родителей. Они были самыми замечательными родителями, которых только можно представить. Мама всегда была рядом со мной, а папа, хоть и был строгим, на самом деле был очень уступчивым. Что я не могла понять, так это то, почему они уже несколько месяцев против Генри. Иногда они просто нервируют. Как, например, когда мама снова начинает убираться, или папа ворчать из-за моих оценок в школе. Я не была умна в математике, так что я должна была сделать со своими оценками?
— Ты должна разумно одеваться! — мама наставительно подняла палец вверх. Она подошла к холодильнику, на котором висел листок.
— Анна? — ужаснулся мой отец тому, что мама уступила.
— Чего уж там, Томас? Настало время, когда мы должны научиться доверять Генри, ну или хотя бы дать ему шанс. И если они уже… если они сближаются, то я, по крайней мере, хочу быть в курсе происходящего. Иначе Юли и Генри сделают это тайно!
— Мама! — возмущённо воскликнула я и потянула Генри за запястье.
— Что? Я говорю всё это только из…
— Мы только друзья! Разве не может быть дружбы между парнем и девушкой? Иногда вы ставите меня, действительно, в неловкое положение! — как хорошо, что это был только Генри, а не Кристиан. Генри уже был знаком со всем этим цирком, но Кристиан совершенно точно сбежал бы отсюда. И вместе с этим шанс встречаться с ним стал бы ещё призрачнее.
— Мне совершенно неважно, друзья вы или нет. В этом доме есть правила. И одно из них это, что ты не можешь приглашать мальчиков в свою комнату. Генри, пожалуй, единственное исключение. — Мама потёрла свои виски.
— Но это только потому, что мы знаем, где он живёт. Если он тронет тебя, мне всего лишь нужно будет пройти через сад. — Отец пригвоздил Генри взглядом к стулу, который нервно сглотнул и не мог сказать ни слова.
— Ну, скажи же что-нибудь! — теперь я действительно могу воспользоваться его поддержкой. Почему же Генри молчит?
— Эм… Я и так никогда не сделал бы ничего подобного. Против её воли, я имею в виду, — пробормотал Генри, выглядя загнанным в ловушку. Этот вопрос и, правда, ставил в неловкое положение. Мама приподняла брови, выказывая своё сомнение. Она не была высокого мнения о Генри. Папа же вернулся к чтению газеты, считая тему закрытой. Ах, какое счастье.
— И прежде, чем мы уедем: здесь я записала тебе все номера на всякий случай. — Мама стояла возле холодильника и указывала на листок, который был прикреплён к холодильнику магнитом. — Полиция, больница, пожарные, травмпункт (прим. — Дословно — заведение, где спасают от пищевых отравлений), наш номер в отеле, ресепшн и бабушкин…
— Ох, мама! Я знаю все эти номера! Травмпункт? Почему я должна туда звонить? Что, по-твоему, мы будем тут делать? — не хватало только того, чтобы она ещё няню наняла.
— Если что-то произойдёт, то неплохо было бы иметь эти номера под рукой. Итак, дорогая. Если что-то случиться, пожалуйста, сразу звони нам. — Она сложила руки, будто молилась Богу. И я также захотела последовать её примеру.
— Я думаю, что тебе нужен отдых даже больше, чем мне. Всё будет хорошо. Ко мне всего лишь придут несколько подруг, мы поплаваем в бассейне и поиграем во что-нибудь. Мы не будем пить. Никто из нас не курит. У тебя послушная дочь, которая будет следовать всем инструкциям и которая ужасно рада тому, что дом будет свободен! — я отпустила запястье Генри и начала яростно размахивать руками, сжатые в кулаки.
— Ты ничего не писала в интернете? Я слышал, что часто приходят сотню или около тысячи человек в гости, которые наводят беспорядок в доме. — Папа выглянул из-за газеты.
— Нет, я там не появлялась уже больше месяца. Это что-то из ряда вон выходящее. Сейчас интернетом пользуется слишком много людей зрелого возраста. — Я пожала плечами и понадеялась, что они мне поверили. На самом деле я удалила свою страницу, потому что мама хотела добавить меня в друзья. Под фальшивым именем я поддерживала контакты со своими подругами и дальше.
— Я думаю, что это вполне нормально. Там можно познакомиться со многими людьми! — мама засмеялась и взяла свой смартфон из сумочки. — Я быстренько посмотрю, есть ли там что-нибудь новенькое…
— Да, думаю, что достаточно… много людей зрелого возраста. — Я вздохнула и посмотрела на Генри. Мне показалось, будто он боялся пошевелиться.
— Я не старая. Я в самом расцвете сил! — мама отбросила назад волосы и посмотрела на отца. Тот ответил ей скептическим взглядом. — Не так ли? — теперь она разговаривала с ним.
— Так, мой виноградик. В самом расцвете сил. — Он откашлялся, и я заметила, что он всё еще строго смотрит на Генри.
— Тогда мы пойдём… — сказала я и потянула Генри за собой.
— Ох, подождите ещё немного! — закричал мой отец, останавливая меня.
— Да-а-а?.. — я глубоко вздохнула и прищурилась, глядя на отца, и выдавила улыбку. Он должен заметить, что меня это начинает нервировать.
— В лесу нашли труп, — сказал он сухо.
Мои глаза стали большими от испуга. Тем не менее, он продолжал:
— Парень семнадцати лет, был скверно расчленен. Ну, вероятно, он притронулся к девушке, он очень её любил, хотя отец и запретил ему этого. Неудача, однако… — он уткнулся обратно в газету. Что это должно означать? Мама подошла к отцу и посмотрела ему через плечо.
— Из этого следует… Ох! — сейчас она также разгадала его попытку манипуляции, и поэтому внезапно умолкла. Ну, я могла манипулировать лучше!
— Пошли, Генри. Я хочу, наконец, принять душ, а после мы займёмся сексом. — Я потащила его за собой и приготовилась бежать.
— Юли! — закричала мама мне в спину, но я больше ничего не услышала, так как их голоса заглушил мой громкий смех.
Поднявшись на второй этаж, я отвела Генри в свою комнату и оставила там.
— Сейчас схожу в душ и надеюсь, когда я выйду, родители уже уедут. Мне необходимо больше свободного времени от опеки родителей. А если они останутся, то моё настроение до вечера и вовсе пропадёт.
— Я понимаю тебя, — пробормотал Генри. Он казался мне совсем потерянным.
— Почему ты пришёл так рано? Разве мы не должны были встретиться в два часа? — спросила я его и скрестила руки на груди.
— Нет, мы договаривались на час. И я неоднократно писал тебе об этом. Не в два, а в час, — вздохнул Генри. — Твои родители чуть не устроили надо мной самосуд… никогда не забывай больше про меня, пожалуйста! — он выглядел очень напуганным.
— Упс, извини! Да, я вчера очень устала
