула от чёрного камня, развернулась и побежала по мокрому болотному мху на юг, не сомневаясь, что щенок последует за ней.
Но он этого не сделал. Он смотрел на восток, в ту сторону, куда улетел дракон, и из пасти его вырвалось испуганное поскуливание.
Затем он побежал вслед за драконом!
Семечка не могла поверить своим глазам.
– Он же тебя сожрёт! – кричала она щенку, пока тот убегал от неё всё дальше и дальше. – Он проглотит тебя и обглодает твои кости.
Щенок оглянулся через плечо.
– И тогда, – отчаянно крикнула Семечка, – не останется ни одной Колдовской Гончей в Парящем Лесу!
К её облегчению, это заставило щенка вернуться рысцой.
– То, что случилось с твоими родителями, ужасно, – сказала она, когда щенок снова оказался перед ней, – но нет смысла повторять их судьбу. Зачем связываться с этим драконом – ты же видел, какое он чудовище… Эти дикие глаза и морда.
Семечка понимала, что говорит невпопад, но ей было всё равно. Лишь бы вернуться домой, где единственными её проблемами были мор-коты и скиттеры.
(И конечно, Тёмный и Ужасный Секрет. Но даже он сейчас казался не таким уж страшным.)
Щенок уставился на неё сверху вниз.
– Я не хочу, чтобы он съел меня.
– Конечно, не хочешь, – кивнула Семечка. – Вообще никто не хочет оказаться в пасти дракона. Давай уйдём, пока он не вернулся.
– Ещё я не хочу, чтобы он съел тебя.
– Именно поэтому мы сейчас поторопимся и уйдём отсюда, – сказала Семечка, снова поворачивая на юг.
Щенок не сдвинулся с места.
– Ты бы могла спрятать нас с помощью магии? Если дракон не будет видеть, слышать и чуять нас, то и не съест.
– Но мы не пойдём за драконом.
– Ага, пойдём.
– Нет.
– Да, я пойду, – сказал щенок.
Сердце Семечки бешено колотилось в груди. Она вглядывалась в небо, гадая, могло ли то облачко на горизонте быть Парящим Лесом.
Могло. А могло
