сейчас не выехать, шестидневка, что б ее. Интересно, а по парку получится побегать, если Андрей прикроет?
ГЛАВА 3
У дома я снова уловила тот лесной запах. Внутренний зверь поднял холку, показывая клыки, я же просто застыла, озираясь вокруг и принюхиваясь. Никаких подозрительных личностей рядом не было, а вот лесом тянуло из подъезда. Это плохо. Отвратительно, я бы сказала. Можно, конечно, позвонить Андрею, но дергать друга из-за простого подозрения не хочется. Он ведь примчится, параноик несчастный.
Вот только заходить внутрь почему-то не хотелось, и даже внимательные взгляды соседок на лавочке, то и дело отвлекавшихся на меня во время оживленной беседы, не могли бы меня туда загнать. Но все равно придется, я не могу провести на улице весь вечер. С тяжелым вздохом, достаю ключи из кармана. Будь что будет, если что-то не так, то постараюсь убежать, на лестницах я вроде неплохо маневрирую…
Тишина была привычная, только вода в трубах иногда громыхала, отвлекая от происходящего. Я замерла практически сразу за дверью, прислушиваясь к звукам вокруг. Биение сердца и дыхание всегда можно различить, если быть хоть немного внимательным. Правда, со змеем так не выйдет, может не выйти. Все-таки, судя по рассказам знакомых, они имели много общего со своей животной ипостасью, ледяные руки, безэмоциональные. Отвратительно. Меня даже передернуло, когда я представила, как к бокам прикасаются холодные пальцы.
Решив не связываться с лифтом, медленно поднимаюсь по ступенькам, замирая на каждый шорох. И не зря, под ногами мелькает что-то черное, я, шумно вдыхая, отскакиваю к стене, ударяясь о нее лопатками, и успеваю в последний момент заметить скрывшийся внизу кончик черного хвоста. Кажется, мы все-таки не пересечемся лицом к лицу. Но квартиру лучше запереть на оба замка, во избежание.
Ключами в замок попадаю не с первого раза, руки неожиданно начинают ходить ходуном, но все же дверь поддается и я попадаю домой. Нужно успокоительное, срочнейшим образом. И не вот эта ваша слабенькая гадость на травках, а нормальное. Пара кружек кофе. Да, он меня успокаивает и даже усыпляет, ничего не знаю, претензии не принимаются. Кофеварка гудит, выплевывая черную как мое настроение жидкость, а я устраиваюсь на полу у стола, понимая, что все это время рвано дышу, даже голова кружиться начала. Такого ужаса не помню давно, разве что после встречи с тенями, тогда, в лесу.
В последний момент успеваю выключить, прежде, чем напиток перельется через край. Отхлебываю, кривлюсь, ищу в вазочке на столе похороненную под карамельками шоколадную конфету. Через полкружки становится гораздо легче, но ровно до тех пор, пока пальцы не наткаются на что-то странное среди шуршащих оберток. Вытаскиваю предмет на свет. Твою ж мать…
Это чешуйка. Ровная, красивая, крупная, словно змея, от которой ее отколупали, толщиной с человека. Рука тянется к телефону, я на несколько секунд залипаю в экран, думая, писать ли Андрею. Нужно, нужно, но что-то не дает, сжимаясь на горле удавкой. Уведомление выдергивает из оцепенения, староста кого-то добавила в группу. Проматываю чуть выше.
Великая душнила: Ребят, у нас новенький, завтра увидите живьем. Давайте поадекватнее.
Медведь: Чтобы он завтра разочаровался, увидев наш цирк? Не, давайте сразу, шоковую терапию.
Я даже согласна тут с Андреем, лучше пусть сразу получит представление, о том зверинце, куда попал. Педагоги, блин, будущее нации, несущие свет знаний. И мрак неадеквата.
Ткнула в фотографию. И вот не знаю, смеяться мне или плакать: у парня на лице написано, что он перевертыш, только понять, в какое животное, не могу. Но сочетание во внешности интересное, кареглазый блондин, глаза даже не столько карие, сколько с легкой желтизной. Интересно, почему все оборотни рано или поздно ввязываются в педагогику? Все ради блага стаи? Чтобы дать детенышам максимум для жизни среди людей, но при этом не подпускать чужаков к ним в тот период, когда они наиболее уязвимы?
Вся эта ситуация обещает быть очень интересной, так что несколько мгновений смотрю на мелькающие сообщения с пустым трепом, раздумывая, написать самой что-нибудь или посмотреть на него вживую. Принять решение не успеваю, в списке чатов всплывает еще один, новый.
Влад Ужов: У кого в лесу две тени?
Вы: У меня и того, кто передо мной. Не скажу, что удивлена, у тебя твоя природа на лице написана.
Влад: У тебя тоже, волчонок.
Вы: Эу, полегче на поворотах молодой нечеловек! Я ведь и цапнуть за такое могу;)
Влад: Понял, принял, не дурак. Рад, что хоть кто-то из своих в группе попался, я уж думал один куковать буду.
Вы: Привык бы.
Откинула телефон на кровать, глупо улыбаясь. Забавное совпадение, но хоть что-то новое в нашем болоте. Телефон еще раз завибрировал, оповещая о новом сообщении, но я взяла себя в руки возвращаясь к вопросам семинара, как бы меня не тошнило от них. Сначала дело, а потом уже новые знакомства.
3.2
— Можно? — раздалось справа.
Слева сидел Андрей, с которым мы молча переглянулись, кивнули друг другу, после чего я посмотрела на Влада и снова коротко кивнула. Блондин опустился рядом, плавным слитным движением, практически не задев ничего, даже стул под ним не скрипнул. Медведь сбоку задумчиво хмыкнул, контакт со своим зверем у новичка был явно хорошо налаженный. Наверняка и родители тоже перевертыши, такое бывает или у очень опытных, или у тех, кто рос с оборотнями. У меня, например, до сих пор случаются перекосы в сторону звериных инстинктов, редкие-меткие, но случаются. У Андрея такого нет, ему повезло, но даже у него нет такой непринужденности в использовании качеств обеих своих натур.
— Скажите мне, что вы хоть что-нибудь в этом понимаете, — он кивнул на доску с кучей формул.
— Мы старательно делаем вид, что разбираемся, большего от нашего гуманитарного факультета и не требуется, — показываю в ухмылке клыки.
Они, кстати, долгое время были для меня больной темой, у животных они в принципе не идеально белые, а желтоватые, да еще и мощные. У оборотней же клыки ничем не отбеливаются, из-за чего я первое время страшно комплексовала. Потом прошло, так что теперь показывать окружающим зубы я ни капли не стесняюсь.
— О, ну, делать вид я умею, — он улыбнулся в ответ, с такими ужимками люди обычно краснеют, но он даже не порозовел.
Староста повернулась к нам, цокая и закатывая глаза, смеряя странным взглядом устроившегося рядом с нами перевертыша. Кажется, кто-то хотел подкатить, но не вышло. Я повернула голову к Владу, наклоняясь чуть ближе, чтобы уловить и
