его отзывы о золотухе?
Между тем Марк Блок делает из слов Петра вывод: «Итак, Генрих II исцелял золотушных». В другом месте Блок на основании текстов XI века датирует началом этого века возникновение целительного обряда, однако там он делает это с оговорками, здесь же безо всяких оговорок называет письмо Петpa из Блуа самым старинным бесспорным свидетельством чудотворной целительной практики английского короля.
Между тем мне удалось определить возможный источник упоминания в тексте Петра из Блуа эпидемии чумы, которой якобы положил конец английский король[22]. Григорий Турский рассказывает в своей «Истории франков» (X, I) о том, как Григорий Великий в год своего избрания папой (590) призвал римлян принести покаяние, устроить крестный ход и молить Господа о том, чтобы он избавил их от страшной эпидемии «паховой чумы», которая в самом деле свирепствовала в ту пору в Риме. Эта большая литания, в отличие от малой литании — моления об урожае в течение трех дней, предшествующих Вознесению, — с тех пор стала повторяться всем христианским миром ежегодно 25 апреля и прочно вошла в состав литургии. Уже Беда в начале VIII века упоминает ее в своей гомилии 97 (De majori litania // P. L. T. 94. Col. 499). Незадолго до того времени, когда Петр из Блуа пишет процитированное выше послание, парижский литургист Жан Белет в своей «Summa de Ecclesiastias officiis», в главе «О литаниях» напоминает о происхождении большой литании, введенной Григорием Великим для избавления от «паховой чумы»[23]. В XIII веке о том же сообщает Яков Ворагинский в «Золотой легенде» (около 1255 г.), а доминиканец Жан де Майи в неизданном сочинении «Abbreviatio in gestis et miraculis sanctorum» («Краткий рассказ о деяниях и чудесах святых») (около 1243 г.), описывая major litania, также рассказывает о ее происхождении. Он приводит легенду, согласно которой после литании Григорий Великий увидел на вершине некоего римского замка ангела, вытирающего окровавленный меч и убирающего его в ножны, отчего замок и был назван замком Святого Ангела. Жан де Майи добавляет, что процессию, в ходе которой пелась литания Григория Великого, называли процессией «черных крестов»[24]. Она происходила в день Святого Марка, 25 апреля, и Жуанвиль напоминает, что рождение Людовика Святого именно в этот день (в 1214 г.) предвещало его трагическую смерть на подступах к Тунису.
Таким образом, Петр из Блуа заговорил о чуме только лишь потому, что знал о ней из литературной традиции и литургической практики, из молитв, которые произносились из года в год, хотя эпидемии чумы в эти годы не наблюдалось. Следовательно, никакой чумной эпидемии Генрих II не прекращал: Петр из Блуа просто приписал ему чудо, которое совершил Григорий Великий и которое постоянно упоминалось в житиях и литургии. Не обстояло ли дело сходным образом и с исцелением золотушных? Утверждать этого нельзя, ибо если относительно прекращения черной чумы мне удалось найти более ранние свидетельства, то относительно исцеления золотушных я таких свидетельств не нашел; тем не менее письмо Петра из Блуа как историческое свидетельство подлинности чудес, совершенных Генрихом II, в результате приведенных выше фактов оказывается существенно дискредитированным.
С другой стороны, британский историк Френк Барлоу, обративший внимание не на письмо Петра из Блуа, а на другие тексты, с помощью которых Марк Блок доказывает, что исцеление золотушных посредством возложения рук возникло в Англии в XII веке, а во Франции в ХI-м, недавно весьма убедительно показал: ни один из этих текстов не позволяет с уверенностью утверждать, что дела обстояли именно так, как думал Марк Блок. С точки зрения Барлоу — и я с ним согласен, — если одним надежным свидетельством, касающимся исцеления золотушных посредством возложения рук в XII веке, мы располагаем (свидетельство это относится к царствованию Людовика VI), то доказательств того факта, что целительный обряд совершался королями, царствовавшими до Людовика Святого, регулярно, у нас нет. Что же касается Англии, то здесь первое надежное свидетельство о целительном обряде датируется 1276 г.[25]
Итак, весьма вероятно, что королевский обряд исцеления золотушных вошел в обиход во Франции и Англии не раньше середины XIII века. Впрочем, пересматривая датировку, мы вовсе не ставим под сомнение основную мысль Марка Блока. Два христианских короля сделались в Средние века — благодаря совокупности обрядов и определенному верованию — особами сакральными, чудесными целителями. Это — христианский вариант представлений о сакральности королевской власти. Бог ниспосылает королям обеих наций ту же способность его именем творить чудеса, какую он дарует святым. Церковь вынуждена смириться с обретением королями этой новой власти, над которой она, впрочем, сохраняет контроль. Все дело просто-напросто в том, что короли получили эту власть позже, чем полагал Марк Блок. Возможно, контекст XIII века (положение мирян, эволюция обрядов, концепция святости, отношение к телу и болезням, и проч.), позволяет, не ограничиваясь аспектами сугубо политическими, более точно объяснить королевское чудо, чем объяснял его Марк Блок, относивший возникновение целительного обряда к эпохам более ранним.
Помазание и политика
Занимаясь поисками «истоков», то есть хронологического начала королевского чуда, Марк Блок вводит в свой труд две его основные темы: связь между чудотворной мощью и коронацией, или, точнее, помазанием, и политические мотивы этого обращения к сакральному.
Из описаний литургии, сопровождавшей коронацию французских королей в Реймсе, — коронационных ordines XIII века[26], — видно, что реймсская церемония имела две стороны, соответствовавшие двум следовавшим одна за другой фазам церемонии, — освящение, или помазание, и коронование. Чудотворную власть французским королям сообщало помазание. Если в конце Средневековья короля Франции будут именовать христианнейшим королем, если он стоит выше всех прочих королей христианского мира, то причина этого — в елее, которым его помазывают во время коронации, единственном елее, имеющем сверхъестественное происхождение. Елей этот был доставлен с небес голубкой (самим Святым Духом или его вестницей) для крещения Хлодвига святым Ремигием. Французский король — единственный из всех королей, помазанный елеем божественным, ниспосланным с небес (подчеркнем, что для помазывания королевы использовался только обычный елей). Тем не менее, в XIV веке на ту же привилегию стали претендовать и английские монархи. В 1318 г. английский доминиканец брат Николай из Стреттона является в Авиньон к папе Иоанну XXII, чтобы поведать, что прославленный архиепископ Томас Бекет (святой Фома, канонизированный в 1173 г., через три года после смерти) в пору своего пребывания в изгнании во Франции получил из рук Богоматери сосуд с елеем, предназначенным для помазания пятого короля Англии после Генриха II (иначе говоря,
