на общение между нами. Без распыления на других.
— Как ты себя чувствуешь? — спросила сестра, вытаращив на меня свои обеспокоенные глазища.
— Уже намного лучше. Врачи сказали, что сегодня вечером я уже могу возвращаться домой.
— Ура! — мило улыбнулась сестрёнка. — Наконец-то… а то мы очень без тебя скучали.
— Говори за себя… — прорычал Рома. Я покосился на него, и поймал на себе взгляд его таких же больших и синих, как у Ксюши, глаз, но намеренно суженных и наполненных гневом.
Чёрт, да что я ему сделал? Мелкий чертёнок…
Похоже, придётся воспитывать. Ибо это не дело, когда младший брат не уважает старшего. Такого быть не должно. В нашей с Локхудом семье это привело к тому, к чему привело…
— Сегодня снова приходили, чтобы забрать у нас что-нибудь за долги… — разочарованно произнесла Ксюша. — Но мы не открыли дверь.
— Да-да. Пошли они в задницу. Ублюдки. И так ничего не осталось, так они последнее хотят забрать. В следующий раз переломаю им шеи, если заявятся! — заявил Рома.
Дерьмо. Видимо, дела у семьи чересчур плохи. Денег нет, а кредиторы хотят отобрать последнее. Нужно что-то с этим делать. Причём срочно. Да ещё и… убить меня кто-то хочет, до кучи. Кто были эти люди, что приходили меня застрелить? Что я им сделал?
Не ясно…
Со всем придётся разбираться, и хорошо, что меня выписывают из больницы. Ибо лёжа в четырёх белых стенах разбираться с проблемами не так уж и просто.
Кстати… что насчёт больницы. Память реципиента подкинула мне воспоминания о последних часах его жизни. Он оказался в больнице после того, как подрался с каким-то аристократом. С его сверстником.
Случилось это прямо в центре города. Некий парень узнал реципиента и докапался к нему из-за того, что тот — Лисовский. Ага. Опять же он пострадал из-за подпорченной репутации своего рода. Случилась драка и реципиента отделали как беззащитного пса. У него случилось внутреннее кровотечение и тот отправился в больницу.
Но так как денег на нормальных врачей у него не было, пришлось добираться до этого места. Больница для бедняков. Подобное лечение оплачивает государство и грамотным подходом здесь и не пахнет.
Реципиента не сумели спасти, и он умер. Как раз в этот момент в его тело и подселился я. Взамен на его душу я сумел завладеть телом и вылечился от смертельных ран. Подобная схема была продумана заранее, и поэтому сработала идеально.
И вот теперь я здесь.
Дожидаться вечера я не стал. Попросил брата с сестрой подождать меня в коридоре, быстренько переоделся в то, что было. А это — потрёпанный синий костюмчик с такой же потрёпанной белой рубашкой. Видимо, последнее, что осталось от богатой жизни.
Брюки были испачканы в грязи и стёрты об асфальт. На рукаве рубашки зияла дыра. Всё это — последствия недавней драки.
Но, так как другого не было, пришлось одеваться в то, что есть. Не идти же голым?
— Подождите меня снаружи, — сказал я, когда мы проходили мимо стойки регистрации. Брат с сестрой потопали к двери, а я остановился возле Марины.
Марина — одна из сексуальных сестёр близняшек. Я уже успел заметить, как несмотря на одинаковую внешность, две этих девушки сильно различаются характером. Марина была слегка наивной и доброй девушкой. Её сестра же — хладнокровной девкой. Стервой.
Сейчас здесь стояла одна лишь Марина, а сестра — отсутствовала. И я решил этим воспользоваться.
Она, несмотря на то, что я Лисовский, всё-таки, положила на меня глаз. Я такие вещи сразу чувствую. А значит был неплохой шанс того, что получится с Мариной поразвлечься. Ну, или хотя бы на свидание сходить, что ли. Отчего-то в новом, молодом теле в этом чувствовалась огромная потребность.
— Хотел напоследок выразить вам огромную благодарность, Марина. Благодаря вашей заботе и профессиональному подходу я полностью вылечился. Теперь чувствую себя просто превосходно, и всё это благодаря вам.
Девушка приоткрыла рот от удивления.
— Я… профессиональный подход…
Я прекрасно чувствовал переживания, на раз выявлял чужие комплексы и мог умело ими пользоваться. Марина переживает из-за того, что не такая умная, как сестра. Готов поспорить, ей никогда не говорят, какой она профессионал и как хорошо справляется с работой. Подобные комплименты получает лишь её сестра.
И поэтому, стоит лишь надавить на болевую точку, и…
— Да. Вы действительно прекрасно справляетесь со своей работой. Именно из-за ваших умелых рук я так быстро и встал на ноги. Могу ли я вас как-то за это отблагодарить?
— Ой, да перестаньте… — покраснела Марина. — Не нужно никаких благодарностей, это же моя работа… — опустила глазки в пол.
— Давайте сходим с вами в ресторан. Я оплачу чудесный ужин в качестве подарка за своё спасение.
Марина часто заморгала. Её не накрашенные, но очень длинные и естестественные ресницы неловко дёргались, и девушка смотрела на меня исподлобья. Не решалась ничего ответить.
— Молчание — знак согласия, — улыбнулся я. — Тогда, Марина, мы с вами договорились. Давайте мне свой номер, и я на днях вам позвоню.
Всё так же ничего не отвечая, девушка взяла свой телефон, что-то на нём нажала и протянула вперёд. Я достал из кармана свой и приложил к телефону Марины. Её номер автоматически сохранился.
— До встречи, Марина, — подмигнул девушке и двинулся к дверям.
— До встречи… — промяукала она.
Добираться до дома, естественно, пришлось на метро. Ибо денег у нас было катастрофически мало. Мы с сестрой и братом двинулись вперёд по улице.
Солнце своим жаром пощипывало лицо, день сейчас — в самом разгаре. Мы шли между низеньких обшарпанных домов, но из-за их крыш то и дело показывались пики голубых небоскрёбов. Ужасно хотелось посмотреть, чего в плане архитектуры добились на Земле за время моего отсутствия. Но пока что мы не могли выйти из бедняцкого района, и приходилось довольствоваться зданиями столетней давности.
— Вон там, за поворотом будет метро, — сказала Ксюша.
— Хоро… чего? Вы это слышали? — я оглянулся назад. Со стороны двора колодца донёсся непонятный звук.
— Кажется, кто-то кричал, — ответил Рома.
— Ждите меня здесь. Никуда не уходите, я сейчас вернусь.
— Эй, мы пойдём с тобой… — сказала сестра.
— Ты охренел? Тебя же там изобьют как обычно… никуда ты без нас не…
Я покрепче сжал челюсть и напряг голосовые связки. Положил руку на плечо брата и посмотрел ему в глаза своим самым пронзительным взглядом.
— Слушай, пацан. Тебе ещё восемнадцати нет, и ты должен во всём меня слушаться. Понял? И если я сказал, что пойду один, значит, так оно и будет. Уяснил?
По лицу брата пробежала
