ли он, как она изучала его?
Глупо смущаться, она же не девочка! И тем не менее, Яна была смущена.
Брюнет как-то напряженно вглядывался в её глаза.
"Аа, ну понятно, вот оно, понеслось. Если ляпнет про глаза, значит, ничего не будет, — мысленно загадала Яна. — Хотя с чего ты взяла, что может что-то быть, дура старая?"
У Яны была секторальная гетерохромия: правый глаз полностью серо-зелёный, а в левом половина серо-зеленая, вторая же половина — каряя.
"И тут отец инициативу перехватил, — говорила мать. — Хоть глаза мои должны быть, а всё равно его кусочек, карий".
Яна вопросительно посмотрела прямо в лицо брюнету.
— Мы встречались где-то раньше? — обратился он к ней низким, бархатным голосом, очень приятным.
— Нет, точно нет! — покачала головой Яна.
"Как сказала Наташка, я бы запомнила", — пронеслось в голове у Яны.
Но брюнет продолжал задумчиво смотреть на неё, приводя Яну в замешательство.
К реальности Яну вернул голос Наташки:
— Пойдём, проветримся?
Яна кивнула, и они поднялись со своих мест. Проходя мимо столика администратора, Наташка остановилась и что-то сказала Алику. Широко улыбаясь, тот жестом фокусника достал откуда-то пачку "Вог" и зажигалку. Наташка курила крайне редко, и сигарет дома не держала даже в тайниках. Яна не курила совсем.
— Хорошо-то как на улице! — Наташка нахмурилась. — "Однако вечер перестаёт быть томным"(с). Пора звонить Соколову.
Пока Наташа звонила мужу, чтобы он их забрал, Яна смотрела в вечернее синее небо, где с криком носились ласточки. Неужели лето пришло?
— Я ничего не понимаю в этой жизни, — ворчание Наташки вернуло Яну с небес на землю. Наташка прикурила, затянулась, и продолжила речь. — Двойные стандарты — наше всё. Приходят в ресторан, просят посадить их за стол к самым надёжным и спокойным женщинам, но уже спустя полчаса один из них сидит и думает лишь о том, с какой стороны к тебе подкатить! Стоило лишь дать слабину и один раз им улыбнуться! Хотя повод для улыбок был законный. И ты туда же, Новикова, не прошло часа, как уверяла, что никто не нужен, но стоило лишь появиться смазливой физиономии, как ты сидишь и строишь глазки!
— Я не строю глазки, никогда так не делаю! — возмутилась Яна.
— Но ты пялишься на него, и это заметно, — уже мягче возразила Наташа. — Хотя я понимаю тебя, есть на что посмотреть, очень хорош. Но Алик же нам недвусмысленно сказал — они семейные. Кстати, кольца у него нет.
— Но это ничего не значит, — отозвалась Яна. — Многие не носят кольца. Или носят в кармане.
От этой мысли ей стало вдруг неприятно: очень уж не хотелось, чтоб брюнет носил кольцо в кармане.
— А что он тебе говорил?
— Спрашивал, не встречались ли мы раньше.
— Фууу, как неоригинально!
— Знаешь, мне показалось, это не способ завести беседу. Может, я и вправду кого-то напоминаю ему, вот и смотрит, — задумчиво пробормотала Яна.
— Там дискотека, кажется, пойдём танцевать!
И Наташка повлекла Яну в зал, на танцпол, не дав додумать мысль.
Наташка права, это нужно прекращать. Неприятная ситуация.
Спустя несколько танцев, они уже хотели вернуться за стол, но когда Наташка возвращала сигареты, Алик попросил:
— Дива, спойте!
Обычно, выбираясь в "Легенду", они не задерживались до караоке. Чтоб гости охотнее пели, большинству необходимо было достичь определённых кондиций, и караоке начиналось ближе к полуночи.
Наташа и Яна петь умели и любили, им для пения не нужны были никакие "кондиции". Обе когда-то окончили музыкальную школу, а Наташка занималась вокалом с раннего детства, ещё когда жила в Казани. В школе ни одно мероприятие не обходилось без их выступления.
В "Легенде" они пели несколько раз, тут было хорошее караоке с качественными минусовками и большим выбором песен. И хитрый Алик это запомнил, видимо.
Наташка задумчиво посмотрела на Яну:
— Ну что, зажжём что ли?
— Давай.
Они подошли к стойке возле аппарата караоке, недалеко от пульта, за которым сидел диджей. Листая список, Наташка рассуждала:
— Надо что-то летнее, лёгкое, танцевальное. Вот, — и она показала список Яне.
Они выбрали композицию "Растай" дуэта "Лето". Сама песня была обыкновенной, но когда-то им очень понравился клип, а особенно актёр, игравший капитана. Они однажды пели уже эту песню дома у Наташки на каком-то празднике.
— Так, — быстро говорила Наташа. — Первые четыре строчки я, вторые ты, припев вместе, я уйду выше на терцию. Второй куплет короткий, потому, начиная с него, поём вместе.
Яна кивнула. В музыкалке она пять лет просидела в альтах, Наташа же творила почти чудеса.
Диджей, рыжий парень, подмигнул им, а они встали недалеко от его пульта, но так, чтоб музыка не оглушала, чуть в стороне. Весь зал был как на ладони. Заиграла музыка, Наташа вступила. Потом была очередь Яны, и когда она пела строки: "…Холодным пасмурным днём согрею сердце твоё", вдруг ясно увидела, как таращатся на них их "соседи" по столику. От их чистого изумления, почти оторопи, обе "певицы" пришли в восторг. Когда песня закончилась, зал взорвался аплодисментами. Хитрый Алик торжествующе улыбался, а диджей показал им большой палец — "Супер!".
Они вернулись за столик, где царило молчание. Возле их тарелок стояли маленькие бутылочки с водой без газа. Спасибо, заботливый Алик! Яна с наслаждением начала пить. Заиграла медленная композиция, и возле их столика появился парень лет двадцати пяти. Он обратился к брюнету, указывая глазами на Яну:
— Вы позволите пригласить вашу даму?
"Его даму? Что, вообще, происходит? Почему он решил, что я "дама" вот этого человека?"
Но дальше было ещё интереснее. Брюнет, который вдруг обрёл дар речи, неожиданно крепко взял Яну за руку и сочувствующе ответил молодому человеку:
— Вы знаете, так получилось, я уже успел сам её пригласить! — и он поднялся, потянув за собой Яну, а молодой человек ушёл несолоно хлебавши.
Они вышли на танцпол, брюнет обхватил Яну за талию, другой рукой продолжая удерживать руку Яны.
Играла композиция "Sacrifice" — саундтрек из третьей части некого нашумевшего зарубежного киношедевра. Третья часть вышла в феврале, и Наташка с Яной, конечно, видели все части, хотя критики бомбили фильм в пух и прах.
"Нормальная такая музыкальная подборка тут, в ногу со временем," — мысленно усмехнулась Яна.
Потом она вдруг вспомнила, что происходило на экране под этот саундтрек, и почувствовала, что начинает краснеть. Яна от природы была бледной, краснела крайне редко, но зато уж от души. Душная волна начиналась почти от груди, заливала шею, лицо, доходила до корней волос, на глазах выступали слёзы.
Неожиданно Яна увидела, как мимо в танце проплывают Наташа с Аликом,
