Ознакомительная версия. Доступно 20 страниц из 99
не сможет, даже если и силы в нём будут. Он не выспался, он мрачен, но надевает подшлемник и сверху небрежно нахлобучивает шлем.
По мокрому песку, по росе он спускается к реке. Здесь вообще ничего не видно, туман такой густой, словно молоко. Через него мало того, что ничего не видно, через него ещё ничего не слышно…
Он подходит к самой воде, присаживается, начинает умываться и…
Замирает:
— Слышите? Максимилиан, сержант, слышите?
— Я нет, — отвечает Максимилиан.
— Похоже, лошадь ржала, — говорит сержант.
Да, именно, через плотную пелену тумана с той стороны реки именно эти донеслись звуки.
— Максимилиан, бегом в лагерь, передайте Рене, Хайнквисту и Вилли работы бросить, строиться в лагере.
— Да, да, полковник, — говорит знаменосец и убегает наверх к дороге.
Волков продолжает умываться, но сам больше прислушивается, чем моется, наконец встаёт:
— Сержант.
— Да, господин.
— Останетесь со своими людьми здесь, как начнут переправу или даже просто подойдут к воде, так дадите один залп, чтобы мы знали, что они начали. А потом бегом в лагерь.
— Да, господин.
Волков, хромая в сыром песке, насколько мог быстро пошёл вслед за Максимилианом, ему нужно было ещё осмотреть укрепления, что построили за ночь. Осмотреть, чтобы точно знать, к чему готовиться.
И то, что он увидел, его не сильно порадовало, вернее, не радовало совсем. Восточная стена, что перекрывала дорогу рядом с поворотом к броду, была хороша, поставлена ещё когда он не лёг спать, стояла крепко и окопали её хорошо. Канава под ней была человеку по грудь, спуск лёгок, подъём крут. Попробуй из такой ещё вылези. Рогатки у восточного входа вкопаны надёжно, заточены на восток, телега одна пройдёт, а вот строй солдат нет. Такой проход несложно будет оборонять, особенно если у тебя достаточно стрелков. Тут всё было хорошо. А ещё солнце уже почти вылезло из-за верхушек деревьев. Подул ветерок, туман клочьями разлетался и таял в воздухе, как в волшебстве каком-то. Но рыцарю было не до красот природы.
И первые пятьдесят шагов северной стены тоже были неплохи, а дальше… Брёвна вкапывались неглубоко, держатся некрепко, да и эти окопаны плохо… Сапёры и солдаты второй роты, что ещё работают тут, видят его недовольство их работой, смотрят на него зло, что-то бурчат себе под нос. А к нему бежит устало новый командир второй роты Хайнквист.
— Господин полковник…
— Что это? — сразу выговаривает ему Волков, показывая на кривые и косо вкопанные брёвна. — Кто учил вас, ротмистр, так укреплять лагерь?
— Мои люди еле волочат ноги от усталости, господин полковник, они сутки не ели.
— Вы офицер, Хайнквист, и должны понимать, да ещё и людям своим объяснять, что если не будет укрепления, так им вообще больше поесть не придётся…
— Я пытался…
— Плохо пытались… Плохо, — рычит Волков и, уже успокаиваясь, добавляет, — снимайте своих людей, быстро кормите и стройте.
— Что-то случилось?
— Разъезды доложили, что на том берегу, у дальнего брода, слышны барабаны, играют «походный шаг», а у нашего брода я сам слышал ржание лошадей.
— Пойдут на штурм, думаете?
— Нет, придут поздравить нас с днём святого Енуария, — издевается полковник. — Кормите людей быстро и стройте.
— Вторая рота, бросай работу, сержанты, всех людей ведите в лагерь! — кричит Хайнквист.
— Господин, а жрать дадут? — тут же орут солдаты, что были рядом.
— Дадут. Сержанты, инструменты не бросать, всё нести в лагерь.
— А нам что? — кричат сапёры, тоже останавливая работу, ожидая ответа от офицеров.
— Тоже в лагерь идите, идите есть, — отвечает им полковник.
Все, и солдаты, и сапёры, радостно, чуть не бегом поторопились к проходу. Люди хоть и устали смертельно, но голод пересиливает усталость.
Волков идёт дальше. Стена дрянь, ров неглубок, хорошо, что сразу за рвом начинается крутой и заросший лесом спуск к реке, тут очень непросто будет врагу атаковать, волноваться за северную стену смысла не было, тем не менее, он не преминет высказать всё Хайнквисту. Брюнхвальд такого бы не допустил.
Западная стена, которую ставил Шуберт, была не лучше северной, да ещё и у прохода не вкопали рогаток, просто сложили рядом…
Он уже собирался повернуть за угол к южной стене, как услышал выстрелы. Мушкеты, стреляющие новым порохом. Он уже знал этот звук. Пикет из его охраны оповещал, что у брода появились хамы.
Дальше разглядывать брёвна и канавы времени не было, он поспешил в лагерь. Почти сразу увидел Максимилиана:
— Господин полковник, вернулись наши разъезды и пикет с восточной дороги, мужики переправляются.
— Сколько? — только и спрашивает он.
— Насчитали пять сотен, но конца колонны не видели.
— Пять сотен минимум, — прикидывает Волков, — а может, и тысяча будет, на этот раз переправятся со стрелками, на этот раз времени у них много. — Где Рене?
— Строит людей, но без вас не решается просить ни трубачей, ни барабанщиков, чтобы сыграли ему построение.
О, как этот слюнтяй раздражает Волкова. Он аж зубами скрипит. Не будь он мужем сестры, отстранил бы этого болвана сразу после атаки мужиков. А поставил бы… Да хоть того же Хайнквиста, хуже бы не было.
— Максимилиан, бегите к трубачам, пусть играют «тревогу» и «построение».
Знаменосец коротко кивнул и скрылся.
В лагере суета, крики, неразбериха. Резко кричит молодой офицер, фамилии которого Волков вспомнить не может.
— Первая рота, строиться!
Сержанты повторяют приказ, орут так, что у них вены на горле выступают.
— Рене? Где капитан Рене? — спрашивает он у первого попавшегося сержанта, хватая того за рукав кольчуги.
— Там, господин, ближе к воротам был, — и тут же отворачивается от полковника. Сержанту не до него. У него своё дело. — Эй вы, бараны во втором ряду, куда первым на пятки наступаете? Опытные люди, а сбиваетесь в стадо, как новобранцы. Ровняйтесь, на полтора шага от них. Не напирайте.
«Даже этот сержант и то знает, что делать. Достался мне родственник».
А тут, звонко, как положено, громко, как положено, тревожно, как и положено, зазвенели трубы, играя сигнал «тревога, к оружию».
Солдаты — те, что ещё ели, спешно закидывали в рот еду грязными руками, бросали миски и кружки, брали оружие. Волков, расталкивая мельтешащих под ногами возничих, кашеваров и сапёров, стал искать офицеров.
— Вторая рота, стройся в проходе, под мою руку, — орёт старший сержант второй роты, вытягивая руку вдоль прохода. — В колонну по четыре.
Слава Богу, хоть ротмистр Хайнквист знает, что делать, он уже рядом со своим сержантом, уже надел шлем, уже готов. Критически оглядывает солдат.
Вилли тоже собирает стрелков, Волков смотрит на мальчишку, слышит его, его высокий голос начинает волноваться.
«Ах, как всё это
Ознакомительная версия. Доступно 20 страниц из 99
