там людей, перерыл все ящики с находками и выставил часовых. На наши протесты нахально заявил, что у него приказ. После этого его люди притащили свои генераторы силового поля. Вот их-то и ухитрилась отключить Коза. Или они уже были отключены? Вообще — интересно девки пляшут… Как-то же эта дамочка в подземелье проникла. И часовых обошла… Или их сняли? Кто? Не она же!
В общем — явился этот счастьевский амбал к нашему начальнику экспедиции с заявлением, что на орбите уже два ихних крейсера висят.
— И вы нас — что? — спрашивает Главный, — У нас второй человек пропал, а вы тут со своими глупостями!
Услышав об исчезновении Никаса, счастьевцы сначала не поверили, а потом развили бурную, но совершенно бесполезную деятельность. Сперва возле нашего лагеря приземлились ещё два челнока с орбиты, и оттуда вылезло подкрепление, которое оцепило окрестности лагеря и холм, а счастьевцы в очередной раз прочесали лес возле лагеря. Зачем? Люди-то пропали в подземелье! Или они что-то такое искали в лесу? Что? Нашим запретили покидать лагерь вообще, но после бурных пререканий Главного со счастьевским амбалом, тот, всё-таки, пропустил новую поисковую группу в подземелье. Что же до меня, то мама заперла меня в вагончике. Причина была ещё и в том, что этот счастьевский начальничек мне буквально проходу не давал. Везде подкарауливал. Появлялся совершенно внезапно и в самых неожиданных местах. Иногда я ловила себя на мысли, что и в сортир он со мной тоже однажды пойдёт.
… Группа вышла из подземелья только через сутки. Разумеется — ни с чем. Лабиринт, начинавшийся под холмом, тянулся на многие километры, и дальнейшие поиски грозили затянуться. Дерезу жалко никому не было, кроме мужа, — она всем успела насолить, а вот из-за Никаса переживали все. Тем неожиданнее было то, что счастьевцы вдруг предложили свою помощь. Но сделали это весьма своеобразно. Командир сказал, что в лабиринт отправится их поисковая группа, но наших в её состав включить отказался. Заявление, мягко говоря, удивило всех. А этот амбал дал понять, что дискуссии неуместны. И вообще он их не потерпит. Хотя — хитрости их были шиты белыми нитками — счастливые искали в подземельях что-то, что было нужно им, а наши были бы для них помехой. Уж могли бы и не заявлять о своих намерениях отправиться под землю.
— И что же вы там искали?
— Следы треклоретанцев.
— М?
— Зэду была их колонией.
— Откуда такие сведения?
— Из достоверных источников.
— А лес зачем прочёсывали?
— Сканировали местность. Пытались определить направление коридора.
* * *
… Хуже нет, чем быть у начальства на хорошем счету. Нет, с одной стороны, конечно, приятно, когда твои старания ценят, но с другой стороны — начальство начинает считать тебя таким незаменимо-безотказным рабочим скотом, который сделает всё, что ни прикажи. А я был хорошим подчинённым. И начальство меня ценило.
То, что мы пошли в подземелье, земляне бы всё равно узнали. И всё равно были бы просьбы о помощи. Так что наше предложение было всего лишь данью вежливости, не более того.
Выяснить у землян, что им известно о подземельях особого труда не составило. Они сами рассказали. Да, они успели только вскрыть вход в подземелье, но углубиться туда сколько-нибудь серьёзно — нет. Земляне были учёными, а не военными. У них было прекрасное снаряжение и хорошо оборудованный лагерь, но они, видимо, понятия не имели, с чем имеют дело. Они искали артефакты исчезнувшей цивилизации. Мы тоже, но у нас были несколько иные цели поиска.
— Что — искали очередной способ завоевать вселенную? Это ещё никому не удавалось.
— Знаю. Мы искали их технологии. Там, под холмом.
— Боже мой! До чего это всё банально! Кстати, наши считали, что этот холм и лабиринт под ним — это святилище какого-то неведомого божества. Вроде лабиринта Минотавра. Что, в общем-то, тоже оригинальностью не блещет.
— Люди — существа ограниченные.
— Это точно. Ну, полезли вы туда, а дальше?
— Я туда не лазал. В тот раз.
— Конечно, не лазал. Потому что первая группа на поверхность не вернулась.
— А ты откуда знаешь?
— От верблюда. Я там с мамой была.
— Чёрт!!! Я должен был…
— Вспомнить, где видел меня раньше?
— Именно.
— Ладно.
— Что, ладно?
… Поисковая экспедиция, отправленная счастьевцами под холм, так и сгинула в полном составе. На Марта было жалко смотреть. Он, ясное дело, доложил своим, и после этого счастливых на единицу площади в нашем секторе стало, как на собаке блох. Нам в очередной раз запретили покидать лагерь и приближаться к холму.
— Закладываем ворота и садимся в осаду. — пошутила мама, но как-то невесело. Зато Март тогда перестал за мной таскаться — видимо — не до того стало, что и не удивительно.
* * *
Утром, ещё до завтрака, к Татьяне пришли Мавромати и Карапет Карапетян. Карапетян, вообще-то, был завхоз экспедиции, но принадлежал к тем людям, про которых говорят «в каждой бочке затычка» и разбирался во всём, кроме своих профессиональных обязанностей. Вернее, в том, что касалось имущества экспедиции, Карапет свято придерживался принципа «собака на сене». Допроситься у него чего-либо было невозможно по определению и в принципе.
Мавромати воззвал к Татьяне как к третейскому судье, отчаявшись получить от Карапетяна потребные блоки питания к роботу-проходчику.
— Зачем тебе блоки питания? — резонно возразил Карапетян, — Всё равно работы остановлены и вообще — нас скоро на выход попросят. С вещами.
— Так он и застрял в раскопе! — возопил Мавромати, — Ты что — хочешь его на руках тащить? Махину в 150 кг весом?
— Так выдай ему блоки! — велела Татьяна скупердяю-завхозу, — Пусть он выведет робота из раскопа, а потом ты их снимешь.
— Ага! Снимешь! Как же! Вам что-нибудь дашь — и с концами! Больше не увидишь уже! — упёрся Карапет.
— Детский сад! — не выдержала я, — Карапет Вазгенович, Вам сколько лет?
— А ты вообще молчи, пигалица! — окрысился завхоз. У него был зуб на нас с мамой, но за что — ни я, ни мама понять не могли. Но Карапетян вообще всех членов экспедиции числил своими врагами и недоброжелателями потому что те не желали признавать карапетяновой гениальности и вечно покушались на подотчётное завхозу добро, беззастенчиво, цинично и безжалостно его разбазаривая.
— Я бы попросила
