не смел поднять глаза, которые он спрятал, как только девушка приблизилась. Казалось, сейчас любой мог прочитать в них все, о чем он думает.
Алекс словно почувствовал его состояние, легко тронул Франческу за локоть, давая понять, чтобы она поскорее оставила их.
— Принеси нам чего-нибудь выпить, Франческа. Только покрепче. Мне что-то не по себе.
Макс еле дождался, когда девушка отойдет от них.
— Мне кажется, ты преувеличиваешь.
— Что? — спросил его Алекс.
— Ну, — сказал Макс, — что Оливия… что миссис Рэнделл ищет себе любовников. Да и я… Я буду только изредка наведываться к ним и просто осматривать ее мужа. Это займет каких-нибудь полчаса-час в неделю — не больше. По-моему, ничего страшного, а тем более порочного в этом нет.
— Это тебе так кажется, Макс, потому что ты просто ослеп и твои мозги начинают плесневеть. Хотя, поступай, как хочешь, раз советы друга для тебя пустой звук. Франческа, Франческа, — крикнул Алекс официантке. Ему уже не терпелось выпить. — Где ты запропастилась?
К столику Алекса и Макса подошел сам Мишель Ламартин.
— Никогда не думал, что вы можете так ссориться. Ваш разговор было слышно аж на кухне.
— Прошу прощения, дорогой Мишель, но я пытался вдолбить этому упрямцу, что доверять своим чувствам, особенно в его возрасте, крайне опасно и нелепо.
— И что же получилось?
— Он меня не переубедил, — ответил за друга Макс.
— Да, чувства — штука сложная, — философически протянул Ламартин. — Порою, они совсем не подчиняются нам.
— Но для чего тогда голова! — продолжал возмущаться Алекс. — Бог дал этому двуногому существу еще и голову, мозги. И что я вижу: что эти самые светлые мозги моего друга куда-то просто улетучиваются. Уж не знаю, как их удержать.
— Но, может, их не надо и удерживать? — спросил Ламартин.
— Тогда в два счета сойдешь с ума.
— Но не сошел же еще? — улыбнулся Макс. — Не сошел?
— А долго ли? — отмахнулся от него Алекс и взял из рук Франчески принесенную стопку с виски. — Не удивлюсь, когда через неделю ты прибежишь ко мне и станешь вопить о помощи.
— Надеюсь, этого не произойдет, — приглушенно сказал Макс.
Домой он добрался слегка опьяневшим. В конце концов они с Алексом помирились. Скрепили свое примирение несколькими рюмками аперитива.
Вернувшись, Макс забрался под теплый душ, постоял под ним минут десять и, почувствовав себя полегче, сразу же отправился в постель. Ему не хотелось ни слушать музыку, ни смотреть телевизор — хотелось только поскорее заснуть и во сне увидеть ту, о которой он не мог забыть весь день — Оливию Рэнделл. И засыпая, Макс твердо решил, что снова увидится с нею. Когда там она говорила, что ждет его: в четверг, пятницу? Кажется, в четверг. А сегодня что? Понедельник или вторник? Совсем память потерял.
Макса словно окутывало облако нежности. Нет, все-таки в этом что-то есть: увидел — и ощутил. Любовь с первого взгляда?
Макс провалился в сон. Спал как убитый. Утром встал бодрый и выспавшийся. Принял холодный душ, почистил зубы, позавтракал.
Погода с утра разыгралась. Приятное в этом году лето: не жаркое, не душное, не надоедливое. Хорошо бы еще, конечно, дождя, — ну, хоть пыль прибить, а то порою от нее спасения нет: лезет и в глаза, и в рот, и в ноздри.
Макс медленно вывел из гаража машину. Ему нравился этот аккуратный и неприхотливый «ягуар», модели 77-го года выпуска. С ним он себя чувствовал, как одно целое…
Макферсона Макс встретил перед входом в клинику. Тот приветливо улыбнулся и дружелюбно пожал Максу руку.
— Я смотрю, вы начинаете преуспевать не только на поприще медицины, — с улыбкой сказал доктор Макферсон.
— Вы о миссис Рэнделл? — недоуменно спросил Макс.
— О ней, о ней, вы же прекрасно понимаете. Кстати, вы приняли какое-нибудь решение относительно её предложения? Что мне сказать ей, если она вдруг позвонит?
— Скажите, что я не против того, чтобы лечить мистера Рэнделла.
— Очень хорошо, — сказал Макферсон, улыбнувшись, — только предупреждаю вас: будьте осторожны — такая женщина, как миссис Рэнделл, может свести с ума.
— Я уже не в том возрасте, доктор Макферсон, чтобы сходить с ума от женщин.
— Надеюсь, это так, и наша клиника не потеряет столь ценного работника.
— Я в этом просто уверен.
— Ну что же, мне остается только пожелать вам удачи, доктор Котмен.
— Спасибо, доктор Макферсон, — сказал напоследок Макс, и они расстались в коридоре. Макс пошел в отделение, Макферсон в свой рабочий кабинет.
3
В четверг Макс подъехал к Рэнделлам по указанному Оливией адресу. Дом супругов оказался двухэтажным, окруженным пышной зеленью. Запах жимолости приятно щекотал ноздри. Газон перед домом аккуратно подстрижен. Выступающее немного вперед крыльцо увито сочным плющом.
Макс припарковался у обочины, прошел по тротуару, поднялся на крыльцо. Дверь ему открыла служанка Рэнделлов, невысокая хрупкая женщина средних лет. Проводив Макса в гостиную, оставила там одного. Макс с любопытством стал осматривать дом.
На первом этаже размещались прихожая, гостиная, кухня, комната служанки и ход в подвал. На втором — три спальни и ванная комната, как он потом узнал. Обстановка в гостиной не была убогой, но и особой роскошью не отличалась — все выглядело скромно и не без вкуса: посредине полукругом мягкий диван из серого флока, у дивана низенький журнальный столик, напротив — телевизор. На стенах — копии кубистов, несколько пейзажей импрессионистов, искусственные растения: листья и цветы из пластмассы. (Вероятно, живое нынче не в моде, — подумал походя Макс.) Высокие окна выходили на небольшой дворик с бассейном, ярко освещенный и ухоженный. Вода в бассейне переливалась радужными бликами. Налюбовавшись солнечным пейзажем, Макс перешел к картинам, однако не успел он рассмотреть и одной, как неожиданно откуда-то сверху раздался голос Оливии Рэнделл:
— А, доктор Котмен, здравствуйте.
Макс обернулся. Оливия в длинном синем платье спускалась со второго этажа. В этот раз она показалась ему еще привлекательнее. Сердце его гулко забилось.
Подойдя к Максу, Оливия слегка улыбнулась
