баба Люба. — Много чести, халатом утрешься.
— Ба, какие дамы в браслетах! — воскликнул Римас Штейн, приехавший с Громовым, следователем и двумя охранниками.
Взглянув на Римаса, женщина со стоном «нет» сползла по стене.
* * *
Маша заглянула в палату. Ваня спал, но время от времени правой рукой поглаживал левую и что-то шептал. Она подумала, что у него разболелась рука, пока отчетливо не услышала свое имя. И поняла: Иван решил, что это ее рука. И улыбнулась.
В дверь тихо постучали, и Маша поспешила выйти, чтобы не разбудить мужа.
— Мика, ты не улетел?
— Вылет завтра. Самолет летает всего три раза в неделю. Маш, вот эти парни будут здесь находиться до 9 вечера. Потом их сменит другая пара, которую привезу я, а утром Сашка. Никого в палату, кроме указанных в пропуске лиц за подписью и печатью отца, не впустят. В туалет или поесть они будут ходить по одному. Я им сейчас все покажу. Так что можешь быть спокойна. И хорошо было бы тебе поспать… сестренка, — обнял он и поцеловал Машу в щеку, и будто невзначай коснулся ее губ.
— Напрашиваешься на взбучку, «братец», — предупредила его она.
— Пойдем в кабинет Павла. Приехал отец. Оказывается, он знаком с этой дамой.
— Как мне к вам можно обращаться, — спросила Маша охранников.
— Алексей и Виктор.
— Надеюсь, вы понимаете, что несете ответственность за жизнь и здоровье моего мужа, — сказала Маша и очаровательно улыбнулась.
— Ну, Машка, ты точно владеешь гипнозом, и эти двое тому пример, — подумал Мика. Хотя… есть и другой нюанс. Это особый магнетизм, манкость, как у мамы. Я же сам вижу, как мужики засматриваются и на маму, и на Машу.
Нет, я никогда не смогу ее разлюбить. Если и женюсь, то физически изменять жене не буду. А все остальное — оно только мое. Это моя жизнь, мой воздух, мой свет…
* * *
— Ну что, Ялина Котова, видимо на этот раз я таки засажу тебя основательно, — еле сдерживая себя, зловеще прошипел Римас.
— Машенька, Мика, проходите, — пригласил их Павел Сергеевич.
— Машенька, скажи, ты эту женщину видела в клинике? — спросил Римас.
— Видела сегодня утром. Я зашла в душевую и услышала, как открылась дверь в палату и женский голос сказал, что моему мужу необходимо сделать укол. Я тут же вышла и спросила, о каком уколе идет речь. Дама стушевалась и заявила, что ошиблась палатой.
— Стас, а как ты оказался здесь?
— Меня беспокоил один момент. Эту даму в белом халате я видел вчера, когда приехал сюда. Она разговаривала с каким-то мужчиной по телефону, которого называла Никитой. Она говорила о том, что никак не может к кому-то подобраться, потому что там много народа. Очевидно, мужчина был не доволен, и она отчетливо произнесла: «Не борзей, Князь. Ты сидишь в деревушке, а я рискую». И вот этот фрагмент мне удалось записать на диктофон, — сказал Стас и включил диктофон. Сегодня у меня в голове вдруг сложилось: Никита + Князь = Никита Князев. И я примчался сюда. Оказалось, вовремя.
— Мика, что скажешь ты?
— Я тоже вчера услышал странный телефонный разговор, который насторожил меня. Женщина возмущалась, что ее хотели подставить с камерой хранения на Витебском вокзале. Но она не занимается вымогательством и кражами. После общения с ней люди сами отдают то, что она просит у них нежно и ласково. Все это удивило меня, и я включил диктофон. А сегодня я поехал за билетом и примчался сюда. На душе было тревожно.
— Ну и у меня есть что добавить, — сказал Римас. Иван вспомнил, что за два дня до трагедии ему звонила какая-то женщина и упорно доказывала, что именно в этот час его жена ему изменяет, в то время, как Маша находилась рядом с ним. Иван потребовал дать ему адрес. В обмен на адрес последовало следующее: приехать на Витебский вокзал и положить в ячейку камеры хранения солидную сумму. После чего Иван пожалел о том, что отключил телефон и не организовал арест звонившей дамы. И это была ты, указал он на задержанную.
— Дмитрий Анатольевич, я записал 15 минут назад голос задержанной. Александр Штейн по нашей просьбе провел экспресс-экспертизу, идентифицировав отправленный мной голос, наложив на голос телефонного разговора с Иваном. Говорил один и тот же человек.
— Да… как говорится: «Чем дальше в лес, тем гуще чаща… и злее волки», — сказал Мика. И мужчины рассмеялись.
Волшебные ручки
Маша вышла из кабинета и увидела у стойки Нила Аркадьевича с сумкой полной контейнеров с едой. Здесь же стоял большой термос с чаем.
— Как он, Машенька, — тихо спросил осунувшийся Нил Горский.
— Держится, но нервничает. Хотя все надеются на благоприятный исход.
— Ванечка, а я гостя привела к тебе. Нил Аркадьевич завтрак привез.
— Привет, внук! Все наши передают тебе привет и желают скорейшего выздоровления.
— Спасибо, дед!
— Ванечка, я сейчас установлю складной столик-поднос, и ты сможешь поесть. Тебе разрешили несколько раз в день поднимать спинку кровати, чтобы можно было менять положение тела. Держи пульт. Только резко не поднимай.
— Маш, садись поближе и поешь со мной, — попросил Иван. Я тебе кашу положил. Ты сутки не ела.
— Я сейчас, Ваня, только позвоню Евгении Захаровне, узнаю, как дети.
— Скажи ей, чтобы на улицу не выходили.
— Да, да, Ванечка, скажу. Попрошу, чтобы собрала детские вещи. Мы сегодня перевезем детей к Римасу Александровичу. Так нам с тобой будет спокойнее. И гулять там можно во дворе. И Нил Аркадьевич сможет по вечерам с ними встречаться.
С вкусной кашей от шеф-повара она быстро расправилась. Налила ароматного чая Ване и себе, предложила Нилу Аркадьевичу. Разрезала теплый пирог с сыром, съела кусочек и почувствовала прилив сил.
— Ваня, мне уже пора. Завтра утром привезу завтрак и потом обед. Держись, внук! Все будет хорошо!
— Нил Аркадьевич, я сегодня уточню у врача, что можно есть Ване, и вечером вам перезвоню.
Маша быстро убрала столик с кровати, открыла окна и проветрила палату.
* * *
Начался обход. Собственно говоря, обходом это назвать было трудно. Это все-таки частная клиника, а не больница. На данный момент Иван находился под особым контролем кардиолога, невролога и ортопеда.
Сегодня невролога Бориса Михайловича Винокура (по прозвищу БМВ) интересовала работа глазодвигательных мышц. Все основные исследования (КТ, МРТ, УЗИ, проверка глубокой и поверхностной чувствительности, тонус мышц и т. д.) были проведены сразу, как только Иван поступил в клинику. Сейчас, когда он вышел из комы, необходимо было исследовать работу
