Не так уж плохо будет пожить в Сан-Диего, подумал Крус. Особенно когда привыкнешь к их весьма посредственной местной кухне. У него тут много дел.
Глава 7
Бун поднялся к себе в офис, расположенный над магазинчиком «Сёрфинг на Пасифик-Бич», где Шестипалый крутился изо всех сил, сдавая многочисленным туристам в аренду доски и ласты. В данный момент его осаждало семейство из пяти человек. Дети громко спорили, какого цвета доска кому достанется, и вид у Шестипалого был весьма удрученный. К слову, о грусти: заметив Буна, он предупредил, что в офисе сидит Живчик.
Бен Каррутерс по прозвищу Живчик был другом Буна. Этот несчастный угрюмый миллионер легко влился бы в компанию джентльменов, если бы не ненавидел воду. Он жил в Пасифик-Бич уже тридцать лет и за все это время так ни разу и не дошел до пляжа и тем более до океана.
— Что ты имеешь против пляжа? — полюбопытствовал однажды Бун.
— Он какой-то песчаный, — передернулся Живчик.
— Ну да, он же из песка.
— Вот именно. И воду я тоже терпеть не могу.
В общем, логично.
Живчик — персона, мягко говоря, эксцентричная. Один из его пунктиков состоит в том, что вот уже много лет он безуспешно пытается наладить финансовую жизнь Буна. Абсолютная тщетность этих попыток делает его все несчастнее и несчастнее, в противовес прозвищу.
Когда в офис зашел Бун, Живчик сидел, согнувшись в три погибели над старомодной счетной машинкой. Его сизо-седые волосы, постриженные коротким «ежиком», блестели, словно начищенная сталь.
— Как мило, что ты наконец соизволил удостоить меня визитом, — сообщил он Буну, демонстративно взглянув на часы.
— Да дел-то никаких нет, — отмахнулся Бун. Сняв шорты, он стащил с ног сандалии и направился в маленькую душевую, примыкающую к офису.
— И ты думаешь, что дела появятся, если ты будешь приходить на работу к одиннадцати утра? — возмутился Живчик. — Ты что, считаешь, что работа сама к тебе приплывет? Так, что ли?
— Ну, собственно говоря, да, — ухмыльнулся Бун и, включив душ, поведал Живчику о разговоре с Дэном. — Пришлет нам аванс почтой, — с садистским наслаждением добавил он.
— Ты потребовал у него аванс? — удивился Живчик.
— Нет, он сам предложил.
— А… — протянул Живчик. — А то я было подумал, что ты наконец стал ответственным деловым человеком.
— Неа, — улыбнулся Бун.
Он постоял под струями воды, смывая с кожи соль, затем вылез из душевой кабинки и принялся вытираться полотенцем. Отправившись обратно в офис на поиски чистой рубашки — ну или хотя бы не очень грязной — и джинсов, он даже и не подумал прикрыться полотенцем.
И конечно, в офисе он увидел Петру Холл.
Разумеется.
— Привет, Бун, — поздоровалась она. — Рада тебя видеть.
Петра выглядела потрясающе: тонкий льняной костюм, короткая стрижка в стиле двадцатых годов, сияющие фиалковые глаза.
— Привет, Пит, — ответил Бун. — Рад, что ты меня увидела.
Ну просто гениально, оценил он свою реплику, направляясь обратно в ванную.
Идиот чертов.
Глава 8
— Ты по делу или просто так, забавы ради? — осведомился Бун, возвращаясь в офис уже в рубашке и джинсах, которые просунула ему в дверь Петра.
Она не спешила передавать ему одежду. Во-первых, Бун очень забавный, когда смущается. А во-вторых, смотреть на обнаженного Буна — вовсе не мучение, а даже наоборот. У Буна Дэниелса — очень, очень красивое тело. Он высокий, с широкими плечами и крепкими мышцами, наработанными за долгие годы плавания и сёрфа.
— А разве нельзя соединить работу и удовольствие? — парировала Петра с заметным британским акцентом, который Бун находил и очаровательным, и раздражающим одновременно. Петра Холл — младший партнер адвокатской конторы «Бёрк, Шпиц и Калвер», одного из постоянных клиентов Буна. Привлекательную внешность и хрупкую фигуру она унаследовала от матери-американки, а акцент и характер — от папаши-британца.
— Обычно нельзя, — ответил Бун. Ему страшно хотелось с ней поспорить.
— Тогда тебе точно нужно менять стиль работы, — решила Петра. — На тот, который будет тебе нравиться. Ну да ладно, ближе к делу…
Девушка передала ему тонкую папку с документами. Бун смахнул с заваленного стола последний выпуск журнала «Сёрфер» и положил папку на освободившийся пятачок. Он погрузился в чтение. Внезапно он покраснел, захлопнул папку и твердо взглянул на Петру.
— Нет, — сказал он.
— В смысле?
— Нет значит нет, — повторил он. — Поверить не могу, что Алан взялся за это дело, — произнес он через минуту.
— У каждого человека есть право на защиту в суде, — пожала плечами Петра.
— Только не у него, — кивнул в сторону папки Бун.
— У каждого.
— Но не у него.
Бун посмотрел на Петру еще раз, затем нацепил на ноги порядком поношенные сандалии и вышел из офиса.
Петра с Живчиком слышали, как он спускается по лестнице.
— Надо сказать, — заговорила Петра, — все прошло гораздо лучше, чем я ожидала.
Она знала, что дело Кори Блезингейма разбило сердце Буну, поставило под сомнение все, во что он верил, и разрушило все, на чем он строил свою жизнь.
Глава 9
Келли Кухайо слыл легендой.
Да что уж там, он и был самой настоящей легендой.
Строите пантеон богов сёрфинга? Не забудьте включить туда КК. Решили заменить лица президентов на горе Рашмор лицами сёрферов? Без КК затея провалится. Или может, вы просто составляете список всех хороших парней за историю мира, которые хоть раз в своей жизни стояли на доске? Келли Кухайо должен войти в первую десятку.
Любой человек, повстречавший на своем пути Келли, проникался к нему искренней симпатией и уважением. Уж такой он был — учтивый, скромный, но при этом невероятно крутой. Рядом с ним хотелось быть лучше, умнее и добрее, чем ты есть на самом деле. Многие ветераны часа джентльменов могли бы поделиться историями о том, как встреча с Келли изменила их жизнь к лучшему.
Келли был совершенным образцом уходящей эпохи.
Сёрфером-джентльменом всех времен.
В детстве Бун частенько сиживал у КК на коленях — тот дружил с его родителями-сёрферами, хорошо известными в Сан-Диего и на Кауаи,[10]родине КК. Так что Келли — или дядя Кей для Буна — время от времени приходил к ним в гости и травил разнообразные байки, которые Бун слушал, притихнув и развесив уши.
