— Да вы, мистер Блад… вжик, работаете не покладая рук, как я погляжу.
— Бладжетт.
— Тысяча извинений. — Я пристроила вазу под мышкой и двинулась вниз. Ступенька — молитва. Еще ступенька — две молитвы. Одно из двух: либо выдохнусь к концу лестницы, либо приму постриг и всю жизнь так и буду что-нибудь клянчить у Всевышнего.
Близнецы, похоже, задремали; подол рубашки благоразумно не опускался ниже щиколоток, так что спуск был более-менее безопасен. Совершенно неожиданно мне открылся комизм ситуации. Миссис Бентли Хаскелл из Мерлин-корта принимает гостей в ночном одеянии! Что скажут соседи?! Сдавленное бульканье, поднимаясь откуда-то из желудка, грозило в любой момент обернуться гомерическим хохотом.
Все. Неизбежное случилось. Даже уши заложило. Но странное дело… Громоподобный трезвон исходил не от меня, а от трехногого столика, занимавшего каменный помост в дальнем углу холла. Телефон! Телефон?.. Близок локоток, да не укусишь.
— Это мой муж! Если я не сниму трубку, он…
Ваза вырвалась из-под руки, весело поскакала по ступеням, с металлическим лязгом брякнулась на каменные плиты и, набирая скорость, словно шар в боулинге, рванула к кеглям… точнее, к ногам мистера Грабителя. Лови момент, Элли! Твоя безотказная неуклюжесть в кои-то веки сослужила верную службу.
Не надо оваций. Победа была жестоко вырвана из моих гостеприимных объятий. Подпрыгнув, негодяй избежал встречи с вазой (та тоскливо пристроилась под столом) и направился к телефону.
— Ошибаетесь, хозяйка. Звонят мне.
— Нет!
— Этот звонок я и на том свете узнаю. — Жуткая физиономия смягчилась до неузнаваемости. Чарли-чаплиновские усы дрогнули в трепетно-нежной улыбочке. Мерзавец сунул свое орудие, с позволения сказать, труда в задний карман, поддернул штаны, пригладил волосенки и только после этого церемонно приложил трубку к уху.
Неужто ее величество Судьба так бесконечно благосклонна, что решила предоставить мне еще один шанс? Затаив дыхание, ловя каждый шорох — не дай бог, детки проснутся, — я просеменила к двери и вдруг… душераздирающий момент… едва не изобразила кувырок через голову. На коврике у двери распластала крылья «Дейли кроникл». Кажется, я поторопилась с выводами насчет благосклонности судьбы. Больше похоже на то, что эта злодейка, выйдя на тропу войны, специально для меня подготовила мины-ловушки. Обычно «Дейли кроникл» приносили рано, и Бен не представлял себе утреннего кофе без любимой газеты.
Счастье было так близко — только протяни руку, когда наши гигантские часы одним-единственным, но могучим ударом провозгласили половину девятого. Гул отдался дрожью в коленях и колом застрял в сердце; я не сдвинулась бы с места даже под угрозой извержения вулкана. Ох, куколки мои дорогие! На миг мне показалось, что хрип рвется из моей собственной, сдавленной ужасом груди, но действительность оказалась еще страшнее. Хрипел мистер Грабитель. Поглаживая телефонный шнур и глядя в пространство остекленевшими глазами, он дышал натужно, со свистом, точно загнанная лошадь.
— Как скажешь, пупсеночек. Ты там пока почисть перышки да согрей массажный крем, чтоб спинка у моей птички не замерзла, тут и примчится твой котик, задрав… хвостик.
Клац. Трубка легла в гнездо, а мистер Грабитель двинул ко мне.
— Моя Молли! — сообщил он с нахальной ухмылкой.
— Понятно, понятно.
— Извиняюсь за спешку, хозяйка, но тут вот какое дело… Молли… жена то есть… зовет меня… — он облизнул усы, как Тобиас, завидевший блюдце со сметаной, — зовет на ленч. Так что если вы не против, хозяюшка, я бы отложил наше дельце до завтра. С утречка загляну, соберу вашу старушку машину, тогда уж и бабки подобью.
— Отлично! — Я шаталась под тяжестью близнецов и собственной глупости.
— Новый насос нужен, хозяйка.
— Так вы слесарь!
Сразила наповал.
— Да-а, сдается мне, вам нужно кой-чего поважней нового насоса.
Здоровый глаз мистера Бладжетта вильнул в сторону, но проблеск откровенной жалости я заметить успела. В следующий миг лжеграбитель сложился пополам, выхватил из-под ног «Дейли кроникл», пошелестел страницами и ткнул газету мне в руки:
— Вот оно, хозяйка! То, что доктор прописал. Послушайте Джока Бладжетта, гляньте на шестнадцатую страницу. С тех пор как моей Молли попалась на глаза эта статейка, наша жизнь перевернулась. Молли теперь самая что ни на есть принцесса, а я будто сбросил годков эдак с десяток. Шлю своей женушке цветы, любовные писульки, а домой лечу — ну прям зеленый юнец на свиданку!
Выдав рецепт, профессор был таков. Шагнул за дверь, слетел со ступенек, проскочил двор и одним махом запрыгнул в свой пикап, точно за ним по пятам гналась безумица с топором.
Прежде чем закрыть дверь, я проводила глазами пикап — тот лихо рванул по дорожке от Мерлин-корта, мимо коттеджа Фредди и через распахнутые ворота вылетел на простор Скалистой дороги. С величайшим стыдом признаю, что меня посетила гнусная мысль. Свались этот лихач с Утеса — не довелось бы им с «пупсиком» похохотать над горбатым кенгуру. Машинально сворачивая «Дейли кроникл» в трубочку, я лелеяла еще одну мечту. Эх, оказался бы сейчас рядом Бен!.. Вот кого я бы с удовольствием огрела этой газеткой — чтоб знал, как втихаря впускать слесарей в дом и ставить жену в идиотское положение.
Что же до совета доморощенного профессора медицины, то будь я проклята, если хоть одним глазком гляну на шестнадцатую страницу. Обойдусь без рекламы витаминов А, В, С и далее по алфавиту. А тем более пилюль «с максимальным содержанием железа». Доктор Мелроуз уже напичкал ими так, что от меня за милю кузницей несет. И вообще — с какой это стати я должна прислушиваться к советам водопроводных дел мастера, к тому же чокнутого, раз он в полдевятого утра, закусив удила, мчит на ленч к женушке?! У «пупсика», должно быть, талант от бога по части рыбных сандвичей.
Хорошенькое начало дня. Одна радость: малыши мой позор мирно проспали. Едва держась на ногах, я пыталась прийти в себя, однако сюрпризы еще не кончились. То ли шок дал о себе знать, то ли мой ангел-хранитель решил выкинуть напоследок еще один фортель, но знакомый до последней паутинки холл Мерлин-корта вдруг превратился в гулкую залу древнего собора. Неразлучная парочка пустых рыцарских доспехов, испокон веков подпиравших стену у лестницы, обрела облик и стать святых Руфуса и Рауля. Под каменными плитами наверняка покоились останки дамочек вроде меня — тех, что растратили жизнь на борьбу с пылью, а нынче сами обратились в пыль…
Если Магомет не идет к горе, то известно, что бывает. А не воспользоваться ли мне наличием церкви в Мерлин-корте и не восполнить ли несколько пропущенных субботних встреч с Создателем? Преклоню колени и… И что скажу?
— Помоги, Отче! Детишки мои вырастут, а я, седая и согбенная, шаркая по Мерлин-корту, столкнусь однажды с прекрасным незнакомцем, называющим себя моим мужем. «Как поживаете, миссис Хаскелл? Кажется, мы когда-то встречались? Не желаете ли освежить знакомство бутылочкой винца и оздоровительной гимнастикой в постельке? Только не поймите меня превратно! Не в моих правилах предлагать даме такое в первую за двадцать лет встречу, но…»
