— Вы могли бы запретить наш поединок.
— Нет, парни раззадорились, как петухи, и не собираются сходить на берег до самой Акры. Хорошая потасовка поможет успокоить их. Вы выглядите достаточно изворотливым и ловким. Заставьте его поплясать!
Да уж, изворотливость проявить придется. Я отправился на поиски Большого Неда и нашел его около плиты на камбузе, где он смазывал жиром свои впечатляющие мускулы, чтобы они выскальзывали из моего захвата. Он весь уже лоснился, как рождественский гусь.
— Можем мы поболтать без свидетелей?
— Неужто желаешь дать задний ход?
Он усмехнулся. Его зубы выглядели такими же здоровенными, как клавиши новомодного пианино.
— Да я подумал тут немного над этим делом и пришел к выводу, что нам лучше враждовать с Бонапартом, а не друг с другом. Но у меня есть своя гордость. Послушай, давай попробуем разобраться с этим иным способом.
— Нет. Ты отдашь деньги не только мне, но каждому матросу нашей команды!
— Это невозможно. Я же понятия не имею, кто сколько проиграл. Но если ты пойдешь со мной прямо сейчас, пообещав оставить меня в покое, я отдам лично тебе вдвое больше того, что ты проиграл.
В его глазах блеснула жадность.
— А, дьявол с тобой, так и быть, но отдай втройне!
— Тогда пошли быстро на нижнюю палубу, и я достану свой кошель, не вызывая ажиотажа.
Он потащился за мной, как тупой, но усердный дрессированный медведь. Мы спустились на нижнюю палубу фрегата, где находились склады.
— Я спрятал деньги здесь, чтобы никто не украл их, — объяснил я, поднимая люк трюма. — Мой наставник, Бен Франклин, говорил, что богатство умножает проблемы, и смею сказать, что он попал в точку. Тебе стоит запомнить это.
— Будь проклят твой мятежный Франклин! Его давно нужно было повесить!
Я спустился вниз.
— О боже, кошель куда-то делся. А, вижу, он упал. — Растерянно посмотрев вокруг, я взглянул на этого маячившего в полумраке Голиафа с той искусной притворной беспомощностью, которую испытывало на мне множество девиц. — Сколько ты проиграл, три шиллинга?
— Четыре, клянусь Богом!
— Значит, втройне будет…
— Да, ты должен мне десять!
— Твои руки длиннее моих. Может, попробуешь достать кошель?
— Дотягивайся сам!
— Я могу лишь коснуться его кончиками пальцев. Надо бы найти какой-нибудь багор или хоть палку.
Я стоял, старательно изображая полную беспомощность.
— Ну и наглый же ты, американец… — Он опустился на колени и сунул голову в трюм. — Тут вообще ни черта не видно.
— Там, справа, неужели ты не видишь, вон там серебро поблескивает? Вытяни руку, насколько сможешь.
Хмыкнув, он опустился в люк по грудь и начал шарить внизу рукой.
Тогда я собрал все силы и одним толчком помог ему перевалиться через край. Даже нижняя половина тела Неда оказалась тяжеленной, как мешок с мукой, но в итоге это сыграло мне на руку. С громким всплеском он рухнул в грязную трюмную воду, и, не дав ему опомниться и позвать на помощь, я быстро закрыл люк и задвинул засов. Батюшки, какие цветистые выражения понеслись снизу! Чтобы заглушить их, я перекатил на этот люк несколько бочек с водой.
Потом я достал свой кошель оттуда, куда на самом деле спрятал его, — из-за бочек с галетами, — сунул за пояс и, засучив рукава, поднялся на шкафут.
— Ну что, судовой колокол уже пробил полдень! — крикнул я. — Где же мой противник, во имя короля Георга?
Поднялся хор голосов, призывающий Большого Неда, но ответа не последовало.
— Может, он спрятался! Не стану винить его за то, что он расхотел встречаться со мной.
Для виду я бодро молотил кулаками воздух.
Малыш Том сердито сверкнул глазами.
— Клянусь дьяволом, я готов сразиться с тобой.
— Ну уж нет. Я не собираюсь драться с каждым моряком на этом корабле.
— Нед, — заорал Том, — выходи же да вздуй хорошенько этого хитрого америкашку, как он того заслуживает!
Но ответа никто не дождался.
— Интересно, не вздремнул ли он на брам-стеньгах?
Я задрал голову, насмешливо взглянув на мачты, и с изумлением увидел, что Малыш Том начал карабкаться наверх, продолжая кричать и обливаясь потом.
Я нервно прохаживался по палубе, как нетерпеливый драчун, а потом, сочтя, что достаточно показал свою смелость, обратился к Смиту:
— Долго еще мы будем ждать этого труса? Ведь у меня неотложные дела на берегу.
Матросы выглядели сильно разочарованными и очень недоверчивыми. Если я не уберусь в ближайшее время с борта «Дейнджерса», то, как понял Смит, он, вероятно, потеряет своего новоявленного и единственного американского агента. Запыхавшийся и расстроенный Том спустился на палубу. Смит проверил песочные часы.
— Да, уже четверть первого, и Нед упустил свой шанс. Проваливайте, Гейдж, и выполните свое задание ради любви и свободы.
Поднялся рев негодования.
— Не надо садиться за карты, если не можете позволить себе проиграть! — крикнул Смит.
Под свист и язвительные насмешки моряков я беспрепятственно дошел до веревочной лестницы. Том устремился на нижние палубы. Время поджимало, и, боясь новых осложнений, я спрыгнул на грязные рыбацкие сети в один из арабских лихтеров.
— Пошли к берегу, и я заплачу лишнюю монету, если ты быстро доберешься до него, — прошептал я лодочнику.
Я оттолкнулся от борта фрегата, и этот мусульманский рыбак начал с удвоенной энергией грести к береговым скалам гавани, хотя я предпочел бы, чтобы он еще удвоил усилия.
Я повернулся и помахал Смиту, сопроводив прощальный жест вежливыми словами:
— Жду не дождусь нашей новой встречи!
Явная ложь, конечно. Только бы узнать о судьбе Астизы и разведать, где находится Книга Тота, и я больше ни за что не приближусь к англичанам или французам, которые уже тысячу лет враждуют, как кошка с собакой. Лучше уж отправлюсь в Китай. Особенно учитывая, что с оружейной палубы доносились возмущенные крики и там появилась голова Большого Неда, побагровевшего от яростного напряжения, похожего на мокрую крысу. Я глянул на него в новую подзорную трубу и заметил, что он весь испачкался, получив боевое крещение в грязной трюмной воде.
— Только вернись, трусливый прохвост! Я разорву тебя на части!
— А по-моему, прохвостом оказался ты, Нед! Надо вовремя являться на поединок!
— Ловко ты надул меня, американский шельмец!
— Я же обещал преподать тебе урок!
Становилось плохо слышно, поскольку мы быстро удалялись к берегу. Сэр Сидней снял шляпу и, криво усмехнувшись, отсалютовал мне. Английские моряки столпились на нижней палубе возле баркаса.
