Отец закусил губу и сверкнул зубами в безумном оскале, но навряд ли кто-то, кроме меня смог это заметить.
— Что было дальше?
Лорд Дитрей слегка замялся, но всё же ответил.
— А дальше мы пошли с Её Высочеством в её покои.
— Зачем?
— Она принимала герцога ти Фара.
— Она?!
— Да.
— Леди Диела, могу ли я услышать причину, по которой вы принимали у себя взрослого мужчину? — ядовито улыбаясь спросил старик, что недавно говорил о скудоумии женского ума и невозможности сделать меня наследницей.
— Я принимала герцога.
— Хорошо, хорошо, так для чего? Или вы уже, — он хмыкнул в бороду, — в столь юном возрасте имеет право вносить свою лепту в политику?
— Уважаемый старейшина, я имею право выказывать сочувствие попавшему в беду человеку и помогать, если то в моих силах.
— Ммм, и как же вы хотели ему помочь?
Ну насколько же скабрезно звучал вопрос. Ни стыда, ни совести.
— Его сына также похитили. Герцог ти Фар прибыл во дворец просить помощи императора в вопросе спасения своего сына. Но на его беду, император как раз уехал на встречу с послами Окатана, а императрица отбыла на встречу с вами. Во дворце оставалась только я. Или мне нужно было прогнать бедного отца, у которого украли ребёнка?
Фух. Надеюсь, Дитрей поддержит, а ещё нужно будет обязательно поговорить с герцогом и выстроить линию поведения на основе моего сегодняшнего заявления.
— Так, так. Становится интереснее… — Отец всё-таки не выдержал и взял слово. — И что же ты хочешь сказать, моя дорогая дочь? В нашей империи завёлся преступник, похищающий детей? Но для чего? — развёл он руками и ухмыльнулся.
— О, это будет весьма увлекательная история попытки государственного переворота. — Я погладила Каэля по плечу и начала рассказ с момента нашей встречи с императором в саду.
По мере продолжения, лица всех присутствующих вытягивались, а лицо отца, наоборот сжималось. Вначале незаметно, потом всё яснее и яснее, казалось, что его кожа сохнет, натягивая губы на нос, а брови на линию роста волос. Весьма странная реакция, как будто кто-то стоя позади, тянул его за волосы, вынуждая менять мимику.
На словах о спасении из конюшни скерхов, лица старейшин покрылись пятнами. А то как же. Кто же не знает, что это преступление, карающееся смертью. Ведь скерхи не просто магические животные, они разумны, а значит не могут подвергаться рабской участи.
— Теперь вы понимаете, что я имела в виду, Ваша Честь? — Я закончила свой монолог на эпичном противостоянии колонии нежити, прочно обосновавшейся в горах. — Добраться до логова дракона, где мы с лордом Дитреем нашли Его Высочество и маркиза ти Фара, можно было только на крыльях. А такие, — я вперилась ненавидящим взглядом в отца, — были только на земле рода де Гралья. Сомневаюсь, что после того, как отец потерял целую стаю, он смирился с этим. Наверняка за те семь лет, что я жила во дворце, он успел похитить не одного жеребёнка.
— Кака-ая ло-ожь, — зарычал отец. — Нахалка! Да как ты смеешь подвергать сомнению мою справедливость?! Я законотворец! Я второй после бога и вершу правосудие от его имени!
— Вы забываетесь отец. — Я сделала паузу. — Второй после бога — это святой отец, третий — оракул, четвёртый — император. Мы, герцоги де Гралья, всего лишь вассалы Святейшего. Нам дозволено карать грешников, но лишь только после одобрения Его Святейшества и никак иначе.
— Да зачем мне похищать принца и сына Жермо?!
— Для того, чтобы заставить императора вернуть меня в семью и разорвать помолвку. Герцог ти Фар один из немногих держащих нейтралитет, а потому вам было крайне невыгодно его присутствие на сегодняшней встрече. Так же и императрица была бы вынуждена согласиться с вашими требованиями в обмен на благополучие сына. Грязно играете, отец. Да будет вам известно, что ваши подручные убивали принца и лишь по счастливой случайности, а именно благодаря проведённому обряду единения, он не умер от меча. Потому что удар, причитающийся Каэлю, получила я. Но я законотворец, а значит, не могу умереть. Хотите знать, зачем я отрезала себе руку?
— Отрезала? — пронёсся шёпот.
— Да, господа, отрезала. Потому что преступникам было поручено заблокировать магию Его Высочества. На него надели антимагические браслеты, не будь нашей связи, он бы умер от удара в сердце и даже не смог бы защититься. Но так как я щит, магию наручники ограничили у меня. Чтобы вернуть себе способность бороться, я нарочно лишила себя руки. Таким образом связь браслетов была нарушена и я смогла спасти принца и маркиза.
— Да что за бред! — Отец ударил кулаками по столу и резко встал. — Что ты несёшь?!
— Отец, я говорю о том, что именно вы были тем кукловодом, что дёргал за ниточки убийц. Ведь антимагические браслеты лично ваша разработка. Не так ли?
Глава 3
— Кукловоды… убийцы… плохие… хорошие… Да кто дал тебе право судить дру-у-г-гих?!
Нет, мне всё-таки не показалось. Отец отличался от себя прежнего, как океан от бескрайней пустыни. Его лицо отчётливо менялось с каждой секундой и с каждым произнесённым словом. Как гора, он возвышался над остальными сидящими и даже стоящими. Сильный, спесивый, жадный.
Жадность была видна в каждом жесте. Власть, деньги, могущество. Всё то, чего он так стремился достичь, сейчас могло исчезнуть словно мыльный пузырь.
Налитые кровью и яростью глаза герцога Идира следили за моими движениями. Он был словно хищник, ожидающий падения жертвы. Мне стало страшно. Всего на миг. Но даже этого хватило, чтобы малодушно вздрогнуть и прижаться к Каэлю, как будто этот ребёнок мог хоть как-то меня защитить.
Смех да и только.
Я, пережившая смерть родителей от гильотины, а друзей и брата от четвертования, боялась человека, начавшего эту беспощадную гонку за ресурсами человеческой души и тела.
Гадость.
Никогда мне не было так плохо, как сейчас.
— Мне! Мне дал это право Святейший! — Голос дрожал, но я упрямо делала вид, что всё хорошо. — Идир де Гралья! — Я направила меч на отца и замялась. — Вы обвиняетесь в преступлении против человечества и короны!
— Я? Обвиняюсь?! — Отец будто стал больше. Раздулся от важности до неимоверных размеров, затмевая собственным эгом остальных присутствующих. — Да что ты можешь мелкая двул-личная др-рянь?! Я! Я дал тебе жизнь, а ты обвиняешь меня в измене?!
— Мама.
— Что?
— Это мама дала мне жизнь, после того, как ты убил всех остальных своих детей, отец. Четыре девочки до меня были задушены твоими руками. Я осталась жить только потому что при родах присутствовал император. Ты не мог позволить себе такой оплошности и оставил мне, никчёмной девчонке жизнь. Пока Его Величество не пришёл к нам с визитом, ты даже имени моего не знал. Так почему я должна беспокоиться за твоё эго и твои чувства, отец?
