Правда, и сияния такого яркого больше не было: больные вобрали его в себя. И теперь море цветов внизу лишь слабо поблескивало под нами. Ярче, чем раньше, но этого света больше не хватало на то, чтобы разгонять тьму. И пусть где-то на небе уже алел настоящий рассвет, утренняя серость теперь казалась еще более темной, чем ночь до нее.
Маги в центре, завершив чары, исчезли в телепортационном поле потрескивающих молний.
С соседних площадок донеслись первые голоса зрителей. И хоть никто не расходился, стало понятно, что самая важная часть уже закончилась.
А это значит, что сейчас Сэм может спросить, что такое я пыталась недавно сделать, да? Ай...
– А почему у друидов разная по цвету магия? – поспешно спросила я первой, делая вид, что это единственное, что меня сейчас волнует.
И Сэм то ли сделал вид, то ли действительно поверил мне.
– Потому что друиды из них только те, кто в зеленом. Хотя энергия этих видов магов очень близка между собой. Настолько, что пойти по пути развития «черных» можно только после первой инициации в друида. И вот они – те, кем тебе на самом деле надо стать.
Вот как.
– Некроманты.
Глава 3
– Кто? – осипшим голосом переспросила я. – То есть, врачи вашего мира – это некроманты? Те, кто имеет дело с мертвыми?
– И с мертвыми тоже, – ответил Сэм, не скрывая легкой улыбки. – А что? На Земле врачи другие? И живых не лечат, и с мертвыми дел не имеют? Вроде все тоже самое, только магии нет.
Я уставилась на него, пытаясь найти контраргументы. И не нашла.
– Ну... Просто, некромант – это даже звучит как-то...
– Как?
– Не знаю. Фэнтезийно. Сказочно.
– Хм... Ты сейчас в Акрле – в центральном из пяти миров, – вокруг все потихоньку приходили в движение, и он тоже подал мне руку. – А для абсолютного большинства землян сама мысль о других мирах – что-то из сказок. Но я тебя не виню. Это – типичная ошибка новичков.
– Какая? – непередаваемая игра тени и света, в которую наконец-то вплелись первые солнечные лучи, добавляла уюта. А шум толпы, теперь потекшей с низших ярусов куда-то выше, создавал атмосферу комфортного уединения: когда ты вроде и один, но совсем не одинок.
Хотя одинокой я себя все равно бы не чувствовала: рядом, подстроившись под мой шаг, неторопливо шел Сэм, продолжая очередную внеплановую лекцию.
– Какая? Пытаться перенести на новый мир представления о нем из старого. Не пытайся. Тогда быстрее и легче привыкнешь. И жить здесь будет проще.
– А есть способ, как перестать считать, что некромант – это что-то из компьютерных игр? Что это такой восставший скелет в истлевшем балахоне и окруженный черно-зеленым пламенем, который повелевает толпой зомби?
– Только один: смириться. Истлевших балахонов ты тут не увидишь. Бегающих скелетов тоже.
– А, ну это даже хорошо! Не уверена, что готова ко встрече с такими. Хотя цвет магии все-таки совпадает. Тоже черный.
– С серебром, – уточнил Сэм. – Но кто знает, может все-таки и все остальное имеется. Потому что никто, кроме самих некромантов не скажет, что же они умеют, а что нет. Маги высшего класса такой закрытой касты очень бережно охраняют свои секреты. У них и кланы свои. Как сказали бы на Земле «профессиональные». И если простые некроманты еще встречаются поодиночке в семейных кланах, то высшие нет.
– Они отказываются от своих семей?
– Высшие – да. Думаю, еще поэтому их так мало.
– И что? Глава у них один на всех?
– Нет, конечно. Кто даст такую силу в одни руки? Правящие миром этого не допустят. Так что кланов высших некромантов несколько.
– Точного числа нет?
– Есть. Но официальное отличается от неофициального.
– Это как?
– Как я уже сказал, они старательно охраняют свои секреты. А еще, мне кажется, немного врут, – хмыкнул Сэм каким-то своим мыслям, подводя меня к замку, который я не замечала ранее, так как считала его просто силуэтом горы. Но нельзя сказать, что я сильно ошибалась – потому что этот замок и был частью горы.
На Земле про такой бы сказали, что его сделали гномы. Да и он сильно отличался от того, что я видела раньше. Был более мрачным, сдержанным и грубым. Но это не делало его менее красивым. Наоборот. Еще больше подчеркивало величественность его стен и заставляло чувствовать себя песчинкой, идущей по мраморному полу гулких высоченных коридорах. А в них и такая толпа народа, какая шла сейчас по бокам от меня, смотрелась как что-то незначительное.
Музыка, похожая на органную, тихо звучащая где-то впереди, добавляла моменту торжественности. Но хохот женщин вокруг расслаблял.
– И как же они врут? – спросила, желая разузнать, что же повеселило Сэма. – Распускают слухи?
– Именно, – не сдавался он. – А еще напускают туман.
– Но зачем?
– Затем же, зачем это делают все остальные: ради власти, – Сэм пожал плечами, проводя меня через раскрытые внутренние двери в настолько огромный зал, что его сводчатый потолок терялся где-то в темноте наверху, а стены были так далеко друг от друга, что и библиотечное помещение рядом с этим казалось несущественным. Но, возможно, так только казалось. Потому что здесь ничего кроме толстенных колонн, оплетенных вьющимися розовыми гулантами, больше ничего не было.
Здесь гуланты служили не только украшением. Они были единственным источником света, так как даже окон тут не было. Но вместе с вплетенными в женские прически цветами успешно разгоняли мрак. А в яркие цвета его раскрашивали наряды и магия.
Потому что тут были не только гости и излечившиеся больные, но и те самые друиды-некроманты, сверкающие серебром истинных обликов и боевых форм. Всюду сновали лакеи в белом, разносящие на золотых подносах в хрустальных бокалах какое-то игристое вино. Музыка, идущая неизвестно откуда, звучала громче и объемнее.
Большинство общались между собой: кто-то, разбившись на небольшие группки, кто-то бродил от одной к другой. А по центру зала уже кружились в плавном танце первые пары альвов. И все они были в истинных обликах.
И я вдруг вспомнила о том, что Сэм обещал мне бал.
Ой, мамочка...
– А танцы... Это обязательно? – спросила, не отрывая взгляда от танцующих.
– А ты хочешь цветок?
– Спрашиваешь? Очень.
– Тогда хотя бы один танец, но обязательно.
– Сэм... Я... Я не умею.
– Я догадался. Но это не важно. Умею я, – доверительно шепнул он мне на ухо, щекоча его и щеку шелком своих волос.
Я тут же обернулась к нему.
И увидела, как медовые глаза затопила тьма, полная сверкающих золотых искр. Потом она же на мгновение окутала Сэма полностью. А когда чуть развеялась, Сэм предстал передо мной в той самой «рогатой» форме, которую я уже видела раньше. Только вот золотого сияния больше не было.
