любой силой и с любой дистанции. Именно ловить, а не отбивать, как делают чаще всего даже самые искусные вратари. И канадские форварды — в первую очередь Эспозито. — мчащиеся прямо на Третьяка, чтобы добить отскочившую от него шайбу, остаются без добычи и останавливаются в недоумении: «Где же она. шайба?». А Третьяк тем временем спокойно вручает ее судье.
Лишь на 26-й мин. канадцы сократили разрыв в счете (это сделал Перро), но тут же комбинация Петров — Блинов тоже привела к голу, и разница восстановилась. Кстати, в этом матче канадцы выпустили еще двух новых игроков — Перро и Д. Халла — брата самого знаменитого из канадских форвардов Роберта Халла (Д. Халл и забил третий гол в наши ворота). И мы смогли убедиться еше раз, как велик подбор классных мастеров в канадском профессиональном хоккее. Оба они запомнились — техничные, быстрые, устремленные на ворота.
Пропустив в третий раз шайбу, канадцы предприняли отчаянный штурм ворот. Таких штурмов до конца игры было еще несколько. В эти моменты на ворота Третьяка начинал давить мощный пресс, давление все усиливалось и, наконец, достигнув высшей точки, спадало. И тогда длительное преимущество переходило на сторону нашей команды. В первых играх в минуты штурма канадцам удавалось вносить некоторое смятение в ряды обороняющихся. Но в последнем матче наша защита, кажется, ни разу не утратила хладнокровия.
Вот и на этот раз, в середине второго периода, после того как удаленный на две минуты Кузькин появился на поле, игра сначала выравнялась, а вскоре Викулов забил канадцам четвертый гол.
Счет третьего периода — 2:1 в пользу хозяев поля. Вряд ли он точно отражает соотношение сил в этом периоде. Лишь в первой его половине хозяева поля не хотели мириться с поражением и отдали последние силы. чтобы отыграться. Но лишь раз самому грубому из канадских форвардов Голдсуорси удалось забросить шайбу. Сборная СССР вновь быстро ответила ударом на удар, и когда Шадрин забил пятый гол, всем — и публике, и хоккеистам обеих команд стало ясно: победитель определился. Игра катилась к концу словно по инерции, на последней минуте после броска Халла шайба побывала даже в наших воротах, но изменить впечатления от общего характера матча, который прошел при большом превосходстве сборной СССР, этот эпизод уже не мог.
ЧТО ВЫ ДУМАЕТЕ О ПРОШЕДШИХ МАТЧАХ И О СВОИХ СОПЕРИКАХ? —
с этим вопросом обратились наши корреспонденты к тренерам и некоторым игрокам нашей сборней. Эти короткие беседы состоялись о Шереметьевском аэропорту, сразу после того как приземлился самолет, доставивший хоккеистов домой. Так что впечатления самые первые, не совсем устоявшиеся, потому, быть может, какие-то оценки поспешные, но зато непосредственные, а значит, по-своему особенно любопытные.
Евгений Зимин: — Все оказалось проще, чем мы предполагали, когда видели игру профессионалов со стороны и когда читали и слушали рассказы об их игре. Правда, сначала они ошеломили нас своим натиском.
Дело в том, что для новичков, какими мы были перед первым матчем, игра начинается задолго до свистка. Сперва — реклама и весь прочий шум. Потом — переполненный и ревущий стадион. И отрывки каких-то маршей. И все эти имена. В общем, когда шайбу вбросили в игру, ты уже вроде бы под гипнозом. И надо время, чтобы от него избавиться. Лишь в четвертой встрече мы не пропустили шайбу в самом начале. Наоборот, в той игре мы открыли счет.
Ну, а когда освоишься и начинаешь анализировать, приходишь к мысли: в общем-то, та же игра, что была у сборной Канады, когда она выступала на первенствах мира. Только пожестче, и мастерство игроков повыше. Но мне наш хоккей больше нравится — он интереснее и разнообразнее. Хотя, признаться, против них играть труднее, чем против наших команд. Во-первых, надо привыкнуть к их манере. Во-вторых, они в силовом единоборстве более резкие и грубые. Будто у них цель не только отобрать шайбу, но и запугать.
Валерий Харламов: — Если бы меня спросили, кого из канадских игроков стоит включить в состав сборной СССР, я назвал бы защитников Парка и Бергмана, нападающих Курнуайе и Эспозито. Кого еще? Пожалуй, никого...
Вячеслав Старшинов: — В общем и целом канадский профессиональный хоккей я таким себе и представлял. У него есть свои преимущества, у нас — свои. Наши — скорость, комбинационность, физическая подготовка. У них — силовая борьба и броски по воротам. В технике силовой борьбы мы им, наверное, не уступим, но они ведут ее более страстно, я бы сказал, с каким-то остервенением. Бросают они намного чаще, чем мы, и из любых положений.
Александр Рагулин: — Я не почувствовал, что они как-то особенно здорово ведут силовую борьбу. Грубее — да, но не лучше нас. А вот то, что играть против их нападающих проще, чем, скажем, против Харламова, или Викулова, или Мальцева, или Михайлова, или Якушева,— это факт. От наших никогда не знаешь, чего ждать, их ходы трудно предугадать. А когда на меня идет с шайбой канадец, я заранее — он еще от меня в трех метрах — знаю, что он станет делать дальше. И как его партнеры расположились — тоже. Они играют стандартно, по шаблону. И рядовые игроки, и звезды. Кстати, таких звезд, как Харламов, у них нет. И таких вратарей, как Третьяк, я не увидел.
Думаю, что мы могли бы выиграть у канадцев и второй матч, хотя они играли намного лучше, чем в первый раз. Но после первого, который сложился для нас неожиданно легко, учитывая все, что мы знали и слышали о канадцах, мы как-то расслабились.
Владислав Третьяк:— Играть с канадцами мне было очень интересно. С ними не расслабишься, не передохнешь. Они все и всё время нацелены на борьбу и на ворота. За шайбой после броска обязательно идут на добивание и, пока есть хоть малейшая надежда ею завладеть, борются, не жалея ни себя, ни других. И так за каждую шайбу, и за победу вообще. Вот в последнем матче они сделали 38 бросков по нашим воротам, из них 23 — в третьем периоде, когда проигрывали с разницей в три шайбы. Не хотят мириться с поражением.
Всеволод Бобров:— Теперь можно признаться: мы не ожидали, что игры окажутся для нас такими успешными. Это, однако, вовсе не значит, что канадский хоккей слабее, чем он казался нам на расстоянии и при взгляде со стороны. Вы сами видели,
