над Соней, но замолкаю сразу, увидев краснеющие щеки и гневный взгляд. — Шучу-шучу. Ну, то есть, могла бы работать хорошо, если бы дурь из головы выкинула? — уточняю.
— Я думаю да, — она кивает, подтверждая мои слова, и план в моей голове зреет в ту же секунду.
Ну, Соня, прости меня! Это для общего же блага. У меня нет времени искать другого администратора, да и девушки обычно в автосервисы не спешат идти работать, думая, что это какая-то типичная шиномонтажка в гаражах, а не вполне приличное заведение.
— Вот! — залетает Марина в кабинет, протягивая перед собой папку. Она явно счастлива, что смогла найти что-то и не опозориться передо мной. Знала бы она, что я всё заранее слышал, знала бы…
— Отлично, — киваю ей, и забираю папку из рук. Документы всех сотрудников? Зачем это? Господи… — Но давайте вы продолжите завтра, — мягко ей улыбаюсь, — сегодняшние полчаса я вам прощаю. Сонечка сказала, что вы отличный специалист! Еще пару дней стажировки, и, если проявите себя и дальше так же хорошо, то, возможно, неделю обучения мы сократим и сразу возьмем вас на должность!
За спиной слышу облегченный вздох Сони, которая явно не слишком уж рада работать всю неделю в компании Марины, и удивленный взгляд спереди. Марина.
— Это Сонечка так сказала? — кривляет она имя Сонечки так, как говорю его я, и переводит на нее взгляд. Явно не ожидала. Что ж она несла тут целый день?
— Да, а Сонечке я доверяю, как себе. Да, милая? — поворачиваюсь к ней и хватаю за руку, притягивая к себе в объятия.
Во взгляде Сони я вижу примерно четыре миллиарда эмоций, а то и больше. Там и удивление, и неожиданность, а еще злость, шок, непонимание. И всё это смешано в коктейль и искрится в ее глазах. Чувствую, меня ждет вынос мозга. Или кастрация. Она явно сегодня готова на всё.
— А? — всё, что она говорит, и я очень этому рад, что не закапывает меня на месте, а дает и дальше играть спектакль. Ну, скорее всего, она просто в ужасе, но это мне на руку.
— Рад, что нашел тебя, прелесть моя! — продолжаю добивать Соню и устранять Марину. — Поехали? У нас с тобой еще миллион дел, — подписываю себе смертный приговор, наклоняюсь и оставляю на губах Сонечки легкий поцелуй. Мне хана. Надо срочно валить отсюда.
— Вы что, вместе? — вопит сбоку Марина в недовольстве и я, довольный тем, что всё сработало, от греха подальше не отпуская Соню из рук, поворачиваюсь к ней лицом.
— А Сонечка не сказала? Она у меня очень стеснительная. Спасибо, Марина, за ваш профессионализм, завтра к восьми на этом же месте.
Она стоит еще пару секунд, недовольно сверля меня взглядом, а потом разворачивается и уходит, стуча каблуками громче прежнего. Ну, теперь она либо успокоится, либо мне всё-таки придется искать нового администратора. Молодец я?!
— Какого хрена! — отталкивает меня Соня, отлетая на пару шагов назад. — Что это было вообще?
— Прости, — улыбаюсь ей, но это нифига не работает. Она меня сожрать готова. — Но мне надо было делать что-то, чтобы у человека было желание только работать, а не лезть ко мне в трусы, как сказала ты.
— Как будто вы были бы против, — закатывает она глаза и выходит из этого жалкого подобия кабинета, оставляя меня наедине с моим шоком от этих слов.
Не понял! Это когда я был в подобном замечен? Нет, не монах, конечно, но и не с каждой же в койку прыгаю! Чё за новости мне тут такие вообще.
Догоняю Соню уже на улице, а она летит куда-то мимо моей машины. Господи!
— Субботина, а ну стой! — хватаю ее за руку и разворачиваю к себе. — Что за клевета на начальство, я не понял? Думаешь, если ты моя любимица, то тебе все можно? — я шучу, конечно, и тон мой явно несерьезный. По поводу любимицы не шучу, по поводу наезда шучу.
— Боже, да прекратите вы! — вырывает она свою руку. — Вы же обещали мне! Вы — начальник, я — подчиненный, и как будто не было ничего!
— А когда я хоть раз вспоминал или намекал на то, что что-то было? — задаю ей логичный вопрос. Я никогда, как она просила. Ни намека, ни словечка, ни взгляда лишнего. Да, шутки отпускаю, но я их и до нашего секса отпускал, это Соня резко решила стать закрытой и молчаливой, мне такое счастье не по нраву, я хочу нормальные отношения. — Ну, что ты молчишь? Я хоть раз сказал, намекнул или сделал хоть что-то, чтобы показать, что это было?
— Нет, — говорит она после минуты молчания, за которую успела искусать все свои губы чуть ли не до крови. — Нет, такого не было.
— Шутил я так всегда, а то, что ты моя любимица — ты и так знаешь. Знаешь же?
Молчит. Поднимает голову вверх и молчит, глядя на небо.
— Знаю, — наконец-то выдает, и во мне внезапно просыпается какой-то демон, который заставляет добить уже давно смутившуюся донельзя девчонку.
Я приближаюсь к ней близко-близко, наклоняюсь к ушку и шепчу:
— А если ты сама вспоминаешь и забыть не можешь, так не надо меня обвинять ни в чем.
— Вы — ужасен.
— Только в том, что использовал тебя, чтобы успокоить пыл Марины. А теперь поехали на работу, у нас до чертиков много дел.
Она в машину идет неохотно, но всё-таки садится и сразу отворачивается к окну, сложив руки на груди. Вся закрытая, вся злющая, задумчивая.
— Ах, и еще, — вспоминаю, что хотел ей сказать, — мне надоело играть в строгие отношения. Я обещал тебе ничего не вспоминать, я свое слово держу, но стать снобом без единой шутки в арсенале, уж прости, не могу. Справишься?
— Справлюсь, — бурчит в ответ, и дальше мы едем молча. Ну и денек…
Глава 4. Соня
Это. Просто. Издевательство!
Почему у всех начальство как начальство, а мне достался самый невыносимый из всех боссов в мире?
Всё было так хорошо! Ровно до сегодня. Ровно до того момента, как он приставил меня к этой Марине, потом узнал о ее намерении прыгнуть к нему в кровать, потом решил использовать меня для того, чтобы ее отшить, а потом… Да ну его вообще!
Я так надеялась, что смогу спокойно работать несмотря на все то, что было между нами, но нет! Я понимаю, что сама виновата, не сказала тогда “нет”, да и не хотела говорить… Сама была совершенно не против,
